Лорд-привидение все это время маячил неподалеку, но увидев, что дело сделано, удовлетворенно кивнул и сдержанно, с достоинством поклонился. Якоб и Эдин поспешно поклонились в ответ, и привидение стало меркнуть и не спеша исчезло. Эдин к этому времени чувствовал себя совершенно обалдевшим, уж очень много всего случилось. И, вдобавок, привидения, которых он вообще не чаял в жизни хоть разок встретить — да много ли кто их видел-то, в самом деле? — так вот, привидения были чудо как вежливы и с ними раскланивались. Такого он еще ни в одной байке не слышал.

Якоб быстро увязал находки в свою рубаху — все вперемешку, а на меч засмотрелся, поднес его ближе к свече и только головой покачал. Клинок словно светился матово-серым, и даже в неровном свечном свете хорошо можно было разглядеть волнистый узор по его поверхности. Дивный меч…

Остаток пути промелькнул на удивление быстро, и — вот они, Развалины. И звезды над головой! Какое же это счастье, между прочим — небо, звезды, вольный воздух, никаких тебе каменных коридоров и привидений! Как только оказались снаружи, Эдин попросил у Якоба меч, бережно взял его двумя руками. Хотел внести в Развалины собственноручно, ведь это его добыча, в конце концов!

Об их возвращении возвестили собаки, расположившиеся у входа, залились громким радостным лаем, словно понимали, что хорошую новость надо сообщать сразу и громко. Впрочем, почему — словно? Конечно, понимали. Так что тихо зайти в кухню не вышло, вся дворня высыпала навстречу, и Граф тоже, и Аллиель держала его за руку. Все было, как ожидалось, охи и ахи, возгласы и гомон, а Аллиель побежала к Эдину и словно споткнулась, увидев в его руках меч. А Граф — тот вообще изменился в лице. Он осторожно, тоже двумя руками взял меч и застыл, не в силах произнести ни слова. А Меридита зазывала их в кухню, где было тепло и вкусно пахло, Аллиель схватила Эдина за руку и потащила внутрь, в это вкусное тепло — застывать в столбняке рядом с хозяином вроде бы никто не собирался, включая Якоба, а чем так потрясен Граф — ведь он расскажет, конечно?..

Служанки уже выставляли на стол вынутый из печки горячий ужин. Аллиель принялась было теребить Эдина с расспросами, но Меридита ее сердито одернула:

— Леди Аллиель, дайте им спокойно поесть, кто знает, пришлось ли беднягам сегодня хоть перекусить?

Она угадала верно. Не пришлось. Может быть, поэтому горячая сытная еда подействовала на Эдина неожиданным образом — едва проглотив последний кусок, он лишь на секундочку оперся лбом на кулак, и через пару мгновений уже спал. Якоб, хмыкнув, поспешно отодвинул плошку, чтобы мальчик не ткнулся в неё лбом.

— Умаялся парень. Ничего.

Он подхватил Эдина на руки и унес в его комнату, уложил. И спустился к Графу. Тот уже ждал, а на столе перед ним лежал найденный меч. И все остальные находки, принесенные в узле из рубашки, тоже были тут.

— Рассказывай, друг Якоб, — сказал старик. — И ничего не пропускай.

Якоб и рассказал, не спеша и ничего не пропуская. Граф слушал внешне безучастно. Лишь когда Якоб упомянул, что Эдин и Аллиель уже путешествовали по подземному ходу вместе, его глаза раскрылись шире — но и только. А потом он некоторое время молчал, поглаживая пальцами клинок.

— Знаешь ли ты, что это за меч, друг Якоб? — заговорил он наконец. — Все знают этот клинок. У него есть имя — Сын Молнии. Он принадлежал нашей семье более пятисот лет. Пару раз с ним короновались короли. Ты знаешь, ведь среди моих предков были короли этой страны? Да, именно так. А потом сменилась династия, потому что не было наследников, появились графы Вердены, оставив себе семейные реликвии, привилегии, память о былом. Теперь история повторяется, и Каны тоже исчезнут, а герб и знамя Верденов… — Граф не закончил.

