— Я говорил про дружеское общение, — натянуто улыбнувшись, преподаватель опустился на стул.

— А это… — отведя взгляд, наморщила нос. — Конечно. Мне кажется, из нас выйдут отличные друзья.

Неловкая пауза, повисшая между нами, сильно давила. Поэтому, быстро попрощавшись, я сбежала из кабинета, случайно с грохотом закрыв дверь.

— Идиотка, Лебедева, — цыкнула под нос, от неловкости потерев лоб. — Твоей самоуверенностью только сосульки зимой с многоэтажек сбивать.

— О чем говорили? — рядом послышался строгий голос Зимина.

— Об отношениях, — нагло усмехнулась, подняв взгляд. — Всегда мечтала о таком мужчине, как Петр Александрович. Он красивый, умный, уверенный в себе…

— И скучный, — раздраженно прошипел Элизар. — Неужели какой-то старик лучше молодого и горячего меня?

— А что с тобой делать? — я выгнула бровь, хитро улыбнувшись. — На одном интиме, дорогой, далеко не уедешь. В моем возрасте хочется душевных разговоров, схожести взглядов и взаимопонимания. Ты готов мне это предложить?

— Прошлой ночью ты думала совершенно по-другому, — Элизар нервно прикусил губу. — Но, птичка, сейчас у меня нет никакого желания с тобой ссориться. Поэтому, давай решим, когда и где будем делать работу?

— Может, каждый сам по себе? — после испытанных ранее чувств, мне не хотелось оставаться с ним наедине.

— Нет, Нина, — Зимин хищно ухмыльнулся. — Даже не надейся на это. Или ты хочешь, чтобы я по своему желанию неожиданно завалился к тебе в квартиру? Это, конечно, будет крайне некультурно, но я не могу допустить плохих баллов на экзамене.

Словно это его и вправду волновало.

— Хорошо, — недовольно скрестив руки на груди, ответила я. — Думаю, смогу выделить один вечер. Как насчет завтра?

Мы договорились встретиться в кафе, но неожиданно планы поменялись. Днём мне позвонил воспитатель Даны, сказав, что неё разболелся живот. Пришлось сломя голову бежать в школу, а потом везти дочь в клинику.

После нескольких обследований оказалось, что у Жданы спазмы, вызванные повышенным газообразованием. Я не могла бросить страдающего ребёнка, поэтому хотела отменить нашу с Зиминым встречу. Но парень настоял, сказав, что не видит проблемы приехать ко мне домой.

К сожалению, в этом проблему видела я. Но дневные переживания настолько вымотали меня, что желания спорить с ним не было. И ровно в семь вечера довольный парень стоял на пороге моей квартиры, держа в руках небольшую коробку.

— Это ещё что такое? — устало спросила я, наблюдая за тем, как Элизар разувался.

— Это не для тебя, поэтому успокойся, — он обул тапочки. — Где Дана?

— Лежит в своей комнате, смотрит мультики, — ответила, вздохнув. — Прости, но я не буду её тревожить. Ребенок слишком намучилась за день.

— Тогда иди на кухню, — буднично произнёс Зимин, — а я отдам подарок и приду к тебе.

На секунду мне показалось, что мы, по-меньшей мере, лет пять женаты. И парень так каждый день возвращался с работы домой, где его ждала любящая и скучающая жена в лице меня.

— Хорошо, только недолго, — неожиданно сказала я, направившись на кухню.

/Элизар/

Путь в детскую мне уже был хорошо знаком.

Тихо постучавшись, я боялся разбудить девочку, но приоткрыв дверь, увидел, что она сидела за письменным столом и что-то упорно рисовала. Тихонько подойдя ближе, заметил несколько скомканных листов бумаги, валявшихся рядом на полу.

Дана надела наушники, поэтому не слышала моего наглого присутствия. А мне было интересно наблюдать за плавными движениями маленькой ручки, настойчиво выводящей плавные черты.

— Дана, — наклонившись, произнёс я, — ты слышишь меня?

— Конечно, — ответила девочка. — Ещё с того момента, как ты зашел в мою комнату.

— Но как? Я думал, ты слушаешь музыку… — замявшись, спросил я.

Девочка ничего не ответила, лишь показала пальчиком на небольшое зеркало, стоящее на её столе.

— А что ты здесь делаешь? — Дана повернулась, с интересом посмотрев на меня.

— Нам с твоей мамой на занятиях дали задание, — сжав в руках коробку, сказал я. — Поэтому я пришел помочь ей. А что делаешь ты? Нина сказала, что у тебя весь день болел живот. Почему не в постели?

— Мне уже не больно, а это значит, что снова придется идти в школу, — девочка поджала губы. — А завтра последний день сдачи конкурсного рисунка. Вот я и стараюсь изобразить осенний лес глазами маленького ребёнка. Но, видимо, рисование и я — вещи не совместимые, — она тяжело вздохнула, смяв очередной лист бумаги.

— Если хочешь, я могу тебе помочь, — подойдя к шкафу, взял стул.

— Но так же не честно, — нахмурилась Дана. — Мы должны сами нарисовать.

— Поверь, в этих конкурсах соревнуются родители, а не дети, — усмехнулся, беря в руки карандаш. — Но твоя мама безнадежна, поэтому вся надежда лишь на меня.

— А ты умеешь рисовать?

— Вроде бы, да, — прикоснувшись грифелем к листу, посмотрел на огромные ореховые глаза. — Хотя… На самом деле, это будет нечестно по отношению к другим. Поэтому, бери карандаш, а я лишь направлю тебя.

Дана вновь попыталась изобразить осенний лес, но уже с моей помощью. Я обхватил маленькую детскую ручку, передвигая её по листу.

Удивительно единение.

Ждана прижалась спиной ко мне и, казалось, даже не дышала, завороженно наблюдая за нашими движениями. А я улыбался. Улыбался, наслаждаясь компанией маленькой девочки и любимым делом.

/Нина/

Прошло уже полчаса, а Элизар так и не вернулся. Решив проверить, почему он задержался, направилась в детскую комнату.

Открыв дверь, хотела громко позвать парня, но оборвалась на полуслове увидев неожиданную картину: Зимин сидел рядом с Даной, обняв её своей длинной рукой.

— А я говорю, что из-за клёна должна выставляться лисья мордочка, — насупившись, ворчала дочь.

— Но она там будет совершенно ни к чему, — упирался Элизар. — Да даже по цветам не подходит! Нет, нет и ещё раз нет!

— Это мой рисунок или твой? — нахмурившись, Дана подняла недовольный взгляд.

— Твой, — тяжело вздохнув, ответил Зимин.

— Вот и рисуй лису!

Мне нужно было прокашляться, обозначив свое присутствие, но я не смогла, молча наслаждаясь увлеченной парой.

И, кажется, в этот момент, от моего давно замерзшего сердца отвалился первый кусочек льда.

Глава 12

/Элизар/

Мы так увлеклись рисованием, что не заметили, как пролетели полтора часа.

Порядком уставшая Дана уже