ты думал, деньги просто так с неба упадут? – огрызнулся Сало. – Раз обещает, значит, привезет, так ведь, стюардесса по имени Жанна?

Она всем видом изобразила, что именно так. Зяба продолжал бурчать себе под нос. Сало поморщился и кивнул на часы.

– Время-то идет. Двигай, если опоздать не хочешь. И про ментов помни. Мы-то уйти успеем, а вот эти – нет.

Жанна сгребла со стола свои вещи, сунула в рюкзак, стараясь не встретиться взглядом с Камаевым. Она бы сказала ему, что все будет хорошо: она приедет, привезет эти чертовы документы, спасет их, но боялась выдать неуверенность. Конечно, плана у нее не было, но эта отсрочка в три часа давала хоть и призрачный, но шанс.

Ее выпустили за калитку на улицу. До машины она дошла быстро, хотя ног почти не чувствовала. Кажется, ее только сейчас начало трясти от страха. Где она возьмет эти документы? Откуда? Пока заводила машину, выезжала на дорогу, в голове мелькали планы один безумнее другого: вернуться, залезть в дом, огреть их каким-нибудь поленом, нет, позвонить в полицию, а еще лучше рассказать все Малинину… Во всем этом был один изъян: и Камаев, и Рони почти стопроцентно пострадают. И она даже не могла думать, чем все может закончиться.

Глава 11

Ей повезло: ни один гаишник не встретился ей по дороге. А гнала она быстро, подрезая и нарушая. Может, помог суслик, которого она поминала все полчаса, что была в пути. Она припарковалась. Потерла коленку. Задрала штанину: увидела припухшую ссадину. Ладно, жить можно.

В холле гостиницы суетились туристы с чемоданами. Англичане. Жанна попыталась обойти шумную толпу, поймала на себе удивленный взгляд сухопарой старушки в джинсовой панаме на седых волосах. Она протиснулась мимо, пробормотав извинение по-английски. Уже в лифте до нее дошла причина удивления англичанки. Волосы всклокочены, разводы на лице, из рукава олимпийки выдран клок. Поэтому планы пришлось немного изменить.

Она вышла на пятом этаже и провела магниткой по замку. В гостиной никого не было, только шумела вода в ванне. Жанна быстро скинула грязную одежду, умылась во второй ванной комнате. Причесалась так, как могла. Надела чистую футболку. Запасных джинсов не было, она просто почистила их щеткой. Из-за закрытой двери послышался смех. Смеялись двое. Жанна притормозила. Кто-то из девочек в ванной, еще и не одна? Как же она сразу не заметила кроссовки на полу, довольно большие, явно мужские. В это время дверь в ванную щелкнула замком.

– Ой, ты уже вернулась? – Наталья, завернутая в полотенце, вышла и плотно прикрыла за собой дверь. – Ты же на экскурсию ушла…

– И снова ухожу. Не переживай. Надолго. Так что не помешаю.

– Это не то, что ты подумала, – понизила голос Наталья.

Жанна отрицательно покачала головой, показывая, что ее это не касается, и вышла. При иных обстоятельствах ей, конечно, стало бы любопытно, кто же сумел пробить логически выстроенную Наташкину броню? Антон? Выходит, все же подобрал ключик. Упорный. Но сейчас она даже не удивилась. Парню просто повезло. Счастливое стечение обстоятельств. Вот бы и ей чуточку везения. Она так и не придумала, что сказать Белковскому. А Малинину? Самое главное, что она понятия не имела, где возьмет документы.

* * *

На осторожный стук долго никто не открывал. Потом послышались шаги. Жанна увидела охранника Славу.

– Олег Валерьевич здесь?

Слава издал какой-то звук, который должен был означать «нет».

– А Малинин?

И снова отрицательный ответ. Немногословный какой.

– Мне очень надо с ними поговорить. Это важно.

– Так в больнице они. Оба. Шефу плохо стало.

Жанне тоже стало плохо. В подреберье ударила острой спицей боль. Как она сама не догадалась? И что теперь? Интересно, почему Слава не с шефом? Она поднялась на цыпочки, вытянула шею. Где-то в глубине номера раздавался женский голос.

– Инга здесь? Мне надо с ней поговорить…

Слава хмуро смотрел на нее и молчал.

Тогда Жанна крикнула поверх его плеча:

– Инга! Мне нужно с вами поговорить. Это важно!

Слава сжал губы, стало понятно, что сейчас дверь перед ней захлопнется.

– Пусти, Слав. – За спиной охранника показался женский силуэт.

С неодобрительным вздохом охранник открыл дверь, пуская незваную гостью.

В женщине с распухшим носом и красными глазами с трудом можно было узнать красавицу Ингу. Она села на диван, даже не села – упала.

– Я вас слушаю.

Жанна покосилась на Славу. Инга едва заметно качнула головой. Видимо, это означало, что придется говорить при нем. Никуда он не уйдет.

– Что с Олегом Валерьевичем?

– Он в больнице. Малинин с ним. Ничего не получилось. Я так и знала. Им плевать на ребенка. – Лицо Инги сморщилось.

Прежде чем она успела заплакать, Жанна быстро прошептала:

– Я была там и знаю, где Рони.

Глаза Инги широко распахнулись. Жанна схватила ее за руку и крепко сжала.

– С ним все хорошо. Мы его вытащим. Но мне нужна ваша помощь. Какие документы требуют похитители?

Инга смотрела на нее долго, так долго, казалось, что она уже забыла, о чем был вопрос.

– Не знаю, – медленно ответила она. – Что-то связанное с компанией. Какой-то договор. Сегодня у Олега было назначено совещание с местными акционерами. Он хотел заручиться их согласием на что-то. Вчера днем заезжал Рони проведать, так все с кем-то по телефону детали обсуждал.

– А с Татьяной Штырц он знаком?

– С кем? А… эта журналистка. Возможно. Самара – город маленький. Здесь все друг друга знают. Как в деревне. Тусовка, если понимаете, о чем я. Если вы знаете, где Рони, надо срочно сказать Олегу. И… Малинину.

– Нельзя. Они ринутся туда с оружием, преступники могут… ну… вы понимаете. Еще у них в заложниках наш пилот. Камаев. Единственный выход – это отдать им документы.

Инга хохотнула и тут же зажала рот руками.

– Простите. У меня с головой не все хорошо. Мне все кажется, что это сон. Что я попала в один из своих кошмаров. Мне последнее время снилось ужасное. Теперь понятно… почему. Меня предупреждали. – Инга подняла глаза к потолку.

Жанна мысленно вздохнула. Хотя она тоже искала ответы на вопросы после смерти Тани. В религии, в эзотерике, у психотерапевтов. Человеку хочется понять, почему произошло то, что произошло. И нет ли в этом его вины. И как все исправить. Исправить ничего нельзя, но можно переложить вину на других. Или обвинять себя. Все это – путь в никуда. Инга права – документов у них нет. И найти их невозможно. Во всяком случае, не за то короткое время,