— Но я же еще не увидела весь процесс приготовления шоколада и очень хотела посмотреть, как готовятся конфеты! — запротестовала она.

— Увидите в другой раз. А вот посетить наши кондитерские лавки я очень рекомендую. Возможно, я даже приму вашу помощь в одной из лавок перед «Звездной Луной».

— Я заглянул в канцелярию, нам передали приглашение от Императора, — Василий протянул конверт с золотой печаткой и императорским вензелем.

— Полюбопытствуем… — пробормотал под нос Матвей Владимирович, открывая послание. — Из-за внезапного холода сроки Императорского бала сдвинулись, он состоится через пять дней. Кстати, к моему удивлению, во дворце все уже в курсе о пополнении в нашей семье. От имени Императора Григория Соболева с семьей Сливовых приглашается их подопечная Алевтина Александровна Морозова.

Алю затрясло сильнее, чем от холода. Она с испугом посмотрела на мужчин.

— Что не так, Алевтина Александровна? — поинтересовался Василий.

— Ничего, — очень побледнев, заверила девушка. — Просто это так неожиданно... И платья подходящего нет… — Она решила выдать волнение за чисто женский испуг.

— О, женщины! — воскликнул Матвей.

Вместе с девушкой Сливовы попрощались с работниками, но когда уже уходили, сын Аглаи подбежал и дернул за руку Алю.

— Спасибо, что помогли мне! Вы — волшебница! Хотя, я бы, может, и сам справился.

Неожиданная благодарность мальчика растрогала девушку, она слегка потрепала его волосы и улыбнулась. Аглая покраснела и быстро отдернула сына за рукав:

— Ишь чего удумал! Госпожу дергать! — негодовала она и поскорее уводила своего неучтивого ребенка.

Василий ничего не сказал, но этот эпизод еще больше усилил его подозрения насчет Алевтины. Особенно ему резануло произнесенное ребенком «Волшебница».

Оставшиеся пять дней Аля жила в нервном напряжении, расслабляло ее только общение с матерью Сливовых. Степанида Сергеевна очень любила в свободное время удобно устроиться в кресле в гостиной с вышивкой в руках и смотреть на яркие вспышки искр в камине. Она хотела развлечь Алю магической вышивкой — понимала девичьи тревоги: выход в свет — это всегда пристальное внимание многих незнакомых людей, а так как Аля весьма эмоциональный человек, то волнение неизбежно.

— Нет, у меня не получается сделать аккуратный стежок! — Аля бросила пяльцы и закрыла руками лицо.

— Ну что ты милая? Разве можно так себя изводить?

Степанида Сергеевна старалась ее приласкать и сама не понимала, откуда столько нежности к этой девушке. Она погладила Алю по голове и стала тихонько напевать колыбельную о любви матери к своему ребенку, о нежности и спокойствии. Девушка подняла голову и посмотрела в глаза женщины.

— Откуда вы знаете эту колыбельную?

— Это старинная колыбельная Цароссы, никто уже и не помнит, откуда она взялась. А что такое?

— Мне ее в детстве перед сном пела мама. Поэтому я удивилась, что и вы ее знаете. Ведь вы никогда не были в нашем мире.

— Возможно, кто-то из твоей России поделился этой колыбельной с жительницами Цароссы.

Аля вспомнила маму, и тоска разлилась в ее сердце. Она знала, что когда-нибудь будет жить своей семьей, но осознание, что она не готова была так резко разрывать связь, пришло только сейчас. Было бы проще, если бы у нее не было вообще никаких привязанностей! А так Аля каждый раз вспоминала родителей и впадала в уныние. Хотя в чужом мире ей повезло, высшие силы сжалились над ней и послали таких милых и порядочных людей как Сливовы.

— Деточка, не грусти о том, чего нельзя изменить. Думай о том, как помочь себе в нынешних обстоятельствах.

— Спасибо вам большое, я просто не представляю, что бы делала в Цароссе одна без вашей поддержки! Наверное, сгинула бы уже.

— Тише, Алевтина! Не забывай — не все должны знать о твоих тайнах.

— Мне сложно! Я боюсь вашего сына, боюсь окружающих. Каждый раз моя сила берет верх надо мной.

— Ты о Василии? Да, он очень проницательный молодой человек. И я очень расстроена, что мне приходится недоговаривать. Он этого не заслуживает. Но давай не будем о грустном… Предлагаю завтра посвятить день красоте…

***

И они действительно посвятили этот день себе. Степанида Сергеевна направились с Алей в ателье портнихи, которая шила для них бальные наряды. В столице в связи с переносом торжества творилась полная неразбериха, женщины опустошали магазины одежды и аксессуаров. В разы вырос спрос на работу неизвестных мастериц и магичек волшебных ароматов.

В ателье Алю поджидал неприятный сюрприз. Наряд Степаниды Сергеевны успели сшить, а вот для Алевтины был готов только низ, а верх платья планировалось украсить красивым стеклярусом и магическими бусинами с золотым свечением, но ажиотаж коснулся не только поставщиков услуг, но и их снабженцев — их склады тоже опустели меньше чем за сутки.

— Это, наверное, знак, что мне не стоит идти на этот бал, — Аля пыталась ухватиться за любой повод, чтобы пропустить столь нежеланное торжество.

— Не говори глупостей! Вечно прятаться ты не сможешь! Разве ты можешь вернуться домой и обо всем забыть? — Степанида Сергеевна испытующе посмотрела на Алю.

— Нет, домой вернуться я не могу…

— Тем более — надо обживаться в столице! — продолжала настаивать женщина.

Она обратилась к ассистенткам портнихи, спросила, какие есть варианты, ведь не может девушка появится перед Императором в одной юбке!

— Ну… расшить лиф камнями точно не получится, но если вы рискнете воспользоваться красивой парчовой новинкой Забугорья… — девушка быстро придвинула лестницу к полкам с рулонами ткани и вытащила с самого верха один. — Только посмотрите, какие переливы!

Аля смотрела на материал и не понимала, насколько два цвета — юбка из ткани с серебристыми переливами, а парча цвета золотистого персика — будут сочетаться. Но почему бы не довериться тем, кто в этом больше разбирается?

— Как считаете, Степанида Сергеевна, стоит рискнуть?

— Тебе носить, дорогая, но почему, собственно, нет? Портниха одна из лучших в городе, думаю, можно довериться.

— Пройдёмте в примерочную, — предложила ассистентка, — примерим юбку и прикинем на лиф этот материал— так нагляднее.

Девушки быстро помогли Але освободиться от повседневного платья. И вот уже перед огромным зеркалом она кружилась в пышной юбке. Конечно, если бы платье было полностью серебряным, ей бы очень оно подошло. С самого детства она любила этот цвет, и все украшения родители дарили ей только из серебра.

На плечах Али скрепили ткань маленькими булавками и частично наложили материал на юбку. Все очень гармонировало, красивый вырез в зоне декольте обнажал тонкую девичью шею. Она долго всматривалась в отражение, на мгновение ей показалось, что оно исказилось и стало мутным. Перед глазами полетели черные мушки, и резкий треск, словно разбилось стекло, вернул Алю в реальность. Глубокая трещина разделяла зеркальное полотно сверху донизу и разрубало ее отражение пополам. Что-то заставило девушку потянуться к зеркалу и провести пальцем по трещине. Маленькие капельки крови собирались воедино и стекали тоненькой струйкой на пол.