— Заткнись!

— Вот-вот… А потом тот из вас, кто останется с пушкой, отправится убивать товарищей по несчастью…

— Они нам не товарищи! Из-за них, умников, нас здесь и закрыли, чтоб они все сдохли!

— Вот и я о том же. Так и будет. Потому что вы — злобные животные. Вы и раньше были идиотами, а после этой истории с крысами к вам вообще доверия нету. Боюсь, этим самым мутагеном вам мозги разъело окончательно. Как я таким пистолет отдам? И вообще, пушка нужна мне самому. А потому убирайтесь-ка по-хорошему, пока я сам вас не прикончил!

Ему не ответили. И эта тишина была особенно неприятной.

Шон, не глядя на Ника, прошептал:

— Хватай рюкзаки, прыгай в шлюз. Я прикрою — и прыгну следом!

Уговаривать Ника не пришлось. Он подхватил рюкзаки и, совершив короткую пробежку, «рыбкой» юркнул в отверстие шлюза, скользнув по отполированной поверхности гигантского цилиндра. Про поршень, очищающий эту поверхность от мусора, думать не хотелось.

Тело ощутило вибрацию: над головой начала смыкаться диафрагма. Ник не успел испугаться, как в уменьшающееся отверстие ловко проскользнул Шон. Оказавшись рядом, он весело произнес:

— Вот видишь…

И вскрикнул, не успев закончить фразы. Над головами мелькнула чья-то тень — и стало темно. В тот же миг в перчатке Шона вспыхнул фонарик. И Ник увидел торчащую из плеча напарника короткую маленькую стрелку.

— Вот черт! — досадливо поморщился Шон, выдергивая ее. С острого хищного кончика упала жирная капля. — Все-таки зацепили…

В следующий миг твердь под ними разверзлась, и они полетели во мрак.

Это падение казалось вечным.

Ник успел поразмыслить о многом, в том числе и о том, что уборщик, пожалуй, ошибся в расчетах. Высота была вовсе не такая уж незначительная, а картонные коробки вполне могли размокнуть во влажной атмосфере клоаки или разлететься в разные стороны…

Удар прекратил все эти рассуждения. Ник ощутил, как тело, замедляя стремительное падение, прошло сквозь что-то упругое, ломающееся под его весом, — наверное, это были те самые коробки… Но удар все равно оказался слишком сильным.

Лежа на спине, Ник пытался понять, чувствует ли он руки и ноги, не сломан ли позвоночник. В чувство его привел резкий свет, ударивший по глазам. Видимость, правда, была неважная: по стеклам маски стекала какая-то бурая жижа.

— Жив? — поинтересовался знакомый голос. Свет фонаря приблизился. — Жив! А ну, пошевели руками! Ногами! Головой! Так… Встать можешь?

— Попробую… — пробормотал Ник.

Уцепившись за руку напарника, он встал, покрутил головой, прислушиваясь к ощущениям. Все вроде было цело. И тут он вспомнил о стрелке.

— Шон! — произнес он. — Как ваше плечо?

— Плечо-то в порядке, — быстро раскрывая рюкзак, вздохнул напарник. — Проблема в той дряни, которой смазали эту стрелку чертовы индейцы и которая наверняка попала в кровь. Кажется, я уже чувствую…

— И что делать? — беспомощно спросил Ник.

— Сейчас я вколю себе универсальный антидот и дозу адреналина, — вскрывая маленькую аптечку, сказал Шон. Даже сквозь стекло маски было видно, как пот заливает его напряженное лицо. — Должно помочь… А ты пока осмотрись. Только не уходи никуда! И слушай… Возьми пистолет — на всякий случай.

Ник выдернул ствол из набедренной кобуры напарника. Тот уже примеривался — как вколоть содержимое ампулы себе в бедро — сквозь одежду и мембрану костюма биозащиты.

Ник настроил фонарь на широкий луч и обвел им пространство.

Невольно усмехнулся: не так уж высоко он летел! Метров пять до закрытой диафрагмой дыры в бетонном куполе. Да, это был именно купол — изогнутая поверхность, армированная толстыми, похожими на ребра выступами.

Границы резервуара терялись в темноте, вокруг валялись груды разбитых картонных коробок, под ногами хлюпала вязкая жижа. И все же было сравнительно сухо, — этого никак не ожидалось от места с названием «клоака».

И вдруг Ник с ощущением нарастающего ужаса осознал, что потолок и стены просто усеяны кошмарными членистоногими тварями, всего лишь несколько из которых довели до сумасшествия сектор С-35.

Только здесь они не проявляли агрессивности — сидели себе спокойно и то ли спали, то ли неспешно поедали какой-то налет…

— Ну, как вы? — спросил Ник у напарника, с трудом отводя взгляд от шевелящихся стен и потолка.

— Да вроде полегче, — отозвался тот, с усилием подымаясь на ноги. — Давай сюда пистолет. Надевай рюкзак — руки должны быть свободными. Готов? Ну, пошли!

— Вы видели? — Ник кивнул в сторону ближайшей стены. Твари вяло двигали конечностями, терлись друг о друга панцирями, издавая тихий, но оттого не менее отвратительный скрежет.

— Видел, — хмуро сказал Шон. — Лучше туда не смотри. Будем считать, что они сыты.

— Хотелось бы все же знать, куда мы идем, — бросил Ник, послушно следуя за напарником.

— Вниз, по линии стока, — отозвался тот. — Если эта жижа находит себе выход — возможно, просочимся и мы.

Некоторое время шли молча, слушая, как капает с сырых стен вода и хлюпает под ногами. Хорошо, что ноги оберегает герметичная пленка комбинезона, а обоняние — фильтры респиратора. Страшно представить, как здесь должно пахнуть.

— Интересно, — разглядывая непонятные выступы в пузырящейся бурой массе, проговорил Ник. — Я был уверен, что отходов здесь будет больше.

— Вижу, ты недоволен? — через силу усмехнулся Шон. Он явно бодрился, и препараты, похоже, не сильно помогали.

— Нет, почему же, — пожал плечами Ник. — Просто странно как-то. Все утверждали, что здесь должно быть полно биологических и химических отходов. Где все это?

— Тут всего два варианта, — отозвался Шон. — Или все это вычистили…

— Что вряд ли, — заметил Ник.

— …или сожрали, — закончил Шон.

— Что?! Кто сожрал?!

— Те, кто жрет биологические и химические отходы, — невозмутимо ответил Шон. — Я не знаю, на какую тему тебя готовили, но один из секторов «Андромеды» был ориентирован на биологическую переработку отходов. Чистый воздух, прозрачная вода — и все такое. Ахиллесова пята химического и биохимического производства. Конечно, это был чистой воды пиар, чтобы оправдать в глазах общественности все остальные мерзости, творящиеся здесь. Но ведь работы действительно велись.

— Ну да, велись… — неохотно признал Ник. Конечно, ему было известно о подобных разработках. Но серьезным ученым (а он причислял себя именно к таким) не пристало интересоваться научной клоунадой. Однако глаза видели то, что видели: жуткая клоака была здорово подчищена.

— То есть вы хотите сказать… — вновь начал он, — что вокруг нас бродят существа, жрущие отходы химических и биологических экспериментов?