– Почему ты так уверена в их вине? Это могла быть случайность. Мне кажется, что Глеб Борисович мог сам оступиться и неудачно удариться при падении. Всякое бывает, – пересохшими губами прошелестела Вероника. – Ребята-фотографы показались мне приличными. Никакие они не аферисты и не преступники.

– Ты, Вероника, вообще не разбираешься в людях. Слушай. Во-первых, мой Глеб был сильным и ловким. Сколько не выпьет, он всегда крепко стоял на ногах. И уж не разбился бы насмерть, упав с высоты собственного роста. Во-вторых, тебе все кажутся приличными. Даже твой муженек.

– Что за намеки? Что за чушь ты несешь? – фыркнул Артур.

– Не притворяйся, что не знаешь, о чем я говорю. Помимо того, что ты бессовестно доил отца, ты просаживаешь приличные суммы в покер. Глеб поделился со мной. Он очень переживал. Вы, игроки, страшные люди. Чем вас больше кормишь, тем вы голоднее.

– Заткнись, – прошипел Артур.

Вероника обеспокоенно взглянула на мужа. Она успела научиться хорошо разбираться в симптомах зарождающейся бури. Артур в раздражении так плотно сжимал губы, что рот, казалось, просто исчезал с его лица, превращаясь в еле заметную линию. Глаза блестели, будто залитые маслом.

– Не надо сейчас ссориться. От этого никому легче не станет, – сказала Вероника негромко, но достаточно твердо.

– Защищаешь его? Или, может быть, знаешь что-то? Может, те двое наверху действительно не виноваты? А ты что пыхтишь, Турик? Небось опять в хлам проигрался и требовал денег! Что ты сделал с Глебом!? – разошлась Лора. – Говорите!

– Ты опять свою шарманку завела? Лора, я всегда знал, что ты тупая, но сейчас демонстрируешь просто чудеса логики. Зачем мне отца убивать? – взревел Артур. – Сказал же, мы просто поговорили, я вернулся в дом и лег спать!

– И чего тебе не спалось? Зачем ты к Глебу поперся?

– Да я вообще не к нему шел! – взорвался Артур.

Вероника прикрыла глаза. Она желала забыть этот вечер навсегда.

Ей тогда стало стыдно перед ребятами-фотографами за то, что Артур устроил семейные разборки при них. Она заметила удивленные Юлины глаза, когда после вспышки ревности Артур забрал у отца ключи и втолкнул ее в домик.

Зайдя в коттедж, Вероника швырнула джинсовку на пуф.

– Терпеть не могу, когда ты напиваешься – Она быстрым движением стянула с ног балетки и кинула в обувницу.

– А я терпеть не могу, когда моя жена спит с другими! – Артур уперся в косяк рукой, преграждая ей путь и давая понять, что разговор не окончен.

Вероника посмотрела на него с укором:

– Самому не смешно? У тебя просто идея фикс какая-то!

– Ты находишь это забавным? Крутишь шашни с моим сводным братэлло и думаешь, что я ничего не замечаю?

– Да что я такого сказала? Почему ты меня обвиняешь черт знает в чем? Я просто сказала, что Игорь любит бывать один.

– Да уж. Любит. Но от общества чужих жен тоже не отказывается.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – делая паузу после каждого слова, процедила Вероника.

– Все сошлось. Я понял. Это ты тогда была. – Артур постучал по лбу указательным пальцем. – Я догадался.

– До чего? – устало вздохнула Вероника. Эти пьяные разговоры начинали ее сильно утомлять.

– Помнишь, как мы батин день рождения отмечали на даче?

Вероника настороженно нахмурилась:

– Это было меньше месяца назад. Конечно, я помню.

– Я вас слышал, – сказал Артур так, будто выложил перед ней флэш-рояль.

У Вероники заложило уши, словно внутри ее головы кто-то ударил в гонг. Она замерла и смотрела на мужа, широко раскрыв глаза. Набат звучал все громче и чаще.

