Девочка заулыбалась и кивнула. Я подхватил её резко, закинул на плечо. Она завизжала радостно, вцепилась в меня острыми пальчиками, а я с разбегу прыгнул в воду. Каскад брызг вызвал новую волну визга, не менее радостного.

Купались мы долго. Я учил Ульяночку плавать: держал её на ладонях, а она лупила руками и ногами по воде что есть сил, как будто в самом деле плыла. Потом мы лежали у самого берега, где вода тёплая, словно парное молоко, и Ульяночка ни с того ни с сего спросила меня:

— Дядя Рома, а ты знаешь, почему водичку из реки пить нельзя?

— Почему?

Она потянулась ко мне и поведала как самую большую тайну:

— В неё рыбки писают.

Остроумно. Я подумал, что это шутка и несколько секунд ждал, что девочка засмеётся и сам приготовился засмеяться. Но Ульяночка молчала; выражение её лица было исполнено серьёзности, и я спросил осторожно:

— Кто тебе это сказал?

— Бабушка Таня. Это она не разрешает мне водичку из реки пить. Ты только маме не говори, хорошо? А то она ругаться будет.

— Хорошо, не скажу.

Почему будет ругаться мама, я спрашивать не стал, за этим могла крыться ещё более страшная тайна, которая вполне могла оказаться не менее остроумной.

А потом мы лепили замок. Строитель из меня, скажу честно, никакой, поэтому замок получился кривобокий, но в глазах Ульяночки застыло счастье; она перемазалась в песке с ног до головы и прежде чем идти домой, нам снова пришлось лезть в воду. Впрочем, последнее обстоятельство нас только обрадовало.

На берегу мама Ульяночки сказала:

— Простите, мы вас, наверное, задержали.

— Ничуть, — пожал я плечами. — Как вас по имени?

— Елена. Можно Лена.

— Всё в порядке, Лена, мои планы сегодня были настолько крепко связаны с рекой, что нарушить их вы ну никак не могли.

Женщина кивнула, посмотрела на меня с благодарностью и снова кивнула.

Обратно мы шли втроём. Ульяночка держала нас за руки и всё норовила повиснуть на них. Лена пробовала напустить на себя былую строгость, но Ульяночка не особо-то обращала на неё внимание. Мне показалось, что меня она бы послушала больше, но я строгим быть не хотел. Тем более сегодня. Тем более с ней. Мне хотелось быть весёлым. Я рассказал пару смешных случаев из жизни пожарных, и хотя ни Лена, ни Ульяночка ничего не поняли — обе смеялись заразительно. Я смеялся вместе с ними; специфичный у нас юмор, стороннему человеку понять его сложно, но сейчас было важно не понимание, а результат.

Возле мелочёвки мы попрощались. Ульяночка долго махала мне рукой и крикнула издалека, чтобы завтра я опять приходил на речку. Я не стал обещать; вряд ли когда-либо ещё я пойду на этот пляж, слишком уж он общий.

По дороге я зашёл в магазин, купил пива. Посмотрел цены на воблу, вздохнул и ограничился просмотром. Дома меня никто не встречал, поэтому я сразу прошёл в беседку, открыл бутылку. Надо бы стакан взять, но за ним идти нужно. Ладно, из горлышка. Глотнул… Впервые, наверное, пожалел, что бросил курить, хотя… Как там Серёга Копытов говорил? Дух пропорционален… Нет, по-другому. Прямота духа обратно пропорциональна кривизне души. Да, точно. Так что сейчас я немножечко кривлю… Ерунда какая-то.

Время шло, погода радовала. Если раньше жара напрягала, то теперь, на пенсии, она лишь способствовала улучшению настроения. Хочешь — иди купаться, хочешь — валяйся на диване. Жаль, телевизора нет и холодильника, их по-настоящему не хватает. Но ни телевизор, ни холодильник не оседлаешь и никуда не съездишь, поэтому… Поэтому я всё-таки решил купить мотоцикл. Лёха посоветовал сходить в хозяйственный магазин, где всё левое крыло было отведено под техсалон. Я подумал и решил, что терять мне всё равно нечего, и если не куплю, так хотя бы посмотрю. И пошёл.

