Посмотрев на его лицо чуть пристальней, отметила, что черты лица заострились, ввалились глаза. За одну ночь Леонард Фелтон изрядно осунулся. Не стоило ему торчать всю ночь в участке.

— Вторник… С утра Майк должен быть в церкви. После обеда начнет обходить прихожан, — усмехнулась я.

Говорить о друге было приятно, хотя бы потому что я им действительно гордилась. Многие приходские священники в провинции манкировали своими «профессиональными», так сказать, обязанностями и обеспечивали верующих только той минимальной программой, которая предписывалась. И ничего больше.

Майкл Страуд вкладывался в жизнь города как только мог.

— Он настолько старательно отдает долг обществу? — уточнил с легкой иронией Фелтон.

Я кивнула.

— Да, Майк священник по призванию и действительно любит свою паству и знает ее. А паства любит преподобного.

У паствы и выбора-то другого нет. Преподобный Майкл Страуд был как необоримая стихия и спастись от его добрых дел не удавалось никому.

— Значит, он осведомлен о жизни Кроули как никто другой, верно?

Зрит, что называется, в корень.

— Вы решили поподробней расспросить преподобного?

Вообще, достаточно простое и логичное решение. Я до него додумалась тут же, но немного удивляло, что человек из большого города тоже решил использовать священника как источник информации.

До церкви мы ехали в абсолютном молчании, причем я мучилась в тишине, а вот Фелтону явно было глубоко наплевать, он о чем-то крепко призадумался. Возможно, о расследовании, но мне почему-то казалось, что куда больше вероятность, что сейчас шеф думает о брате и сестре. Или же о той причине, по которой брат и сестра сорвались из столицы в Кроули. Сперва примчались родители, но чего бы они ни хотели добиться от блудного сына, явно не преуспели. Вторая атака — приехали уже брат с сестрой, они ближе по возрасту и, вероятно, до ближайшего времени были очень дружны.

Чего все они желают добиться от Леонарда Фелтона?

Через десять минут я припарковалась возле церкви. Майк тут же вышел на крыльцо, должно быть, услышал шум мотора и решил полюбопытствовать, кто пожелал его навестить. Мне преподобный обрадовался и приветливо махнул рукой. А вот появление шефа священника явно она насторожило.

— Детектив Фелтон, что-то случилось? — с опаской уточнил преподобный у начальника отдела расследований.

При этом Майк словно бы побледнел. Обычно встреча с полицейскими не особенно его впечатляла. Наверное, потому что всех местных копов Майкл Страуд знал едва ни с рождения. Или со своего, или с их.

— Слава богу, ничего сверх того, что уже случилось, преподобный Страуд, — со вздохом произнес Леонард Фелтон. — Но все же у нас есть повод поговорить в неформальной обстановке. Вы уделите мне четверть часа?

Мужчин говорил спокойно и вежливо, но без той теплоты, которую я привыкла слышать.

— Разумеется, сэр, я готов всем, чем только могу, помочь полиции.

Майк позвал нас не в церковь, в свой дом, который стоял прямо за ней. Небольшой одноэтажный коттедж из красного кирпича, он простоял уже больше ста лет, воплощение тепла и уюта даже несмотря на то, что жил там одинокий мужчина.

— Лив идет с нами? — уточнил Майк, покосившись на меня.

В прошлый раз Фелтон специально отправил меня подальше, а допрашивать Майка послал другого, очевидно, посчитав, что я не буду объективна или что-то вроде того.

— Да, детектив Мэллоун идет с нами, — подтвердил шеф к моему облегчению, но и удивлению.

Что сейчас так переменилось? Впрочем, что бы ни двигало Фелтоном на этот раз, главное, что я буду рядом с Майком во время разговора. Неразумно было подозревать начальника в чем-то недобром, однако я почему-то все равно подозревала. Мутный он какой-то и даже слегка зловещий.

Преподобный провел нас на кухоньку и тут же принялся заваривать чай, а после еще и печенье достал. Мое любимое, овсяное. Я не была до конца уверена, понравится ли такое шефу, но тот от угощения отказываться не стал и даже физиономию кривить не стал.

— И что же вы хотели узнать, детектив? — спросил Майк первым.

Обычно полицейский первым начинает разговор, но на этот раз право первого хода Фелтон почему-то отдал священнику.

— Мэллоун сказала, вы хорошо знаете жителей своего прихода, — обронил мой начальник, чуть прищурившись. — Быть может, кто-то из прихожан вел себя странно в последние дни, преподобный? Важной может оказаться любая мелочь, любое отклонение от обычных привычек. Вы знаете этих людей, преподобный. Возможно, даже лучше полицейских знаете.

Майк замер с донельзя растерянным видом и призадумался.

— Я действительно хорошо знаю свою паству, — кивнул призадумавшийся священник. Выглядел он при этом встревоженным и даже настороженным. — Но вы считаете, будто эти убийства — дело рук кого-то из жителей Кроули?

По ходу, именно так Леонард Фелтон и думал… И такая постановка вопроса мне категорически не нравилась. Это Кроули! Я родилась здесь, выросла, знала каждый камень! В нашем городе просто не могли жить такие ужасные люди, которые убивают фактически детей!

— Решили меня исповедовать, преподобный? — усмехнулся недобро Фелтон.

Майк пожал плечами.

— Я просто… Если можете ответить, то, пожалуйста, скажите мне, детектив Фелтон, по вашему мнению, убивал местный?

На самом деле шефу, наверное, не стоило говорить, в конце концов, мы ведем расследование, а Леонард Фелтон отличается невероятно дотошностью.

— Поклянетесь на Святом писании, что никому после не расскажете? — осведомился строго и сурово Фелтон.

Я ушам своим буквально не поверила.

За священной книгой Майк сбегал на удивление быстро. И действительно поклялся.

— Это местный житель, — произнес с полной уверенностью заверил нас обоих начальник. — Так что внимательно приглядывайтесь к своим прихожанам, преподобный Страуд. Один из них волк в овечьей шкуре.

Верить в подобные совершенно бездоказательные и крайне возмутительные заявления я категорически не собиралась. Я знала этот город всю мою жизнь и знала этих людей! В Кроули не убивают! У нас даже не воруют! У нас низкий уровень преступности! Один из самых низких по стране!

— Сэр, прошу прощения, но это маловероятно! — все-таки не удержалась и воскликнула я.

И вот он — злобный взгляд начальства мне как десерт к чаю. Куда лучше печенья, никаких калорий и есть больше вообще не хочется. Наверняка кусок в горло не полезет.

— Мэллоун, — тяжело вздохнул Фелтон, — я, конечно, понимаю, что свою родину положено любить, а любовь слепа… Но ради разнообразия извольте прозреть.

А вот Майк не спешил опровергать слова моего начальник и вступаться за свою общину, чего я ждала и сильно.