— Вот я и не понимаю…

Мой спутник только рассмеялся в ответ.

— Все вы, Сергей, понимаете. Эти люди — не профессионалы. Когда дело дойдет до серьезной драки, единственное, на что они способны, это погибнуть. Ну, а мы с вами, думаю, справимся.

— Приятно иметь дело с мыслящим человеком, — проворчал я.

Века полтора назад в этот регион начали прибывать первые переселенцы из Поднебесной. Не от хорошей, замечу, жизни. Тогда они были бедны аки церковные мыши и брались за самую грязную работу.

Всем известно, что китайцы никогда не отказывались трудиться. Они вкалывали как проклятые и постепенно поднялись.

Сейчас китайская диаспора в Латинской Америке стала серьезной силой, с которой тутошним властям приходится считаться. Здесь, в Тиберии, потомкам тех нищих, которые пересекли океан в трюмах в поисках куска хлеба, принадлежат сеть прачечных, несколько рыбоконсервных заводов, полдюжины таксопарков и столько же транспортных компаний.

Мой новый партнер сделал пару звонков еще до приезда. К моему удивлению, этого оказалось вполне достаточно для того, чтобы в нашем распоряжении оказалось несколько десятков самых разных машин.

Я сейчас очень не завидую американцам. Любой приличный профессионал способен уйти от накружи на улице или дороге, если наблюдатели располагают ограниченным количеством транспорта. Если его побольше, то сделать это уже не так просто. А когда против тебя работает такая армада…

— Что-то вы загрустили, партнер. — Милый дедушка Ой улыбнулся.

Хотел бы я знать, с чего это вдруг мне веселиться?

Вам известно, что такое партнерство по-китайски? Это когда вы четко и скрупулезно исполняете все условия договора, а китаец, в свою очередь, нагло вас обувает. Вдобавок он страшно обижается, когда вы начинаете робко протестовать. Обижаться китайцы умеют и любят. Я как-нибудь расскажу об этом.

— Ну что вы, — кислым голосом отозвался я и тихонько вздохнул, — все в полном порядке.

— А не выпить ли нам чаю или кофе? — предложил он. — Время вроде позволяет.

— Кто-то уже попил чайку, — проворчал я. — А на следующий день едва проснулся.

— Не беспокойтесь, в этом заведении нас с вами никто не обидит. — Мой спутник приказал водителю остановиться.

Кофе оказался на удивление хорош. Почему на удивление? Да потому, что китайцы больше любят чай, а это заведение именно им и принадлежало.

Нас встретили как императора со свитой, разместили за лучшим столиком. Не успели мы сделать заказ, как его доставили.

— Я хотел бы сразу кое-что прояснить. — Мой собеседник отхлебнул чаю, удовлетворенно хмыкнул, достал сигарету из портсигара и одним движением брови заставил окаменеть официанта, бросившегося было к нему с зажигалкой. — Вы меня слушаете?

— Да.

— Только не вздумайте хохотать на весь зал как провинциальный трагик, но я буду говорить о доверии.

Тут я едва не подавился кофе.

— Хорошо, что предупредили. — Я все-таки не выдержал и тихонько хихикнул.

— Среди людей нашей профессии не принято доверять друг другу.

— Кто бы мог подумать!

Мой коллега сделал еще глоток, после чего немного помолчал и заявил:

— Кроме того, те наивные люди, которые считают евреев большими хитрецами, видимо, никогда не сталкивались с китайцами.

— Заметьте, не я это сказал.

— Вы не могли бы?..

— Понял, умолкаю, — отозвался я и сделал вид, что смутился.

— Благодарю. — Он подлил себе еще чаю, после чего продолжил: — Если судьба сведет нас еще разок, не гарантирую, что не попытаюсь обвести вас вокруг пальца. — Мой собеседник глотнул из чашки. — Я не питаю иллюзий касательно вас.

Он попросил меня не перебивать его, поэтому я просто качнул головой.

— Но не сейчас.

— Интересно почему?

— Довольно паясничать! — прошипел он. — Я тут попытался навести о вас справки…

— А я о вас. Подозреваю, с тем же успехом. — Я ухмыльнулся и постучал пальцем по своему фальшивому мобильнику. — «Абонент не отвечает или временно недоступен».

— Вот именно. — Китаец еле заметно дернул щекой. — Тот человек, который несколько дней назад не осмеливался в моем присутствии сесть без разрешения, буквально вчера разговаривал со мной как император с золотарем. А в посольстве и вовсе повели себя по-хамски. Здешний Даши, кстати, тоже отказал мне в помощи.

— А вы, помнится, говорили, что он очень отзывчивый человек.

— Стал им только после звонка из Пекина. Там в меня кое-кто еще верит.

— Мне остается только позавидовать вам. — Я достал сигарету и прикурил. — Лично у меня в Пекине влиятельных друзей не осталось.

— А в Москве?

— И там тоже, — с неохотой признался я.

Наша милая беседа все больше и больше напоминала пьяный треп в купе, когда случайные попутчики вдруг начинают изливать друг дружке душу, в надежде больше никогда не встретиться.

— Что вы думаете об этом деле?

— То же, что и вы. Цирк и клоуны. Погибших жалко, их просто списали.

— Нескромный вопрос. Вы обычно работаете соло?

— Совершенно верно, как правило, в одиночку.

— А я нет. — Лицо китайца потемнело. — С этой группой я трудился достаточно много лет, и каждого бойца готовил лично. За их гибель кто-то ответит.

— У нас, не поверите, такое тоже не прощается.

— Вот и отлично. Теперь давайте поговорим о другом. — Он поднял палец.

Шустрый юноша подлетел, выставил на стол новый чайник, схватил опустевший и буквально растворился в воздухе.

— О чем же?

— В последнее время вы выглядите очень расстроенным, можно сказать, подавленным. — Мой коллега усмехнулся. — Значит, готовите какую-то пакость.

— Да что вы!.. — Я застенчиво опустил глаза и принялся разглядывать узоры на скатерти. — У вас вон сколько народу, а я один как пугало в огороде. Что я смогу сделать?

— Полагаю, кое-что сможете. — Китаец опять закурил. — По крайней мере попытаетесь.

— Неужели?

— На вашем месте я именно так и поступил бы.

— Разговор становится интересным. — Я налил кофе в чашку и без особого удовольствия отпил чуть-чуть. — Только я не совсем понимаю…

— Не пытайтесь выглядеть глупцом, вам это не идет. — Мой верный союзник откинулся на стуле. — Совсем недавно вы упомянули о том, что нам надрали задницы. Согласен, надрали, и очень неплохо.

— Вы это к чему?

— К тому, что в данной ситуации мы с вами на одной стороне, и у меня нет никакого резона делать вам пакости.