– Су Эн, – он приблизился, и мне вдруг показалось, что у него усталый вид. На миг меня охватили угрызения совести, но я успокоила себя тем, что забочусь о его же благе. Насколько я знаю, здоровье у тиранов очень плохое: то города разрушают, жертвуя сном, то пируют на костях врагов – сплошной вред для организма. Едва заметно вздохнув, я все же неловко подвернула ногу и, громко охнув, осела на подмерзлую землю.

– Осторожнее, – как вежливый человек, наставник тут же подошел ко мне и, одним движением вздёрнув на ноги, окинул озабоченным взглядом. Тут я сделала вид, что подвернула и вторую ногу тоже и, охнув еще раз, ухватила мужчину за плечи.

– Су Эн, – хрипло выдохнул он мне куда-то в ухо, и его руки обхватили меня поперек спины. Жар от них пробивался даже через плотную ткань плаща. Я вдруг поняла, что в этот раз все получилось, и судорожно вздохнула. Вместо триумфа меня вдруг охватил ужас. Руки, цепляющиеся за одежду мужчины, задрожали.

– Су Эн, так больше продолжаться не может, – решительно произнес наставник Юнхэн и, вдруг наклонившись, подхватил меня на руки. Я только пискнула и уставилась на него, как кролик на удава.

В голове пронеслись тщательно задвигаемые в угол сознания воспоминания: падающая к ногам простыня… руки, лежащие на кровати неподвижно, как два бесполезных куска тофу… Сейчас он унесёт меня в свою комнату и что-то там со мной сделает. Я обреченно прикрыла глаза, не в силах смотреть на него.

– Нужно что-то делать с твоим самочувствием, ты после последних событий совершенно не стоишь на ногах, – отстранённо произнес мужчина и, перехватив меня поудобнее, куда-то пошел.– Зачем ты вообще вышла из дома, если плохо себя чувствуешь!

–Кто? Я? – я осмелилась открыть один глаз и, обнаружив, что мы направляемся не в его спальню, а к мосту, открыла и второй. – Я прекрасно себя чувствую! Отпустите, я пойду сама.

– Ты падаешь на ровном месте второй раз за день, – бесстрастным тоном напомнил наставник. – И не ты ли только что подвернула обе ноги?

– Я просто оступилась, – я тут же забилась в его руках, чувствуя, что лицо заливает краска. Да уж, вторая попытка соблазнения, можно сказать, тоже неудачна.

– Хорошо, – мужчина, неожиданно остановившись, так резко поставил меня на землю, что я покачнулась и еще раз схватилась за него – но, почувствовав под пальцами его плечи с напрягшимися мышцами, тут же убрала руки и отступила.

– Что это? – вздёрнув бровь, наставник Юнхэн кивнул на всё ещё зажатый в моей руке пакет.

– Семена травы, – честно отозвалась я. – Я раздумываю, где бы их потом посеять. Просто… тут все такое чёрное и закопчённое.

– Не любишь чёрный? – он почему-то не уходил, и я тихо отозвалась, вспоминая о «чёрном властелине» из своего видения:

– Терпеть не могу. Наставник, а… – я помедлила, но он молчал и смотрел на меня выжидающе, и я осмелилась продолжить: – скажите, почему вы сменили цвета нашего пика? Раньше вы предпочитали белый и серый, и форма учеников тоже была светлой…

Я не знала, ответит он или нет – в конце концов, он не обязан объяснять ученикам свои действия. Он может просто приказать, а наше дело – слушаться. Хотя почему я говорю об «учениках» во множественном числе? Шоу Юэ ушел, и теперь я – единственная ученица, которая не сможет создать ни единого заклинания.

– Тут был сильный пожар, – вдруг отозвался наставник Юнхэн, и его голос прозвучал по-странному надтреснуто. – Ваш ученический домик, павильон для занятий, склады с одеждой и даже трава – всё сгорело. Только резиденция уцелела. На пике снабжения были в наличии только чёрные вещи – вот они их нам и выдали. К тому же, – он вдруг хмыкнул, – скажи мне, можно ли носить белые вещи на перемазанном сажей пике и не выпачкаться в первый же час?

Я моргнула, глядя на него во все глаза и не в силах поверить, что всё так просто. То есть, он не решил стать злобным и мрачным, для чего нужен особый тёмный гардероб? Просто… все вещи сгорели, а те, что остались у него в резиденции и не пострадали, на закопчённом пике не поносишь?

– Как все… просто, – наконец выдавила я, на что мужчина вдруг улыбнулся – неуловимо, так, что я тут же подумала, что мне показалось.

– Да, всё просто, – подтвердил он. – А теперь – к лекарю.

Я хотела было отказаться, но наставник был неумолим. Мне пришлось вместе с ним идти по нескольким мостикам на лекарский пик, к той же лечебнице, где я уже сегодня была. Причем мужчина все время придерживал меня за талию, чему я была рада, потому что при каждом шаге по шатающимся над пропастью мостикам у меня внутри все замирало от страха.

Увидев меня во второй раз, Мин Цзе только всплеснула руками и безропотно выслушала требования наставника выдать мне укрепляющий настой. К счастью, он тут же вышел, чтобы не смущать меня – присутствовать при том, как девушка будет осматривать мою якобы пострадавшую ногу, было бы верхом неприличия.

Пока она с недоумением вертела мою ступню, я уныло думала о том, что у меня снова ничего не получилось. Либо я делаю все неправильно, либо… наставника я совсем не интересую. Может, он из тех мужчин, которых девушки интересуют, так сказать, только на один раз, а потом они теряют интерес? Мне почему-то стало жутко обидно, хотя еще совсем недавно я заледенела от ужаса, подумав, что наставник потащит меня в свои покои. Поматросил и бросил, значит, – подумала я и непроизвольно всхлипнула.

– Больно? – недоверчиво вскинула на меня глаза Мин Цзе. – Но я же вижу, что с твоей ногой все в порядке! Зачем ты тогда притворяешься?

– Да, да, тише, – я испуганно оглянулась на дверь, и, переведя взгляд на девушку, подсела к ней ближе. Мне вдруг бросилось в глаза, что она – симпатичная… Милая, добрая и не дура. И, кажется, очень восхищается моим наставником. Может, он заинтересуется хотя бы ей?

– Шицзе, – заговорщицким шепотом, который поднял бы мертвого, произнесла я, – скажи, а тебе… нравится наставник Юнхэн?

– Что? Что ты такое несешь? – негодующе воскликнула она и залилась такой яркой краской, что все сразу стало ясно.

– Тсс, – я оглянулась на дверь, а затем придвинулась ближе к ней, – просто наставнику так одиноко на нашем пике. Он постоянно бродит вечерами один-одинешенек, – я добавила в голос слезу, – и у нас, учеников, то есть у меня, ученицы, сердце кровью обливается. Ах, если бы нашлась какая-нибудь добрая и милая девушка, которая стала бы его спутницей жизни… Уверена, он тут же превратился бы в самого счастливого человека на свете!

Глаза Мин Цзе, большие и яркие, забегали, и я с внезапным приступом какого-то неприятного, темного чувства осознала, что она и вправду прехорошенькая. Наставник, конечно же, тут же в нее влюбится, и они будут ходить по пику, влюблено глядя друг другу в глаза …

Боги, неужели я ревную?

– В общем, я все устрою, не переживай, – из груди девушки вырвался невнятный хрип, и я протестующее выставила ладонь перед собой: – и не благодари! Чего не сделаешь для друзей…. Все, я побежала, скоро увидимся!