Под мощными ударами входная дверь прогнулась, но устояла. Звериного разума не хватало, чтобы воспользоваться пропуском Мишель. Хищник рвался на свободу и жаждал мести, обуреваемый ненавистью к тюремщикам и палачам. Он люто ненавидел тех, кто сделал его таким и отнял то, что было бесценно дорого. Он помнил запах того существа, чувствовал его повсюду и стремился уничтожить.

– Пропуск! Карточка! Кусок пластика! – пытался докричаться до монстра, но он не понимал человеческих слов.

Наверное, лимит везения исчерпался. По ушам неприятно резанул звук сирены, а через вентиляционные створки под потолком заклубился газ. Монстр слабел на глазах и терял контроль над телом. Но он все еще был сильнее меня-человека.

– Друг! Помощь! – предпринял очередную попытку наладить контакт. – Ты и я – одно целое! Вместе – выбраться! Победить! Убить врага! – С такой отчетливостью представил мерзкую рожу Сандовала Грикса, что зверь замер и встряхнул головой. – Женщина! – Я воспроизвел в мыслях образ Мишель и постарался его удержать. – Открыть дверь!

Кажется, Бес услышал! Он развернулся и направился к лежащей на полу вампирше.

– Осторожно! – крикнул, увидев здоровенную лапу с когтями, опустившуюся Мишель на горло. – Нельзя убивать! Забирать с собой!

Подцепив женщину за талию, монстр поднял ее с пола, закинул на плечо и потопал к двери. Бейдж с пропуском на шнурке соскользнул с вампирши, болтающейся вверх ногами, и упал на пол.

– Стой! Взять кусочек пластика и приложить к прямоугольнику на стене!

Рыкнув для проформы, чтобы не командовал, Бес подцепил пропуск, пробив его когтем насквозь и пришпилил к считывателю, отчего электронная панель вспыхнула снопом искр. Но замок на двери все же щёлкнул.

Издав радостный рев, монстр ринулся наружу. В коридоре мигало аварийное освещение и выла сирена. Камера – первый шаг к свободе, дальше предстояло пробиться через охрану и выбраться из здания. Нас уже ждали вооруженные до зубов вампиры. Мы почуяли их задолго до того, как миновали коридор и вышли к лифтовой площадке. В прямой схватке у противника мало шансов справиться с монстром, поэтому они наверняка будут бить из засады, чтобы усыпить и накачать транквилизаторами. В животном инстинкте выживания до зверя мне далеко. Бес быстро учился, следуя принципу: лучший враг – мертвый враг. На площадку он вылетел, прикрываясь от дротиков с транквилизаторами выломанными дверными створками. Их же использовал в качестве метательного орудия, сбивая с ног ринувшихся в атаку загонщиков.

Обезвредив первый ряд противника, Бес гигантскими скачками, цепляясь когтями за стены, перемахнул через вторую линию защиты и врезался в третью. Пока вторые, вооруженные тяжелым снаряжением, развернулись, зверь положил метателей дротиков и любителей распылять парализующий газ. Ну, а с последними бойцами, успевшими сделать десяток залпов, расправился с особой жестокостью.

Затем мы вернулись за Мишель. Пусть считают ее заложницей. Не хватало, чтобы Грикс отыгрался на жене за побег ценного пленника. Стрельба, грохот и крики вырвали вампиршу из эйфорического состояния. Она постепенно приходила в себя. Беса Мишель не испугалась, что странно, и молча согласилась надеть респиратор и кевларовый бронежилет, позаимствованный у противника.

Мы уже загрузились в лифт, который вел на поверхность из подземных лабораторий, когда Мишель вдруг нажала на «стоп». Бес недовольно рыкнул и, прижав женщину к стенке, оскалился, приблизив морду к ее лицу.

– Я не поеду! – не дрогнув, произнесла она. – Твоя кровь пробудила меня от дурмана, а воспоминания помогли осознать, чего меня лишили. Я больше не хочу жить во лжи и намерена покончить с этим! Я уничтожу чудовище, превратившее мою жизнь в нескончаемый кошмар.

– Грикс? – из волчьей глотки вырвался только рык, но Мишель догадалась.

– Да, я собираюсь убить Сандовала Грикса!

– Я – убить! – монстр взревел и бухнул лапой в стену, оставляя внушительную вмятину.

– Без меня к нему не подобраться, – вампирша правильно расценила воинственный настрой Беса. – Если хочешь помочь, возвращайся в человеческий облик. Обсудим план.

Непросто было объяснить зверю, что его не пытаются задвинуть в сторону. Я пообещал, что в решающий момент призову его и позволю совершить месть. Обратный оборот вызвал дикий приступ голода. Благо, далеко за пищей ходить не пришлось, я быстро восстановил силы и заодно обзавелся одеждой.

– Так, какой план? Грикс наверняка уже в курсе, что я сбежал, и видел через камеры, что группа захвата уничтожена.

– Сандовал ждет, что ты будешь пробиваться наружу. Значит, наверху нас встретит армия наемников. Грикс трусливый! Он забьется в нору и просидит там до тех пор, пока угроза не будет устранена. Никто посторонний не знает, где его секретное убежище.

– Никто? – переспросил я.

– Никто, кроме меня и Евы, – усмехнулась вампирша.

– Евы, в смысле, Лины? – уточнил на всякий случай.

– Да, – Мишель вздохнула. – Она категорически не желает отзываться на Еву, зная, как мне нравится это имя.

– Да уж, характер у нее не подарок! Так что там с планом?

– Нам потребуется оружие и отвлекающий маневр! – по губам блондинки скользнула зловещая улыбка. Я невольно содрогнулся тому, как быстро хрупкая и безобидная на вид женщина превратилась в хладнокровную убийцу, ступившую на тропу войны.

Глава 22

Отвлекающий манёвр мы организовали в рекордные сроки. Правда, для этого пришлось вернуться к камерам и поискать попрятавшийся персонал. Глядя, как Мишель без колебаний отправляет сородичей на верную смерть, еще раз убедился, что с чистокровными вампирами шутки плохи. Отдать должное, моя союзница оставляла некоторым работникам жизнь. Полагаю, решение принималось на основании тех воспоминаний, что с кровью жертвы считывала вампирша. Пока она вербовала «добровольцев», я снимал с трупов экипировку.

Композиция из вооруженных охранников вокруг пленника, скованного цепями, предназначалась, чтобы притупить бдительность встречающих и подпустить их поближе. На роль «жертвы» подошел постоялец из соседней с моей камеры. Мишель только пригубила его крови, как ее тут же стошнило. Отдышавшись, она принялась остервенело избивать оборотня и убила бы, если бы я не разнял их.

– Что ты увидела?

– Этот подонок хоть и был слепым орудием Сандовала против беззащитных женщин, но ему нравилось быть с ними жестоким. Он нарочно издевался и причинял боль.

– В таком случае, и жалеть его нечего! – Связал помойного пса из стаи Таша, судя по татуировке, и засунул кляп в рот, чтобы помалкивал.

Вампиры, обвешанные оружием и взрывчаткой и подконтрольные воле Мишель, послушно зашли в лифт и