— Мне все сказал его силуэт, — ответила она.

— Его голос показался мне изысканным, — добавил Жерар.

— В нем все изысканно, — мадам Жерар подытожила события вечера. — И какая чудесная мастерская. Я желаю купить ее как можно скорее.

— Купить? — сказал Жерар.

— Ты слышал меня, — мадам Жерар стала холодна. — Я должна владеть этой мастерской.

— Я не думаю, что она продается, — проинформировал ее Малькольм.

— О, разумеется, эта мастерская прекрасна, но она продается, если я этого хочу, должна продаваться!

— Вот твои Храмы, — сказал Жерар, показывая движением руки в перчатке на развалины старого здания в японском стиле.

Развалины пронзили каждого из них каким-то осенним ознобом.

— Где же телефоны? — первым нарушил молчание Малькольм.

— Неподалеку, — успокоил его Жерар. — Я позвоню ему.

— Храмы приносят мне столько воспоминаний, — сказала мадам Жерар изменившимся голосом, и закрыла глаза рукой в перчатке. Малькольм принялся изучать женщину крайне внимательно.

— Возьмешь свою вуаль? — необъяснимо спросил ее Жерар, глядя вниз, на дно автомобиля.

— Мадам Жерар носит… дорожную вуаль? — удивился Малькольм, слишком пораженный, чтобы оставаться вежливым.

— Вот она, — продолжил Жерар, проигнорировав замечание Малькольма, и протянул мадам Жерар голубовато-фиолетовую материю, которую быстро достал из какого-то отделения в автомобиле. Она немедленно поместила материю на лицо.

— Дорожная вуаль, должно быть, привлечет всеобщее внимание в такой час, — сказал Малькольм мадам Жерар.

— Эта вуаль, разумеется, привлекает внимание, где бы она ни показалась, — ответила она.

Она осторожно коснулась материи.

— Вы как всадник без головы, — заметил ей Малькольм.

— Текстура — это все, — ответила мадам Жерар, — вещество — ничто.

— Звонить ли мне Кермиту? — Жерар вернул их к делам и к прошлой неудаче.

— Непременно, используй все средства, чтобы убедить его, — согласилась мадам Жерар.

— Прошу простить мое отсутствие, — сказал Жерар.

И Малькольм, и мадам Жерар поклонились ему, и он ушел в направлении японских храмов.

Жерар Жерар ушел так ненадолго, что мадам Жерар едва успела сказать Малькольму десяток слов сквозь голубую вуаль, которая отрезала ее от мира. Малькольм, тем не менее, решил, что ее облик в вуали очень подходил к Храмам и меланхолическому освещению. Он собрался было сказать об этом мадам Жерар, как Жерар Жерар вернулся с видом более довольным, чем прежде. Он, как показалось Малькольму, выглядел умиротворенным.

— Я принес хорошие вести, — объявил Жерар.

— Позволь нам решать, какого они качества, — парировала мадам Жерар. — Зайди в автомобиль и расскажи исключительно то, что произошло. Если понадобится добавить комментарии или эпитеты, мы это сделаем за тебя.

— Ясно, — ответил Жерар и, улыбаясь, занял свое место за рулем.

— Долго ли я отсутствовал? — неожиданно поинтересовался Жерар.

— Как обычно, — ответила мадам Жерар.

— Мне показалось, что долго, — объяснил он.

— Нет, недолго, — добавил Малькольм.

— Наверное, разговор показался мне долгим, потому что мне пришлось беседовать с человеком по имени профессор Кокс.

— Нет! — вырвалось у Малькольма и мадам Жерар.

— Вездесущий мистер Кокс, — сказала мадам Жерар, качая головой, и на мгновение подняла вуаль. Малькольм решил, что мадам Жерар ему больше нравится с вуалью, чем без, и решил сказать ей об этом, но Жерар продолжил:

— Профессор Кокс был очень уклончив.

— Как же ему быть откровенным? — отметила мадам Жерар.

— Он, во всяком случае, был тверд, — признал Жерар.

— Скажем так, он был тверд в своей уклончивости, — прокомментировала мадам Жерар.

— Я естественно спросил Кермита, поскольку не мог узнать голоса, ответившего на звонок.

— Продолжай, — приказала мадам Жерар мужу.

— «Это мистер Кокс», — назвал себя голос. Я спросил: «Не могли бы вы, в таком случае, позвать к телефону Кермита, поскольку именно с ним я хочу говорить», Мистер Кокс ответил, однако, что он этого делать не намерен, потому что Кермит пребывает сейчас в муках полного коллапса. «В муках коллапса?» — переспросил я, разыгрывая удивление, хотя, конечно, не был удивлен…

— Конечно, не был! — кивнула мадам Жерар.

— В муках? — Малькольм удивился и нахмурился.

— «Карлик не может говорить с вами ни при каких обстоятельствах, Жерар Жерар», — сказал тогда мистер Кокс. «Но я прошу вас, — я ответил мистеру Коксу, — нижайше. Мы готовы ехать в наш загородный дом, и нам крайне важно, чтобы он присоединился, иначе Малькольм не сможет сопровождать нас. Три человека ждут вашего ответа». — «Вот вам ответ», — сказал мне мистер Кокс, — «НЕТ!».

— Нет! — выкрикнул Малькольм, молотя кулаком до голове.

— «Нет на какой срок, мистер Кокс?» — спросил я его.

— «Нет навсегда», — ответил мистер Кокс.

— Навсегда, — повторил Малькольм.

— Он отказал человеку твоего масштаба в разговоре с Кермитом, — мадам Жерар побледнела от негодования.

— Мистер Кокс сказал, что отныне Кермит никому не сможет сказать «да», — возвестил Жерар Жерар.

— Нет! — Малькольм закричал, но мадам Жерар подняла руку, прося тишины.

— «И не звоните Кермиту впредь», — приказал мне мистер Кокс. «Я позвоню вам сам, если он когда-либо согласится».

— Так какого черта ты так веселился, когда вернулся к автомобилю? — потребовала мадам Жерар у мужа.

— Я всего лишь смеялся над тиранией мистера Кокса, — ответил Жерар Жерар. — Он не только тиран, а еще и хлыщ.

— Хлыщ? — Малькольм задумался над словом.

— Хлыщи с тиранами всегда идут парой! — мадам Жерар отбросила в сторону смятение Малькольма.

— Только подумать, что я почти доверил свою жизнь мистеру Коксу, — произнес Малькольм почти шепотом.

— Именно, — Жерар Жерар был тверд.

— Теперь у него такая власть над Кермитом! — отметил Малькольм.

— Он ничего не может сделать с Кермитом, — мадам Жерар проговорила с убеждением.

— Из-за того, что он хлыщ, или из-за того, что он тиран? — осведомился Малькольм.

— Что общего у хлыща с властью? — ответила вопросом мадам Жерар. — То, что он хлыщ, это вопрос его манер. Власть мистера Кокса происходит из другого источника. Но с Кермитом он лишь растратит ее.