– Поговорим с сотрудниками, проверим, как они хранят информацию, – объяснил Гуров. – Может быть, нападем на какой-то след.

Однако прежде чем отправиться обратно в Москву, Гуров хорошенько побеседовал с работниками станции Чередниково, и в результате этой беседы вскрылись весьма любопытные факты. Оказалось, что на следующий день после того как прибыли последние отдыхающие, с одного из московских поездов сошли четверо мужчин. Они ехали в разных вагонах и на перроне держались порознь, но что-то было в них общее – начальник станции был готов в этом поклясться.

– Голову даю на отсечение – они из одной компании! – рассказывал он Гурову. – Я таких артистов повидал. На железной дороге, знаете, таких сколько? То чемодан уведут, то карточные игры в купе затеют. Одно слово, криминальная публика! Ну и тут, как только они появились, у меня уже ухо востро – как бы чего не сперли! Потом кто-то из них навел справки, где у нас здесь комплекс, где деревня, и они ушли. Пешком вроде ушли. Здесь недалеко, и регулярного сообщения нету, так что и выбора у них не было. А я что? Перекрестился, что ушли. Баба с возу – кобыле легче. Выглядели, говорите, как? Да обыкновенно выглядели. Все четверо – брюнеты, худощавые, одеты просто, багажа почти нет. Одно слово, перекатиполе! Особые приметы? Нет, ничего такого не заметил. Говорю же, ждал не дождался, когда они с моей станции отчалят. Да вы поговорите с Алексеевым – он у нас тут подсобный рабочий, за порядком на перроне следит и вообще – вот с ним они плотно общались. Может, он чего запомнил?

Алексеев оказался страшноватым здоровенным детиной с низким лбом и маленькими глазками, подозрительно выглядывающими из-под кустистых бровей. Впрочем, характером этот страшила обладал самым добродушным и охотно отвечал на любые вопросы. А самое главное, увидев ключи с брелком в виде коронованного черепа, он сразу их узнал и заявил, что эти ключи все время вертел в руке один из сошедших с поезда мужчин.

– Привычка у него, что ли, дурная, – сказал Алексеев хриплым нечеловеческим голосом. – Вертеть перед носом ключами… Короче, объяснил я ему, что заезд у нас в дом отдыха по определенным числам, а если ко времени не успел, то или звони в ихнюю администрацию, или, если не зазорно, пешком топай. Только они на отдыхающих не похожи были. Ни этот с ключами, ни прочие. Они больше на шабашников смахивали, которые коровники подряжаются строить или асфальт класть. А может, и на блатных, не знаю. Вот у этого, с ключами, нос немного набок, сплющенный, и шрам на левой скуле. Видно, любит кулаками помахать. И глаза у него такие, что смотреть в них долго невозможно. Он глядит, а у тебя внутри будто печет, – образно объяснил Алексеев.

Больше ничего рабочий вспомнить не смог, но и то, что он рассказал, было очень интересно. Теперь Гуров со стопроцентной вероятностью мог утверждать, что ключи от «Хонды» принадлежат кому-то из бандитов. Только вот где теперь находились те бандиты, и в каком гараже стояла та «Хонда» – было большим вопросом.

Впрочем, Гуров надеялся найти ответ в Москве, куда в отличие от своего спутника ехал с большим подъемом. Если отбросить досадное происшествие на ночной поляне и сохраняющуюся в голове тяжесть, то отдых у него получился, лучше не придумаешь, короткий и насыщенный. Гуров был уверен, что коллеги умрут от зависти, когда услышат рассказ о ночной погоне по реке. Ничего подобного ни у кого из них в практике наверняка не было. К тому же теперь у него имелся предлог, чтобы вернуться к работе, – уж кто-кто, а старший оперуполномоченный главного управления не может оставить без внимания столь дерзкое и необычное преступление, произошедшее у него на глазах. Генерал Орлов должен будет его понять. Про Крячко и говорить нечего. Немного смущала Гурова позиция жены. Она была не совсем ясна. В любом случае стоило Марию подготовить. Поэтому Гуров заранее разработал небольшой побочный план.

На подъезде к Москве он связался по мобильному с полковником Крячко и попросил встретить его на вокзале. Крячко от сюрприза пришел в восторг.

В назначенное время его потрепанный «Мерседес», бог знает какого года выпуска, стоял у вокзала, а сам Крячко ждал на перроне, довольный и сияющий, как медный пятак. Едва Гуров вышел из вагона, как был стиснут в крепких объятиях.

– Сколько тебя не было? Неделю? – прогудел Крячко. – А я думал, месяц прошел. Чуть не помер от скуки, честное слово. Так тосковал, что даже кушать не мог! Похудел на тринадцать килограммов!

– Ну это ты, брат, приврал! – сказал с сомнением Гуров, примериваясь взглядом к плотной фигуре друга.

– Ну, пускай, на три, – сбросил планку Крячко. – Тоже не подарок, скажу тебе. Когда мужчина в моем возрасте начинает терять килограммы…

– Он делается стройнее, – продолжил Гуров. – Но по тебе этого не видно. Хотя я верю, что без меня тебе было скучновато. Зато теперь мы от души повеселимся. Будь добр, познакомься с человеком. Это Тимофей Тимофеев, предприниматель и потерпевший в одном лице. Мы было начали с ним отдыхать… Впрочем, расскажу после. Пока пожмите друг другу руки.

Крячко с энтузиазмом пожал руку здоровенному Тимофею и не преминул заметить, что человека таких габаритов несколько странновато видеть в роли потерпевшего.

– Вы, Тимофей, извиняюсь, выглядите, как герой боевика, – ухмыляясь, заметил Крячко. – Так и видишь, как вы идете весь в дыму, а вокруг трупы валяются. На жертву вы никак не тянете.

– Да ведь я пьяный был! – откровенно сказал Тимофей. – В соплю. Еле лапками шевелил.

– А, ну это уважительная причина, – согласился Крячко. – Сочувствую. И что же с вами случилось?

– Бабки грабанули, – признался Тимофей. – Весь наличняк и кредитки. Плюс телефон и мелочь из карманов. Мне на утро даже пива не на что взять было.

– Сочувствую вдвойне, – искренне сказал Крячко. – Ну, идемте тогда в машину. По дороге все расскажете.

Выйдя из здания вокзала, они уселись в «Мерседес», и Крячко осведомился, куда править.

– В принципе, ты все равно в отпуске числишься, – сказал он Гурову. – На службе появляться не обязательно. Тем более что Петр, скорее всего, будет недоволен тем, как ты распорядился путевкой. Он очень надеется, что полноценный отдых пойдет тебе на пользу и закалит твой организм.

– Уже закалил, – сказал Гуров. – Даже не представляешь, какие у меня были водные процедуры! Плюс чуть череп не проломили… Но об этом потом. Хотя насчет службы ты прав. С Петром я еще успею встретиться.

– Значит, в театр? К Марии? – уверенно произнес Крячко.

Гуров замялся.

– Боюсь, что ей мое возвращение не понравится еще больше, – смущенно признался Гуров. – Она и так обвиняет меня в легкомыслии…

Крячко вздохнул.

– Никогда ты не научишься понимать женщин! – заключил он. – Женщины обожают легкомысленных и души не чают в тех, кто возвращается к ним до срока. Но как скажешь. Куда же мы в таком случае направляемся?

– Вези нас в турагентство под названием «Восток»! – распорядился Гуров. – Тимофей вот расскажет, как туда доехать. А пока едем, я изложу тебе нашу детективную историю…