Выбор техники, к моему удивлению, оказался богатый. Я ходил по салону, как кот по кухне, и облизывался. Мотоциклы — изящные, в полировке, в хроме, непритязательные, простенькие, разные. Квадроциклы с мощными контурами и эпохальными размерами. Хлипкие скутера, вставшие в ряд у входной двери… В мечтах я оседлал весь ассортимент, но ценники говорили недвусмысленно, что сделать это в реальности не доведётся мне никогда, ну разве что банк ограблю.

Ко мне подошёл юноша-продавец и вежливо-штампованным тоном произнёс:

— Могу я вам помочь?

Я ещё раз огляделся вокруг и развёл руками.

— Думаю, да. Понимаете, мне бы хотелось получить некий симбиоз мощи, качества и приемлемой цены. Чтоб и хорошо было и не накладно.

Сообщая продавцу о своём желании, я надеялся получить дельный совет, однако юноша смотрел на меня с недоверием. Мой внешний вид не внушал ему уверенности в моём достатке, а слова — в моей определённости, поэтому он ответил так:

— Мощь и качество всегда зависят от цены. Если купить латунь вместо золота, то возмущаться отсутствием должного блеска, согласитесь, глупо.

Я согласился, а между тем подумал: продавец-философ? Нет, это не разумно. Если продавец становиться философом, то это очевидная головная боль для покупателя, и никакой аспирин не поможет справиться с этой болью, ибо идёт она не изнутри, а из напротив. Но это полбеды. Хуже, когда философ становиться продавцом, так как в этом случае рискуешь остаться не только без покупки, но и без собственного мнения.

— А приемлемая цена, — между тем продолжал юноша, — понятие растяжимое. Для кого-то миллион не деньги, а кому-то три корочки хлеба не по карману. Читали о Буратине? Так что формулируйте свои запросы точнее, пожалуйста.

Я выдохнул: нет, это не философ, скорее, недоучившийся студент, так что волноваться за мнение не стоит.

— Тогда давайте посмотрим что-нибудь менее обременительное. В ценовом отношении.

— А как собираетесь расплачиваться? Банковской картой?

— Я пенсионер.

— Значит, наличкой, — юноша призадумался. — А сохранились вы не плохо. При ваших-то годах…

— Двадцать лет пожарной охраны, — уточнил я.

Продавец закусил губу.

— Видите ли… дешёвых моделей у нас нет, все цены отсюда и выше, — он чиркнул пальцем по горлу и показал вверх. — Но у меня есть для вас одно предложение. Я уверен, ваших сбережений на это хватит. Идёмте.

Он провёл меня в дальний угол магазина, где между неуклюжей газонокосилкой и стеллажом с запчастями стояло нечто среднее между моей мечтой и моим несчастьем.

— Вот, — раздулся продавец от гордости, — могу предложить вам мопед. Стоит недорого и бензину потребляет мало — прекрасный вариант.

Мопед, конечно, не то, что ожидало моё экзальтированное эго, но продавец оказался прав: вариант действительно был неплохой. Не утруждая себя большими затратами, я объездил на этом чуде все ближайшие окрестности и не ощутил никаких неудобств, ни физических, ни финансовых. Единственный недостаток, которому всё же удалось проявиться, заключался в отсутствии должной визуальной эффектности, ибо взрослый мужчина на велосипеде с моторчиком смотрится не вполне привлекательно. К тому же идея фикс каждого мужика заключается в том, чтобы иметь между ног что-то мощное, крупное, а мопед, согласитесь, поддержать такую идею не в силах. Но бог с ним, стерпим.