Света осторожно посмотрела вниз, в темноту, где исчезал ржавый трос.

– Кажется, мы стоим на краю бездны, – заинтригованно ответила она.

– Давайте пойдём и посмотрим? – предложил Андрей. – А если что, вернёмся.

– Что значит «если что»? – в шутку возмутилась Таня. – Я вообще-то не хочу пойти туда, чтобы там остаться!

– Ну, я это и имел в виду.

Лёша шагнул ближе и подёргал перила лестницы. Затем дотронулся ботинком до натянутого троса – пусть и ржавого, но ещё вполне прочного.

– Вроде бы держится, – сказал он.

– Рискнём? – спросил у него Андрей.

– Рискнём.

– А что, наше со Светой мнение уже никто не учитывает? – ядовито поинтересовалась Таня.

– Ну хорошо, – ответил Андрей. – Какое будет ваше со Светой мнение?

Света вытянула вперёд, над темнотой, руку, словно пытаясь ощутить ток воздуха.

– Я надеюсь, что нас там внизу ничего не съест, – произнесла она. – Только вы идите первыми.

– Короче, пошли, – резюмировала Таня. – Но если что, мы будем очень быстро бежать.

* * *

Лестница была очень крутой и узкой, поэтому фонарик Андрею приходилось нести в левой руке, а правой – держаться за железные проржавевшие перила. Кроссовки не помещались на ступени, и приходилось спускаться, ставя ноги боком. В проёме лестницы чернел неизвестный мрак. Позади шла Таня, время от времени задевая Андрея своими кроссовками.

– Слушай, – обратился к нему Лёша где-то на пятом лестничном марше. – Твой сталкер рассказывал про этот спуск в бездну? Или он решил сделать нам сюрприз?

– Нет, – честно ответил Андрей. – Думаю, он бы меня предупредил. Да и дверь была бы тогда открыта. Я что-то вообще не помню, чтобы у нас в области были такие подземелья…

Задумавшись, Андрей направил фонарик вверх, потом вниз. Луч фонаря едва-едва высветил там что-то серое и бетонное.

– Какой-то бесконечный спуск, – сказала Света в районе восьмого лестничного марша. Её голос звучал настороженно.

– Словно Алиса в кроличьей норе, – согласилась Таня.

Она попыталась посветить в центральный пролёт фонариком мобильного телефона, но безуспешно.

– Это, конечно, глупый вопрос, да, но там ведь точно никого нет? – спросила она как бы в шутку.

Андрей подумал, что это совершенно не глупый вопрос. Да, разумеется, этот дот и эта лестница заброшены давным-давно, и здесь, судя по всему, никого не было уже целых семьдесят пять лет, но какой-то затаённый страх подземелья не давал ему покоя. Это ощущение было намного старше, чем Андрей, старше, чем уходящая во тьму лестница. Наверное, это чувство было ровесником человечества – страх темноты, где кроется кто-то, кто умеет видеть лучше тебя; кто-то, у кого есть острые клыки и острое чувство голода, и неважно, кто это, саблезубый тигр или странное человекообразное существо с бледной кожей и незрячими глазами.

– Не должно быть, – не сразу ответил Лёша. В его словах чувствовалась какая-то неполнота уверенности, хотя, возможно, Андрею показалось. – Так, вроде уже что-то видно. Ещё пара пролётов, и мы пришли.

– Ну и куда же мы пришли? – риторически спросила Света.

Лестничная клетка внизу была больше верхней: бетонный вытянутый каземат со следами опалубки на стенах и ржавая клеть грузоподъёмника, от которой вверх уходил трос. Потолок каземата выгибался небольшой дугой, видимо, противодействуя давлению земной толщи. Посередине располагался плафон, затянутый железной сеткой. Вдоль стены тянулась круглая вентиляционная труба с зарешеченным торцом. В углу каземата стоял металлический шкафчик, из которого расходились по стенам несколько проводов. Большая металлическая дверь в дальней стене была слегка приотворена.