– Я отлить пошел, слышу в бане возня какая-то. Там внутри явно не в нарды играли. В общем, думаю, кто-то развлекается. Сделал дело, возвращаюсь: опять шуршание сзади. Оборачиваюсь, а там Игорек идет. С этой своей кислой миной. «Чего такой невеселый? – спросил я. – Тебе же сейчас перепало вроде как».

А он ответил: «Ага». Руки в карманы засунул и дальше пошлепал.

– И ты думаешь, тогда с ним была я? – громко воскликнула Вероника, и на ее губах заиграла насмешливая улыбка. Звуки набата рассеялись. – Да тогда на даче собралось человек пятьдесят. Куча друзей Глеба Борисовича с женами. И незамужние дамы тоже были.

– Ну да. Например, моя девяностокилограммовая троюродная сестра Регина. И старуха из отдела продаж, которая весь вечер сверкала вставной челюстью. Нет, там определенно был кто-то, кто не хотел, чтобы его застукали.

– Люди имеют право на частную жизнь. Там мог быть кто угодно.

– Да? – переведя дух и успокоившись, спросил Артур. – А ты чего ходила такая потерянная весь вечер?

– Ммм… Просто… – Набат угрожающе загудел, готовясь к удару. – Волновалась, как все пройдет. Понравится ли гостям. Я же сама занималась оформлением.

– Цветы были красивые, – признал Артур. Он присмирел, и на лице появилось подобие улыбки.

– Спасибо, я старалась. – Вероника ощутила, как по телу прошла теплая волна. Похоже, что гроза миновала.

– По-моему, в том, что у Игоря есть личная жизнь, нет ничего экстраординарного. Он вполне симпатичный парень, – добавила она. И тут же пожалела о своих словах.

– Все-таки он тебе нравится… – Закусив губу, Артур уперся разгоряченным лбом в оконное стекло.

– Ну что ты опять начинаешь? – взмолилась Вероника.

– Ты мне зубы не заговаривай. Я просто пойду и у него спрошу! – Артур стал напяливать куртку, не с первой попытки попав в рукав. – Этот слизень у меня не отвертится.

– Прекрати, пожалуйста. Куда ты сейчас пойдешь? Не выставляй себя дураком! – Вероника повисла у него на руке.

– Не лезь. Я тебя ни с кем делить не собираюсь. Я просто его порву, – еле ворочая языком, прорычал Артур и, выкрутившись из ее рук, вывалился наружу, захлопнув за собой дверь.

Вероника вернулась в комнату и в бессильной злости ударила диванную подушку. Ей надоели сцены ревности и пьяные разборки, которые становились слишком частыми гостями в их жизни. За полгода Артур проиграл в онлайн-покер почти целое состояние, заливая каждую неудачу «Капитаном Морганом». А стыд за его выходки стал ее постоянным спутником. Чего только стоил случай в баре, где они отдыхали в прошлую пятницу. Неловкий подвыпивший мужичок нечаянно задел Веронику и в знак своих извинений потянулся поцеловать ей руку. Разъяренный Артур набросился на него, как ягуар из засады, и повалил на пол. Хорошо, что вовремя подоспевший персонал спас беднягу. Перепуганный мужик ретировался, забыв на стойке свое пиво. А Вероника всю дорогу домой выслушивала тираду о том, что надо меньше улыбаться всяким проходимцам.

Она схватила со столика рекламный проспект и стала бездумно листать. Потом включила чайник. Зеленый чай должен помочь успокоиться. Веронике хотелось отвлечься от мрачных мыслей, перестать злиться на Артура за его вспыльчивость и недоверие. Как он мог такое про нее подумать? Хотя… мог… Укол совести напомнил об этом. Ведь она не была достаточно честна с мужем. Она не говорила ему ВСЕ. А значит, врала. Возможно, каким-то звериным чутьем Артур это чувствовал и сгорал от ревности: та была беспочвенной только на первый взгляд.