Мужчина лишь улыбается. Мои руки, которыми я из последних сил пытаюсь оттолкнуть его, бессильно падают по обе стороны от головы. Сколько я не пытаюсь шевельнуть хоть пальцем, они бесполезно и неподвижно лежат рядом, как два куска мягкого белого тофу. Голова начинает кружиться сильнее. Мужчина наклоняется ко мне.

Прерывисто вздохнув, я вскочила и подошла к окну. Подходящую девушку для наставника Юнхэна даже искать не придется. Как оказалось, я вполне в его вкусе.

Поверить в то, что эти воспоминания правдивы, было нелегко, особенно после того, как я вспомнила начало своего обучения. Может, тут какая-то ошибка? Такой благородный человек, как наставник Юнхэн, не стал бы приставать к ученицам…

Или стал бы? Что я вообще о нем знаю…Может, он поэтому и брал в ученики только парней, потому что знал, что не устоит перед симпатичной ученицей, которая будет смотреть на него восторженным взглядом и мило краснеть?

А я, конечно же, и смотрела, и краснела… За то, что наставник согласился обучать меня, я готова была повесить его портрет на стену и зажигать перед ним благовония. А он, получается, воспользовался моей доверчивостью, а потом и вовсе забрал у меня способности… Зачем он привез меня на пик Линшань? Может, с какими-то своими целями? Что за заклинание он начертил на моем лбу?

Со злостью распахнув окно, чтобы глотнуть свежего воздуха, я высунулась наружу – и тут же замерла. В моих воспоминаниях о школе пик Линшань был покрыт густой изумрудной травой, а дорожки были выложены светлыми камнями. Сейчас вся земная поверхность, насколько было видно, была чёрной. Закопченной от сажи и пепла, совсем такой, как в моем видении. Сначала наставник в чёрных одеждах вместо светлых, затем – черный пик Линшань. Видение продолжало воплощаться в реальность…

Это отрезвило меня. Я медленно и аккуратно закрыла окно, а потом также медленно побрела к шкафу. Потом буду обижаться и думать о том, как мне жить дальше без способностей. Сейчас мне нужно изменить будущее и спасти города и школы заклинателей. Спасти свою семью. Могу ли я ради этого поступиться своими принципами и  попытаться привлечь внимание мужчины? Могу, еще как могу.

Решительно распахнув шкаф, я пробежалась пальцем по платьям на вешалках. Почти все были черные, и, вытянув то, что висело впереди остальных, я принялась переодеваться. Через пару минут я уже стояла у зеркала – в черном, расшитом серебром ханьфу, с горящими глазами и решимостью во взоре. Настоящая ученица тирана.

– Я больше не свирепый мужик, я – самая обаятельная и привлекательная! – с угрозой произнесла я и, кашлянув, попыталась придать голосу более мягкие интонации. А то так можно только напугать, а не привлечь.

– Я – прелестная девушка, хи-хи! – жеманно произнесла я. Так-то лучше. Пусть он только попробует не соблазниться!

Итак, ради общего блага я решила поступиться своими принципами и влюбить в себя наставника Юнхэна. Однако, в моем плане была одна маленькая погрешность: я совершенно не представляла, как это делается.

По настоянию дяди, меня всю жизнь учили плести заклинания и управляться с мечом, а не привлекать чей-то взгляд. Тётя же рассказывала мне и сестрам, как быть добродетельной женой, слушаться мужа, управлять домом, как складывать стихи и рисовать изящные картины. Ни одна из моих сестёр не ставила себе цели понравиться какому-то мужчине – в этом просто не было необходимости. Когда сёстры достигли брачного возраста, тётя обратилась к лучшей в городе свахе, как положено, и та нашла им подходящую пару. Поэтому сейчас я совершенно не представляла, с чего начать. Может, сделать красивую прическу? Или накраситься?

Обыскав комнату, я обнаружила, что в многочисленных ящиках комода и письменного стола нет ни заколок, ни косметики. Действительно, зачем обычной ученице косметика? Вздохнув, я решила для начала позавтракать – солнце уже поднялось достаточно высоко – а потом думать, где мне раздобыть помаду и пудру. На крайний случай, пойду на кухню и выпрошу каких-нибудь ягод – тетя рассказывала, что в ее молодости помаду и рассыпчатые румяна еще не придумали, и она красилась ягодным соком.

Кинув последний взгляд в зеркало, я нашла, что выгляжу приемлемо – да, с простой прической, и лицо немного бледновато после всех переживаний последних дней. Однако платье, чернильным шелком стекающее к ногам, прекрасно подчеркивало фигуру, а глаза лихорадочно блестели. Ну что ж, пора! Я – самая  обаятельная и привлекательная… да уж…

Подойдя к двери, я сначала толкнула ее, и лишь потом сообразила, что меня вчера заперли, но, к моему удивлению, деревянные створки бесшумно распахнулись, и я ступила в коридор. Резиденция была пустынна, как всегда. Пока я спускалась на первый этаж, мне навстречу не попалось ни души. Ладно, сначала схожу в столовую, а потом разыщу наставника, – решила я и, распахнув тяжелую входную дверь, чуть не впечаталась в его обтянутую черным одеянием грудь.

– Су Эн? – он окинул меня внимательным взглядом. Лицо его было, как всегда, строгим и серьезным. – Куда ты собралась? И почему без плаща?

– Наставник Юнхэн, доброе утро, – в первый миг я растерялась, и в голову тут же полезли непрошенные воспоминания. Да-да, те самые, которые мне оставила лисица. Собравшись, я отогнала их и церемонно поклонилась. – Я иду в столовую.

Про плащ я как-то не подумала. Только что, в моем сне, был август, а выглянув в окно, я увидела вечнозеленые сосны и затянутую пеплом землю, по которым сложно определить время года. Вздрогнув под порывом ветра, я потерла мигом озябшие руки. Определенно, сейчас зима.

– Пойдем обратно, – мужчина сделал приглашающий жест рукой, и мне пришлось вернуться обратно в коридор. – Пока с тебя не сняли обвинения, лучше тебе не показываться на других пиках школы. Обедать, завтракать и ужинать будешь в резиденции. Пойдем.

Не дожидаясь моего согласного кивка, наставник развернулся и первым направился вглубь коридора. Мне не оставалось ничего другого, как последовать за ним. Наверное, он прав, – думала я, окидывая взглядом его спину, укрытую плотным тёмным плащом с меховой оторочкой. Плащ развевался на ходу, и до меня долетал легкий морозный запах. – Меня обвиняют в занятиях черной магией. Если я покажусь на другом пике, ученики либо с воплями разбегутся, либо решат устроить самосуд. Лучше буду тут, на пике Линшань, при наставнике. Тем более, у меня к нему дело.

– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался наставник, заходя в просторную столовую на первом этаже и кидая плащ на руки выросшему словно из-под земли слуге. Тот с поклоном унёс одежду, а вместо него в помещении возник другой слуга, принявшийся снимать крышки с тарелок. Я огляделась: комната была квадратной, ровно по центру в ней располагался большой деревянный стол, уставленный яствами. Слуга уже снял все крышки, от блюд шёл пар и умопомрачительный аромат. Устроившись на подушке слева от наставника, я вдруг почувствовала, что ужасно, ужасно проголодалась, и что если наставник сейчас угостит меня всеми этими блюдами, то пусть становится тираном, я ему все прощу.