– Вот это да! – восхитился Андрей.

Таня подняла голову и посмотрела на стеклянный плафон.

– Как думаете, тут можно включить свет? – спросила она так, словно все остальные бывали в этом подземелье уже раз двадцать и знали тут всё наизусть.

Лёша посветил фонариком наверх и, встав на цыпочки, присмотрелся к плафону.

– Лампочка цела, – сказал он. – Чёрт его знает, может, и можно…

Он подошёл к металлическому шкафу. На его дверце был нарисован череп с молнией. Лёша подёргал ручку. Безрезультатно.

– Закрыто, – сказал он. – Ну да всё равно, откуда тут взяться электричеству?

Сейчас друзья почему-то говорили вполголоса. Андрей посветил в полуоткрытый дверной проём. Там, за небольшим шлюзом, было какое-то помещение.

– Посмотрите-ка, – сказал он, открывая туго поворачивающуюся на петлях массивную дверь. – Тут рельсы.

По всей видимости, это была подземная железная дорога. В обе стороны уходил тоннель с проложенными рельсами. Широкая дверь, из которой появился Андрей, вела на невысокую, в полметра, платформу. Линзы старого светофора в свете фонарика выглядели такими же непроницаемо-чёрными, как и пластмасса висящего рядом настенного телефона. Стены тоннеля, изгибаясь, соединялись на потолке, образуя прихотливой формы эллиптическую арку. В бесконечность шла цепочка плафонов и тянулись толстые, диаметром в руку, кабели в чёрной резине изоляции.

Друзья вышли на платформу. Она была очень маленькой, здесь могли бы уместиться ещё буквально два-три человека.

– Ничего себе! – поразился Лёша. – Я такого ещё никогда не видел. Даже на Ютубе. «Десять самых крутых заброшек России!»

Света подняла взгляд на потолок.

– Что это вообще за подземная дорога такая? – поинтересовалась она.

– Даже не знаю, – признался Андрей. – Первый раз вижу что-то подобное.

Таня чуть наклонилась и посмотрела вниз с платформы, посветила фонариком. Едва тронутые ржавчиной рельсы были утоплены в специальные пазы бетонного пола.

– Странно, для чего так? – спросила она.

– Не знаю. – Лёша пожал плечами. – Может быть, чтобы ездить по этому метро ещё и на автомобилях? Говорят, в Москве, в Метро-два, так и сделано.

– Никогда не была в Метро-два, – честно призналась Света.

Андрей смерил взглядом рельсы.

– Что-то колея узкая, – обратил внимание он. – Это не метро, это скорее трамвай.

– Я смотрю, далеко идёт кёнигсбергский трамвай, – иронично заметила Таня. Когда-то её мама работала водителем трамвая.

– Слушайте, – решительно заявил Лёша. – Сюда нужно прийти как минимум ещё раз. Взять с собой фонари получше…

– А я бы захватил фотоаппарат, – согласился Андрей. – И наверное, даже штатив. Я читал про съёмку в подземельях. У кого бы взять штатив?..

– Может быть, ещё завтра сюда приедем? – предложил Лёша. – Пока ещё в школу не надо. У нас есть целый день!

– Мне ещё реферат по биологии надо дописать, – сообщила Света.

– Света, тут такое подземелье! – воскликнул Лёша. – А ты – «реферат»…

Он направил луч фонаря вправо. Тоннелю не было видно конца, фонарик высветил первую сотню метров. То же самое было и слева: бесконечный, прямой, как стрела, бетонный коридор с уходящими во тьму рельсами, толстыми чёрными кабелями и плафонами давно погасших ламп.

– Кажется, там что-то виднеется, – сказал Лёша, вглядываясь. – Давайте посмотрим?

– Мы уже один раз сходили в лес посмотреть на святилище пруссов, – напомнила Таня. Сейчас она говорила вполне серьёзно.