— Мистер Райден, это Саймон, сантехник. Мне надо трубы проверить, — прогудело из-за двери. — Если никого нет, я открываю.

— Работники могут брать у администрации спецключи для особых случаев, — простонал Камачо и птицей слетел с кровати.

— Сейчас открою! — закричал он, торопливо натягивая брюки на голое тело и мимикой изображая нечто то ли извиняющееся, то ли намекающее. Оказавшись обнаженной, я растерялась, крутанулась в простыни, задергала ногами, пытаясь их освободить и… рухнула на пол.

— Все нормально? Я быстро, мне только проверить, — забубнил голос и в дверь толкнули.

Чтоб тебя! Торопливо поднявшись, я снова запуталась в длинной простынке и с грохотом упала еще раз. Чудесно, он сейчас распахнет дверь, а я на четвереньках на полу в многозначительной позе и вокруг наши с Райденом вещи. Схватившись за протянутую Камачо руку, я подскочила, ткнула попутно его кулаком в бок, чтобы согнать с лица выражение, напоминающее сдерживаемый хохот, и кинулась в шкаф.

Все любовники скрываются в шкафу, чем я хуже. В этих проклятых комнатах и укрыться-то больше негде, не в окно же со второго этажа голой вылезать. О, какой позор! Я — прячущаяся любовница! Хорошо хоть шкаф вместительный. Только какого демона, у него вещей больше, чем у Яи капель? Створки гардероба закрылись, сердце стучало как сумасшедшее. И дыхание прорывалось паровозным шумом. Я закрыла рот рукавом какого-то расшитого шелковым узором сюртука.

— Что случилось Саймон?

— Прошу прощения, мне нужно осмотреть трубы в вашей комнате, не протекают ли. Три раза уже чиню душ риторов, прям как заговорил кто. Может ниже засоры, я быстренько простучу и уйду. Чтобы у вас девочка под кроватью не простудилась. Извините.

Дальше были какие-то стуки и разговоры, но я уже не слышала. Сидела, заткнув уши и закрыв глаза. Нас спалили, и это было не сложно, с таким-то ворохом оставленной одежды на полу. Ой, мамочки.

Дверца приоткрылась.

— Хм.

Камачо сгреб свои вещи прямо с вешалками и бросил их на кровать, а сам залез ко мне в шкаф и закрыл его на обе створки, оставив только небольшую щель. Для шкафа Райден был крупноват, но я не протестовала. Выходить не хотелось, а сидеть одной, наверное, глупо.

— Стыдно, — призналась я. — Ты куда бросил мое нижнее белье?

— Прямо у кровати осталось, — вздохнул он. — Не привык я прятаться. Но ты не волнуйся, Саймон никому не скажет. Он просто трубу простучал, говорит — все признаки засора, но где именно непонятно. Пошел дальше по всему кампусу проверять.

Меня обняли. Ладони привычно легли на шею, и Камачо потянулся целоваться. Нежный тихий стон. Проклятье, мой. И мурашки по позвоночнику. Ну уж нет, еще одного внезапного визита и последующего позора я переживать не намерена.

— Подожди, — с трудом отодвинула я снова загоревшегося парня. — Помнишь, Фуко в наш душ спускался? Не слишком ли давно засор идет? И еще — почему демон в кукле попросил нас дать ему три дня? Вот эти три дня мне просто покоя не дают, что он может сделать за это время?

— Макко-о-ой! — простонал Райден. — Ты не успокоишься, да? Думаешь, риторы без нас не справятся? Еще что-нибудь нарыть хочешь?

— Но мы же будущие Стражи. И про девочку с куклой ничего не сказали, то есть у них информации меньше, а мы видим картину в целом. — серьезно заметила я.

Заговорив о деле, я немного успокоилась и приоткрыла дверцу. Обнаружив картинно лежащее на моих брюках белье: мое и Райдена. Выставка, не оставляющая простора догадкам.

— И, кстати, как ты инициировал своих? У меня есть планы на Монику, но и твой опыт хотелось бы послушать.

Я на цыпочках отправилась за бельем, наклонилась и… в секунду меня смели и уложили на кровать.

— Умница, — сообщил, нависая сверху Райден, — упрямая, внимательная, моя. Скажи, что обо мне ты тоже думаешь.

— Слишком часто, — пробурчала я. — И может быть зря. Насколько сообщила мне твоя мама, у нас нет будущего. Так что встречаемся пока можем.

Он совсем не сопротивлялся, когда я оттолкнула его и принялась-таки одеваться, прикрываясь простынкой. Лежал, закинув руки за голову и смотрел в потолок. Помолчал, а потом начал рассказывать об инициации. У Райдена на этот счет была своя теория. Он был согласен с риторами — пси-контур проявляется и работает полноценно только у тех, кто сумел в определенный момент открыть все ресурсы организма.

Но Камачо считал самым действенным способом не всякий, а именно тот, при котором человек совершит что-то новое, узнает еще одну грань себя. Ночную инициацию парней, на которой я не присутствовала, он провел с помощью турнира, где выявил дополнительные боевые возможности неинициированных и помог их максимальному проявлению. На эмоциональном пределе.

— Я верю в людей. Подмечаю их характерные черты и помогаю открыться на всю катушку, — улыбаясь, сказал Камачо и попытался подтянуть меня к кровати.

Я уклонилась и продолжала мерить его комнату шагами, задумчиво покусывая губу.

— Хм, то есть, когда ты поставил мне задачу заблокировать «хаоситов» во время последнего теста, не дать им подойти к порталу…

— Я сам понятия не имел что делать. Но это был единственный способ оттащить от портального входа Башню и спасти пойманных гражданских. Рассуждал так: если остальные хаоситы не смогут попасть в портал до его закрытия, их босс пойдет на выручку. Что и произошло. Но я понятия не имел как ты их остановишь синей краской, просто верил в твои сильные стороны. Как верил и Олафу в бою, он лучший по организации команды в сражении.

Я настолько напряженно слушала все более затихающий мягкий голос, что неосознанно приблизилась к кровати. И улизнула чудом, когда этот хитрец в броске сделал еще одну попытку меня поймать.

— И какие же у меня сильные стороны?

Он подпер голову ладонью и принялся с удовольствием меня рассматривать.

— Тебе, Стелла, нужны совсем небольшие зацепки, а дальше ты вцепляешься как бульдог, пока не решишь ситуацию. И бываешь в идеях крайне непредсказуемой. Я помню, как ты придумала цепь из спасателей на первом тесте, как вызволяла меня с помощью провокаций из зеленых лап хаббасов. Ты гений практичных решений, задачи тебя только раззадоривают. Вот сейчас смотришь на меня и составляешь план по инициации Моники? Ладно. Странно, конечно, что кто-то знает мои особенности лучше, чем я сама. Но если этот знаток — Камачо, то я переживу. Я сама запрыгнула на кровать и тут же была схвачена в горячие объятия. Меня поцеловали в шею и запустили руки под майку. Руны на его плечах, притухшие было после ухода сантехника, начали разгораться снова.

— У меня были некоторые идеи, — честно призналась я, стукнув нападавшего подушкой.

И обнаружила, что удар просто не заметили. Здоровенный парень, не побоюсь этого слова — умница из приличной семьи, сейчас вел себя как игривый щенок. Тыкался носом мне в живот.