«ласточку» всю в грязи после деревенской дороги, но мужественно не стал выражать негодование. Но в воскресенье проснулся с первыми петухами и отправился на мойку – отдраивать свою любимицу.

Дядя довез меня до частного детского развивающего центра, где я работала, махнул рукой на прощание и уехал совершать собственные трудовые подвиги.

Я вошла, взяла у администратора ключи от кабинета и отправилась в учительскую за порцией зеленого чая. Две коллеги уже всключили чайник и о чем-то беседовали, ожидая, пока он вскипит.

– Всем привет. Против кого сегодня дружим? – оптимистично поинтересовалась я у девчонок.

– Мне кажется, у моего Глеба любовница, – призналась Тамара, у которой, сколько я здесь работала, с мужем были какие-то проблемы.

– Разведись. Нет мужа – нет любовницы.

– Логично, – кивнула Тома. – Может, и правда его бросить? Нервы только мотает. Надоели мне эти скандалы. Сень, а можешь меня к Анфисе по знакомству записать? А то к ней за месяц надо.

– Я тебе и без Фисы скажу, что ты Телец, а он конь бестолковый и вы не пара! Но записать могу. Попозже ей позвоню.

– Спасибо! Чай будешь?

– Буду. Переобуюсь и вернусь.

Я сменила обувь на рабочие балетки, попила с приятельницами чай и сосредоточилась на работе. До вечера вбивала в головы детям мудрое, доброе, вечное и твердую «л», почему-то вспоминая картавого гнома Валерьяна, чтоб ему икалось.

Отвела последнее занятие с учеником и засобиралась домой, когда зазвонил мой мобильный.

Номер был мне незнаком, поэтому отвечала я с опаской.

– Алло.

– Есения! – завопила Ниночка так, словно начался апокалипсис. – Я тебя убью!

Я зажмурилась и закусила губу, ибо последнюю неделю трусливо пряталась от подруги, которая горела желанием вернуть свой паспорт.

– Не надо, убьешь – я мертвая буду.

– Я жду тебя на крыльце. Не вернешь паспорт – пойду в полицию писать заявление. Я не шучу, Есения.

И отключилась.

Да гипнозом каким-то этот кошара Василий владеет? Так запудрить Ниночке мозги! Из адекватного, думающего и рассудительного человека подруга превратилась в послушную куклу.

Я подышала немного, чтобы успокоиться, вышла на крыльцо и встретилась взглядом с наглым Васей, который нежно обнимал Нину за талию и что-то ей шептал.

Додик дискотечный! Жаль, что у меня крапивы под боком нет!

Нина заметила меня, перестала улыбаться, отлепилась от своего красавца, подошла ко мне и молча протянула ладонь. Я нехотя вложила в нее Ниночкин паспорт и скрипнула зубами от злости. Перевела взгляд на драного кота Василия, который нагло усмехнулся, взглядом показывая, что он победил.

Я с трудом подавила порыв показать ему средний палец и указать подробное направление движения подальше от моей подруги, но Нина гордо развернулась, подхватила своего жениха под руку и молча ретировалась.

Я топнула ногой от переполняющих эмоций и решилась. Никогда так не делала, но это уже ни в какие ворота не влезает.

Достала мобильный и набрала номер своего крестного.

– Сенька, здорово! – гаркнул он так, что я присела.

– Игнат, мне нужна помощь.

– Что? Опять Анфису с ее травками наши приняли? – засмеялся он.

– Нет. Игнат, помоги! Кажется, я встретила мошенника и брачного афериста.

– Та-а-а-к. Кто такой? – мгновенно среагировал дядя. – Имя, адрес, фото, все, что есть, мне на почту.

– Называет себя Василий, фото сейчас пришлю, – обрадовалась я.

– Жду, – отрезал Игнат.

Я отключилась, нашла в соцсетях Ниночки фото счастливого Василия и отправила Игнату в мессенджер.

Спустя пять минут он перезвонил и рявкнул:

– Через час чтоб была у меня на работе. Пропуск закажу, дежурному скажешь, что ко мне.

– Все так серьезно? – напряглась я.

– Я жду, Есения, – отрезал он.

И куда эта кулема умудрилась вляпаться?

Я почти бежала к остановке, перебирая в уме, кем может оказаться Василий и почему Игнат так разнервничался, когда увидел его фото.

Мне повезло – нужный автобус приехал, стоило мне только подойти, и спустя сорок минут я уже входила в здание полиции.

Глава 15

Лев

Я проснулся оттого, что кто-то ржал – прикрывал рот рукой и, похрюкивая, не мог остановиться. Приоткрыл один глаз, потянулся, вытянул ноги, которые свешивались с маленького потрепанного дивана в нашем кабинете, и грозно рявкнул:

– Че вы ржете, кони? Мать вашу, я сутки не спал, дайте подремать еще.

Мот вытирал слезы от смеха, а Кирюха с хитрым выражением на морде поднял со стола обычный лист формата А4 и протянул мне новое произведение искусства.

Я пригляделся и поднялся.

– Кирюха, кулак тебе в ухо, заканчивай с живописью.

– А мне нравится, – захлебываясь от смеха, сообщил мне Мот.

Я скрипнул зубами, рассматривая карикатуру, на которой был изображен лев с моим лицом, сидящий на попе и испуганно прикрывающий передними лапами мужское достоинство. А к нему бежала полторашка с кустом крапивы и Добермасик с ножницами.

Пацаны всю неделю не могли успокоиться после того, как в прошлую субботу Леха притаранил досье на родную младшую сестру Игната Борисовича Анфису, ее мужа и их общую племянницу Есению. Она же полторашка.

Алексей был очень удивлен моим интересом и на всякий случай поинтересовался, нахрена я копаю под Добермана. Я был обескуражен не меньше по двум причинам: во-первых, мы с братом лоханулись, и полторашка никакая ни Анфиса и даже не астролог, а действительно логопед-дефектолог в детском развивающем центре. А во-вторых – она племянница старшего оперуполномоченного и моего непосредственного начальника Токарева Игната Борисовича. Я тогда еще часов пять выражение лица в порядок привести не мог. Так перекошенный и ходил.

Но несколько вопросов так и остались без ответа. Логически объяснить, почему Есения нас с братом не переубеждала, что именно она Анфиса, было можно. А вот крик души «Мужик, приди!», да таким голосом, словно они Сатану призывали, я объяснить не мог. Точнее, мог, конечно, но выходил бред.

А это значит, что либо Есения вместе с Анфисой народ дурит в паре, либо… Дальше моя фантазия просто отказывалась выдавать адекватные версии. Неадекватных-то было полно. Я и предположить не мог, что женщина от одиночества может ТАК кричать и звать мужика. Боже, избави, чтобы когда-нибудь я НАСТОЛЬКО захотел женщину.

И нужно же было из всех ведьм в стране нарваться именно на племянницу Токарева. Везет как утопленнику, а этим двум харям лишь бы поржать.

– Чугастрики, – сплюнул я. – Кирюха, отвечаю, карма есть!

– Я пальцы скрестил на ногах, меня не возьмет.

– Паркет ногтями не поцарапал? – я зевнул, поднялся и сделал несколько упражнений, разминая затекшие мышцы.

– Держи на память, – Кирюха протянул мне рисунок.

– Себе оставь! – отмахнулся я и прошел к чайнику.

Щелкнул кнопкой,