— Космически нереально.

Как я уже знала, замок стоял на возвышенности. Весь залитый розовым светом, он и сам казался розовым. Внизу, под террасой, в окружении камней и осколков расстилалась холодная гладь озера, вокруг, куда хватало взгляда, виднелись холмы, поросшие заснеженным лесом, но не это впечатлило меня. Из-за горизонта поднималась огромная, на полнеба, розовая луна. Я с детским восторгом сделала несколько шагов и, захлопнув открытый от изумления рот, замерла, опершись спиной о перила каменной балюстрады. Горгул стоял у двери и улыбался, наблюдая за мной.

— Вид с этой стороны замка особенно хорош. Твои апартаменты будут выходить на озе…

Договорить он не успел, что-то огромное спикировало на меня сверху, я слегка подалась назад, каменная опора под моей спиной рассыпалась крошкой, и я, беспомощно взмахнув руками, с визгом полетела вниз…

Я не заметила, когда мое падение замедлилось, просто летела спиной на лед и вдруг стала медленно и плавно парить. На замерзшую поверхность озера я опустилась мягко и почти неощутимо.

— …дец, — все, что пришло на ум, и что смогли прошептать враз застывшие губы.

Вряд ли я бы выжила, если бы навернулась с высоты четвертого этажа. Лежала и смотрела вверх на склонившегося с балкона горгула. Вот он расправил огромные нетопыриные крылья и шагнул вперед, тяжело и немного неуклюже слетая вниз на камни. В свете окна мелькнула мужская фигура с пушистым воротником на шее. Неужели Дин смог поймать Василия? Других мужиков в замке нет…

— Анна! — пробасил с берега Арс. — Ты ранена?

— Нет.

— Тогда вставай.

— Не хочу, — флегматично отозвалась я.

Адреналин схлынул, и ужас сменился апатией. Над головой расстилалось беззвездное темно-синее небо, луна наполовину выплыла из-за холма, и я легко могла рассмотреть кратеры и материки.

— Анна, я не рискну вытаскивать тебя магией. Лед здесь тонкий, поэтому медленно повернись и ползи к берегу!

— Отстань!

Я тут лежу, переживаю несостоявшуюся смерть, а он меня торопит. Истерику давно не получал?

— Анна! Немедленно уходи оттуда! Если захочешь, я тебя отнесу на снег, и валяйся в нем сколь душе угодно. — В голосе горгула проскользнули жесткие нотки. — Я не могу ступить на лед, он меня не выдержит.

— Да ладно, не такой ты и тяжелый.

— Это только в замке. Здесь я вешу больше трехсот килограмм. Немедленно встань! Я приказываю!

— Любовнице своей приказывай, — пробормотала я, но все же начала подниматься.

— Быстрее!

— Не торопи меня!

Я села, и тут лед под моей попой вдруг исчез, растаял, словно его там никогда не было, и я с макушкой ухнула в ледяную воду. А-а-а-а! Да чтоб вас! Это же не крещение, чтобы добровольно в озере купаться! Шуба моментально превратилась в якорь, узкая юбка сковывала движение, и только коса, как маяк, плавала по поверхности. За нее меня и схватили, а потом рядом забилось мужское тело, за которое я панически и уцепилась.

— Отпусти, цыпа, потопишь.

Да ни за что не отпущу!

— Ни-к-когда, — простучали зубы.

— Думал, ты просто не сдашься, — хохотнул Динэн и погреб к берегу, ломая грудью ледяную корку.

Я же руками и ногами обхватила своего спасителя, правда, из-за юбки вышло плохо, но одну ногу я заякорила. К счастью, мы были не очень далеко от берега, и спустя мгновение мокрый Динэн всучил меня горгулу в руки, а сам, пританцовывая, побежал к выбитым в скале ступеням.

— Впредь все мои приказы должны исполняться немедленно!

Эти слова каменный монстр прорычал мне в лицо, сильно, но бережно прижимая к груди. Горячей, между прочим.

— Впредь я с тобой никуда не пойду! — отгавкнулась я, дрожа всем телом и цепляясь за его шею обеими руками. — Я сюда работать прибыла, а не самоубиваться!

И так мне себя вдруг жалко стало, что я взяла и разревелась, чем изрядно перепугала горгула.

— Ты поранилась? Где болит?

Я так усердно предавалась жалости к себе, что пропустила все. И как мы добрались до замка, и как попали в огромные апартаменты, и как горничная стягивала с меня мокрую одежду и укутывала в простыню, а потом нахмуренный Арс нес меня в огромную ванну, больше напоминающую бассейн, и опускал в воду. Слезы закончились в тот момент, как я осознала, что сижу в горячей воде, упираясь спиной во что-то твердое. Как оказалось, Арс усадил меня перед собой, прижимая одной рукой к каменной груди. К счастью простыня, в которую я была закутана, держалась крепко, но я все равно поддернула вверх ее край и со всхлипом огляделась. Шикарная ванная комната, выложенная мелкой голубой плиткой. Большой, чтобы легко уместился даже горгул, овальный бассейн, душ, за цветной витражной перегородкой белый унитаз и умывальник. Все крепкое, надежное, основательное, сразу видно, что рассчитано на каменное тело. Это он меня в свои апартаменты принес? Наглец…

Я так увлеклась разглядыванием помещения, что вздрогнула, когда услышала громогласное:

— Муау!

По широкому бортику бассейна бегал и орал дурниной Василий:

— Нуа куого тыу менюа поукинуулау, дуурыунда!

— Мне кажется, или он ругается? — спросила у Арса.

— Он тоже испугался.

— Тоже?

Арс долго молчал, а я потихоньку приходила в себя, а как пришла, сразу же пожалела, что не утонула. Ох, стыдоба какая… Ну и чего расклеилась? Впервые, что ли, попадать в неприятности? Да я аварию пережила, харассмент, завтрак с любовницей Динэна, а тут такая полномасштабная истерика! Стыдно-то как… Решит еще, что я истеричка, а еще хуже, если подумает, что я специально так себя вела, чтобы привлечь внимание. Ужас!

— Арс, извини. Я не плакала лет пять… А тут все навалилось. И с работой, и с…

— Расскажешь?

Да ладно! Я даже психологу все рассказать не могу, а тут чужой человек, да еще и работодатель.

— …в общем, деньги мне вернули, но если бы не Васькино предложение, то была бы я сейчас безработная, — закончила я через полчаса и, закинув голову, посмотрела на горгула. — И чего ты ржешь?

Арс еще пару секунд попытался сохранить серьезное лицо, а потом все же не выдержал и громогласно расхохотался. Эхо его смеха рикошетом отлетало от стен, усиливая звук. Казалось, что в ванной комнате смеется не один каменный горгул, а как минимум три.

— Ты опасная женщина, Анна. — Он встал, легко держа меня на руках, и шагнул из бассейна. — Никогда не буду тебя обижать.

— Праувинуо, — протяжно промурлыкал Василий. — Этуо моуа жеунщиунуа.

Арс поставил меня на теплый пол, подал большое махровое полотенце и деликатно отвернулся. Сам он был в тонких хлопковых штанах, облегающих каменную задницу. Интересно