Якоб не мешал.

— Я ведь считал, что всё это потеряно, — добавил Граф. — А теперь меч получит муж Аллиель. Вероятно, друг Якоб, это мой брат спрятал ларец и меч в подземелье. Я так и думал, что он спрятал, а потом погиб. Теперь он, может быть, будет свободен. Знаешь, я ему благодарен, что этот меч не смогли у нас отнять.

— Вы полагаете, то привидение в подземелье?..

— Конечно, это он, кто же еще, — кивнул Граф. — А Белая Госпожа — та жила в башне, ещё когда я был мальчишкой. Но она ни разу мне не показалась. Да, я представляю, что творится в Калье, ведь баронессе доложили, я надеюсь? — он сухо рассмеялся. — С вами раскланялся семейный призрак Верденов! Надо быть полной дурой, чтобы после такого наказывать вас за браконьерство! Впрочем, хорошо, что вы не стали проверять, насколько она дура. Но эти дети! Присматривай за мальчиком, Якоб, прошу тебя! А насчет Аллиель — я подумаю…

— Они последнее время частенько развлекаются вместе, милорд, — сказал Якоб. — Эдин, помимо прочего, учит её стрелять из лука на чердаке донжона. Причем тайком. Меридита сердится и не одобряет.

— Да-да, мне уже доложили, — Граф улыбнулся. — Очень хорошо. Пусть тайком, пусть Меридита сердится. Запретное манит. В крайнем случае, и я не буду поощрять их дружбу, могу даже запретить и ногой топнуть. Пусть считают, что и меня водят за нос, главное, друг Якоб, чтобы тебя они не провели и не влезли ещё в какую переделку.

Граф подвинул Якобу кучку монет, из тех, найденных в подземелье.

— Это тебе, Якоб Лаленси. Вместе с моей сердечной благодарностью.

— Не нужно, милорд, — начал было Якоб, на что Граф только рассмеялся.

— Ну что вы с ним за люди оба, даю золото — отказываетесь. Прекрати. Ты заслужил. Ещё не присмотрел себе маленькое поместье, а, младший Лаленси? И куда тогда денешь свою плясунью?

— Я надеюсь выдать ее замуж, — буркнул Якоб. — Не смотрите так, Граф, я же для неё старик!

— Замуж? Ну-ну. Тоже дело хорошее. А себе вдовушку поищешь, что ли? Какое же поместье без хозяйки? Только помоложе вдовушку высматривай, без наследников ведь тоже никак.

Якоб про вдовушку как будто не услышал — думал о другом.

— Милорд, — неуверенно начал он, — вы ведь знаете, я служил при дворе.

— Пока чуть не увел из-под венца невесту барона Деларви? Ну конечно, знаю.

— Да, это так, но… все тамошние порядки я и теперь помню хорошо, вы же понимаете. Белая Госпожа из Кальи — она ведь из ваших предков, верно? Она — графиня Верден?

— Ну предположим.

— Граф, я понимаю, в каком случае особа такого положения станет кланяться мальчишке вроде Эдина. И второй призрак, опять же…

Граф смотрел с интересом, на его губах мелькнула обычная тонкая улыбка.

— Друг мой Якоб, у призраков, возможно, свои законы. Не морочь себе голову. А что если Белая Госпожа хотела вам помочь, сбив с толку ваших тюремщиков — почему нет? А потом, вдруг они, призраки, не только знают прошлое, но и заглядывают в будущее? Белая Дама поклонилась тому, кем Эдин станет годы спустя. Почему нет?

— Значит, вы полагаете, что Эдин… — Якоб смешался.

— Займет достойное его положение, — мягко закончил Граф. — Но я не полагаю, я всего лишь смею надеяться. Я ведь не гадалка с бубном, верно?