Он вернулся к оставленной на дороге машине, и забрался внутрь. Эр'дрох скользнул следом и притаился на полу перед задним сиденьем. У Росса имеется еще три дня до рождественской службы. Так что повода для паники нет. Оставим панику младшим демонам, которым не хватает ума и опыта.

Он включил зажигание и вывел машину на шоссе. Настало время вернуться домой и насладиться маленьким сюрпризом, который он подготовил для Нест Фримарк.

Нест забралась в микроавтобус рядом с Кэти Крупперт, притиснув ее к мужу. Сзади набилась куча подростков, двое из них — Крупперты. Они крутились, возились, обменивались сплетнями и подшучивали друг над другом. Нест поздоровалась со всеми, потом откинулась на сиденье, в то время как Аллен выводил «Шеви» к Вудлауну, где нужно было забрать еще кого-то.

Мысли Нест все время возвращались к Джону Россу и Финдо Гаску, к Беннетт Скотт и их прошлому.

— Все в порядке, Нест? — спросила Кэти спустя несколько минут. На переднем сиденье стояла тишина, в то время как сзади доносились непрерывная возня и хихиканье. Кэти была ширококостной блондинкой, всегда слегка недовольной своим весом, но вес нисколько ее не портил, даже наоборот.

Нест кивнула.

— Конечно.

— Ты сегодня странно тихая.

— Да, для такой шумной особы, какой ты обычно являешься, — добавил Аллен с серьезным лицом.

Нест криво усмехнулась.

— Просто берегу силы для выступления.

— Вот оно что? — Аллен глянул на нее поверх очков — лысоватый, с кустистыми бровями. — Знаешь, Кэт, тебе всегда стоит подыскивать таких тихонь!

Машину внезапно подбросило на ухабе.

— Ого! Ни фига себе! — завопили детишки на заднем сиденье, а потом начали выкрикивать разные «ценные» советы водителю.

— А ну тихо, вы, щенки! — рявкнул Аллен, оборачивая к ним зверское лицо. Когда они умолкли на какую-то долю секунды, он с довольной усмешкой заявил: — Ну вот, я справился с ними!

Кэти страстно сжала его колено.

— Папа знает лучше всех, милый!

Аллен и Кэти поженились сразу после колледжа, оба были лет на шесть-семь старше Нест. Аллен начал работать агентом по недвижимости, обнаружив к этому настоящую склонность. Спустя десять лет у него уже было собственное дело. Десять лет назад он предложил Нест купить ее дом в то время, когда она серьезно подумывала о продаже. Несмотря на отказ, они с Круппертами подружились.

— Как там Петерсоны? — внезапно спросила Кэти.

— Очень слабенькие, — отвечала Нест, сунув руки в карманы парки.

Говоря по правде, срок их жизни подходил к концу. Здоровье никуда не годилось, ухаживать за ними некому, но никто и ничто не могли убедить их перебраться в дом престарелых.

— Ты и так делаешь для них все, что можешь, Нест, — заметила Кэти.

Аллен задвигался на водительском сиденье и пригладил редеющие темные волосы.

— Они — люди решительные. Ты им помогаешь. И не о чем тут беспокоиться. Ничего не изменится, пока не произойдет что-нибудь, отчего они смогут отважиться на перемены. Так что лучше уважать их решимость.

— Я уважаю, но не могу не беспокоиться. Это ведь все равно что сидеть и ждать, пока гром не грянет.

— Это уж точно, — поддержала Кэти. — Мой дядя Фрэнк был точно таким же.

— Да и моя Ба, — согласилась Нест.

Они забрали еще двоих подростков в районе Мунлайт-Бэй и отправились в город на встречу с еще одним микроавтобусом, полным ребят, которых везла Мэрилин Уинторн, одна из старших дам, все еще работавших с молодежью. Отсюда они начнут выезд по адресам, предоставленным преподобным Эндрю Карпентером, ставшим священником вместо Ральфа Эмери, который вышел на пенсию три года назад. На каждой остановке они пели несколько псалмов у дверей, оставляли хозяевам корзинку с рождественскими подарками, подготовленную женским союзом, желали счастливого Рождества и Нового года и ехали дальше.

Во время двенадцатого визита Нест перестала думать о чем-либо, кроме того, как приятно делать все это.

Было около половины девятого, когда они подъехали к старому викторианскому особняку на Западной Третьей улице, откуда ушли былая роскошь и достаток. Имя в списке было написано неразборчиво, и никто не сумел его выяснить. Хэтти или Харриет какая-то. Имя никому не показалось знакомым, может быть, чья-то родственница. Они вышли из машин, подошли к парадной двери и выстроились полукругом.

Свет горел, но никто не вышел поприветствовать их. Аллен подошел к дверям и громко постучал, потом подождал ответа.

— Жутковатое местечко, да? — шепнула Кэти Крупперт на ухо Нест.

Нест кивнула, подумав, что, скорее, оно выглядит печально, словно надгробная плита на могиле былого великолепия. Оглядела перешептывающихся и переминающихся с ноги на ногу ребят, терпеливо ожидающих, когда начинать. Целый городок надгробий. Все вокруг укутано темнотой и тишиной — старые дома и еще более старые деревья. Даже улица странно опустела.

Кто-то меж тем подошел к дверям и отодвинул штору, занавешивающую стекло. Показалось лицо, но какое-то смутное, с размытыми чертами.

Дверь заскрипела, и дребезжащий голос произнес:

— О, Боже!

Приняв это за сигнал начинать, Аллен отступил с крыльца, и группа молодежи затянула: «Радость миру». Голоса звонко лились сквозь темноту и холод, и дыхание поющих образовывало облака пара. Дверь снова заскрипела, однако никто не вышел.

Они как раз начали припев: «Пусть небеса и природа поют», когда дверь распахнулась с такой силой, что стекло разлетелось вдребезги, и огромная, нелепая фигура появилась в проеме. Бледный, словно альбинос, совершенно безволосый, ростом он был не менее семи футов, а весил, пожалуй, фунтов триста, но двигался с такой ловкостью, что мигом оказался среди поющих, и псалом тут же сменился воплями ужаса.

— Радость миру! Радость миру! Радость миру! — горланил великан без всякого мотива.

Ребята кинулись врассыпную, а он добрался до Аллена Крупперта и ткнул массивным кулаком в грудь остолбеневшего риэлтора и схватил его в охапку, держа в ручищах, словно какую-нибудь крысу.

— Радость миру! Радость миру! Радость миру!

Зажимая рот от ужаса, Кэти шептала имя мужа.

Мэрилин Уинторн сгоняла ребят к машинам, стараясь сделать это побыстрее; в лице ее не было ни кровинки.

Аллен лягался и орал, но великан держал его крепко, продолжая встряхивать, как будто хотел вытряхнуть из него все кости.

— Радость миру! Радость миру!

Все это случилось в считанные секунды, и Нест замерла в нерешительности. Первым ее импульсом было воспользоваться своей магией против гиганта. В результате ее магии люди теряли контроль над телом и падали как подкошенные. Некогда она проделала такое с Дэнни Эбботтом и Робертом Хепплером, а также со своим отцом.