— Я смотрела, — всхлипнула Катька и захныкала еще горше. — Просто мне не везет очень. Все время не везет. Даже телефон сломался из-за этой пропасти.

— Сочувствую. А идти сможешь?

— Попробую.

Все снова двинулись вперед, а Ромка все еще оставался в Наташином домике. Лешку обуяла самая настоящая паника. Не придумав ничего лучшего, она уже собиралась упасть по примеру Катьки. К счастью, не успела — неожиданно ей на выручку пришел Вацис.

Победно размахивая своим голубым сачком, энтомолог бежал к ним. Лицо его светилось от непомерного счастья. Он уронил сачок и потряс спичечным коробком.

— Я нашел, нашел, вы даже не представляете, кого…

Все остановились и заинтересовались находкой. Даже Катька отвлеклась от своей дважды ободранной коленки.

— Кого ты нашел?

Со священным трепетом Вацис произнес какое-то длинное название на латинском языке. Всем не терпелось посмотреть на чудо и заглянуть в коробочку. Но на ее дне сидел малюсенький, на вид самый обыкновенный паучок.

— Это реликтовое насекомое, понимаете? До сих пор ученые находили лишь его окаменелые останки, а я нашел живое ископаемое! Оказывается, оно и по сей день живет на нашей Земле и не претерпело с тех пор никаких изменений. Наташа, порадуйся за меня!

— Я очень рада, — улыбнулась девушка.

— И где ж ты его нашел? — поинтересовался Павел.

Энтомолог указал на величественную гору на другом берегу Дона.

— Там еще много неразведанных чудес. Может быть, они и здесь есть, я еще Белые камни хорошенько не обследовал.

— Туда, к сожалению, нельзя ходить, — вздохнула Катька.

— Кому нельзя, а кому можно.

Куда больше живого ископаемого в данный момент Лешку интересовало Наташино окно, куда она и перевела свой напряженный взгляд. И Ромка — о, счастье! — наконец-то вылез из чужого домика, как ни в чем не бывало подбежал к ним и в ответ на молчаливый Лешкин вопрос незаметно развел руками. Вслед за Ромкой к ним подошел Артем. Вацис и перед ними похвастался своей находкой.

— Миллионы лет! Сотни миллионов лет! Вы это себе представляете?

— Что тут у вас? — откуда-то сверху раздался громкий бас.

Девчонки подняли головы. Над ними возвышался Никита. Великан тоже заглянул в коробочку и разочарованно вздохнул:

— А, козявка.

— Что ты понимаешь? — обиделся Вацис. — Одно только описание этой, как ты говоришь, «козявки» займет несколько глав моей диссертации. Оно перевернет всю науку!

— А я что? Я ничего, — Никита извиняюще улыбнулся, а Лешка дотронулась до его могучей руки.

— Ничего нового?

— Конечно, нет.

Энтомолог закрыл свою коробочку с драгоценной букашкой и с любопытством посмотрел на Никиту.

— А что это ты сегодня какой-то странный? И все вы тоже? Что-то случилось?

— Ты до сих пор не знаешь о новой краже птенцов, тех, что кормились у гнездовых ящиков? — удивился Ромка.

— Впервые слышу. А когда это случилось?

— Вчера вечером.

— И кто же этот подлец?

— Если б знать. Вор-невидимка. Ну, попадись он мне. — Никита сжал свои огромные кулачищи, а Павел вкратце пересказал энтомологу, как было дело.

— Вацис, неужели ты не слышал ночью никаких криков? — вслед за своим братом воскликнула Лешка.

Аспирант слегка пожал плечами:

— Вроде слышал, но не придал им никакого значения.

— А где ты был в это время? — вступил в разговор Ромка.

— Дома.

— А что ты делал?

— Спал, конечно. Очень устал днем. Погулял немного, — Вацис почему-то взглянул на Наташу, — а потом пришел домой, упал на кровать и отключился. Воздух здесь такой необыкновенный, действует усыпляюще.

— А вот мне и воздух не помогает, — вздохнула Катька, а энтомолог вдруг вскричал:

— Погодите! Я вспомнил! Крутился тут недавно один парень, ко мне подходил, спрашивал, где можно купить птенцов сокола или орла.

— И что ты ему ответил? — спросила Наташа.

— Сказал, что это не в моей компетенции, и направил его к Алексею Петровичу. Павел, ты помнишь? Ты же тоже его видел.

Ребята перевели взгляды на своего соседа. Павел кивнул:

— Видел. Он обратился ко мне с тем же вопросом, и я тоже отослал его к Алексею Петровичу.

— А когда это было? И каким он был? — вскричал Ромка.

Вацис наморщил лоб:

— А было это… В день вашего приезда или накануне, не помню уже. А к нему я особо не приглядывался. Парень как парень, молодой, невысокий, неприметный. И неприятный.

— Да он и ко мне подходил, — пробасил Никита. — Такой наглый! Сначала попросил продать ему взрослую птицу и на Тришу моего загляделся, представляете? Я ему сказал, что, если мы и можем в порядке исключения кого продать, так это птенцов. Он согласился на них, хотел со мной напрямую договориться, но я, как и все, отправил его к Петровичу. Только он к нему не подходил, я потом это выяснил, а повертелся, покрутился, сел в свою машину да и уехал.

— Так, может, он приезжал сюда на разведку, чтобы потом вернуться и все это совершить?! — воскликнула Катька.

Никита покачал головой:

— Вот уж кого бы наши собаки как пить дать учуяли! Они у нас хоть и добрые, а чужаку проходу не дадут, особенно ночью. И потом я запомнил номер его машины и уже навел справки — такая мимо нашего поста ГАИ ни вчера, ни сегодня не проезжала.

— Значит, это был кто-то из своих? Из наших? — Вацис пришел к тому самому выводу, который все остальные давным-давно для себя сделали. Его недоуменный взгляд остановился на Никите, и тот вздохнул.

— Значит, из наших. Мало нам этих проблем, так еще из московского турагентства позвонили, экскурсанты послезавтра должны нагрянуть. Их тут только и не хватало.

— Они будут осматривать окрестности, да? — Катька обвела вокруг себя рукой.

— Если бы только это. Они хотят увидеть соколиную охоту. В экскурсионной программе это называется «птичьим, или соколиным, шоу». Посмотрят, на что способен мой Триша и другие птицы.

При этих словах у Лешки мороз пробежал по коже. Неужели на глазах многочисленных зрителей крылатый хищник растерзает невинного голубя?

— А на кого вы будете охотиться? — с замиранием сердца спросила она.

Никита понял смысл ее вопроса и усмехнулся.

— Триша будет охотиться на вабило, то есть на муляж птицы. Среди туристов много детей, и никто не собирается устраивать кровавое зрелище. Теперь во всем мире распространен бескровный подход к соколиной охоте. В Штатах даже проводятся так называемые «небесные гонки» — соколиные турниры.