реальные формы, которые подсовывают нечистые силы?

Переночевав с Ритчелл и Питером, с час назад уехавшим к родителям, в предвкушении свадебных хлопот, я, ещё не возвращаясь домой, в суровую реальность, параллельно звоня Даниэлю, до сих пор не отвечающему, собираюсь к месту работы Джексона. Питер говорил, чтобы мы вдвоем съездили к Даниэлю, но нет желания отягощать его заботами, поэтому я съезжу одна перед встречей с Джексоном.

Душа раздвоена пополам. Вдруг, Даниэль тоже подпал под чьи-то темные помыслы, или он рассержен, что я уехала без предупреждения с Джексоном в Милан? Мысли то о Джексоне, то о Даниэле неотступно мной овладевают, вытесняя все остальные. Если и расставаться с человеком, то без вражды. Вечером мне предстоит поговорить обо всем с мамой. Удастся ли нам снова ладить? Сомневаюсь, что она примет моего мужчину, но у нее нет другого выбора.

* * *

Подъехав к дому Анхелики и Армандо, купив фрукты и сладости заболевшей Мэри, я забегаю в дом и слышу от них всё то, что и знала о Даниэле, других вестей нет. Записка гласит: «Отъеду на время в другую местность. Решу проблемы и вернусь». На какое время, куда и зачем уехал — он не посчитал нужным пометить. Может, паника его бабушки была и вправду излишней и на самом деле всё не так, как мы с ней представляем?!

Еще недолго постояв с ними у порога, вежливо отказавшись от завтрака, пожелав еще спящей Мэри выздоровления и настояв, чтобы в случае новых новостей звонили мне, я выхожу и печатаю сообщение брату о своем приезде к Санчесам.

Через час я захожу в уже знакомое мне место, где когда-то я была и нисколечко не могла и размышлять, что внутри одного из кабинетов сидит тот, кто с каждой встречей растворяет мое сердце в омуте своих зеленых глаз.

Иду вдоль длинного застеленного ковром коридора, поднимаюсь на лифте и ступаю в приемную. В первый раз, когда я была здесь, я даже и не обратила внимания на то, как искусно украшен офис — повсюду фарфоровые статуэтки, фигурки корзин с цветами, на стенах висят несколько портретов герцогинь и императоров. За то время, что меня здесь не было, кто-то явно преобразил рабочее помещение. От шумных возгласов, я переключаю взгляд на суматоху, расширяющуюся в своих пределах секунда за секундой. Работники ведут себя хаотично, бегая из одного угла в другой, то к одному коллеге, то к другому. Что здесь происходит?

Выглядывая из-за угла, я слышу:

— Мистер Джексон уже скоро приедет. Я не доделала недельный отчет! — напугано трещит девушка, лет двадцати пяти, безостановочно печатающая что-то на клавиатуре.

Сидящая неподалеку в уже зрелом возрасте женщина, окованная экраном ноутбука, в спешке бросает:

— Это еще пустяки. Этот человек за сутки приказал мне подготовить предварительную успеваемость учащихся по всем специальностям, создать макеты электронного журнала и распределить время для проведения собраний для озвучиваний детальных моментов профессионального обучения, где сам наш Моррис будет выступать. Кто совсем скоро лишится премии?!

— Коллеги, — вмешивается знакомый мне с виду мужчина, плотный по сложению, немолодой, но со вкусом элегантно одетый, курчавый, с черной густой щетиной, которую он, наверняка, подкрашивает краской. Руководящий всеми и держащий себя вышестоящим по должности работником, он приказывает всем ускориться и не жаловаться на указания начальства. Мужчина профессионально держит дистанцию и не позволяет себе ни доли мягкости в голосе, что приводит меня к мысли, что он давно привязан к работе и знает весь ее механизм: — Какие могут быть претензии? Если сказано, что этот документ или этот материал следует сделать — значит, вы обязаны были приложить все усилия, чтобы успеть к этому времени справиться с задачами. Вы должны были давно привыкнуть к такому режиму. Не забывайте, что вы занимаете рабочие места в одной из лучших компаний мира!

Его зоркие глаза внезапно встречаются с моими, и я, вмиг обдаваясь лихорадочным румянцем, выхожу из-за угла.

Он подходит ко мне.

— Вы к…

— Я к Дж… — И быстро изменяю: — К мистеру Моррису. На 10 утра мы планировали встречу и… — Мужчина так внимательно меня изучает, что мне становится неловко.

— Где-то я вас видел.

— Я Милана Фьючерс. Мы работаем с мистером Моррисом над одним проектом…

— Вспомнил. В гостях у Джексона. Я помню вы читали великолепные стихи… — В голосе все та же строгость, но в глазах совершенно другое.

Как все же человек может настолько слиться с работой, что порой трудно разграничить эти две роли, которые он играет!

Я улыбаюсь и с неловкостью переминаю ноги.

— Да. Спасибо вам…

— Так вы к сэру Джексону, но его еще нет на месте. Да и я не представился. Я Боб Миллер. Состою в команде «Успех равно Счастье».

Я протягиваю руку, и он легонько пожимает ее.

Со спины внезапно раздается:

— У нас гости! Боб, чего не подозвал меня? Я бы устроил девушке экскурсию по нашему славному офису. Это новая кандидатура в редакционный отдел? То есть в мой отдел!

Боб усмехается:

— Нет, Алекс. Это не новая кандидатура. А ты всё не меняешься!

С этим именем мои зрачки округляются.

Алекс занимает положение напротив меня.

— О-о-у, Милана, — с вокальной выразительностью проговаривает он. — Давненько я тебя не видел. Ты что тут делаешь?

Лифт открывается и, полуобернувшись, я замечаю Джексона: серьезного, стильного, задумчивого. Его орлиный взгляд устремляется на нас троих. И сразу же становится жестким и холодным. На какой-то миг даже я улавливаю в себе испуг.

Голоса приветствий тут же разносятся по всей площади:

— Доброе утро, сэр Моррис!

— Доброе утро!

— Здравствуйте, сэр!

Кивком головы со всеми поздоровавшись, он пожимает руку Бобу, Алексу. Последний с издевкой в голоске выбрасывает:

— Моррис опоздал?

Каждый раз этот Алекс, которого уже прозвали «занозой» указывает на ошибки Джексона. Кого он себя возомнил?

Однотонным голосом тот отвечает:

— Это другие пришли рано. — Он обладает железной волей и для пущей убедительности пытается говорить так, чтобы его не заподозрили в проявлении каких-либо чувств. От его будничных тонов нет и штриха. И кашлянув, громче предъявляет: — Немного внимания, коллеги. — Боб и недовольный Алекс отходят в сторону. — Хочу познакомить всех с Миланой Фьючерс, фотомоделью, молодой писательницей, талантливым человеком и моей… — Он смотрит на меня, застывая, положа свою руку на мою талию. Я расплываюсь улыбкой и взглядом подталкиваю его закончить предложение: — Моей партнершей по проекту. Некоторые уже знакомы с Миланой.

За напускным безразличием скрывается сверхчувственное сердце.

Рассыпаются сторонние комментарии:

— Очень приятно!

— О! Удивительно!

— Какая она красивая! У Морриса все красивые партнерши!