Две откормленные вороны сопровождали меня, перепархивая с куста на скалу, – единственное свидетельство того, что Душелов пережила обстрел и не утратила интереса к нам.

Баба она, конечно, чокнутая, но упорства ей не занимать.

Госпожа сказала, что ее сестра не сгорела лишь потому, что уселась на ковер Ревуна и улетела на север, где вступила в переговоры с Радишей.

Мне никто не приказывал искать Душелов. Напротив, велено было сматываться, едва я учую ее присутствие, как, впрочем, и присутствие Кины. От Копченого теперь почти не было толку, и начальство не желало лишиться второго путешественника в мир духов.

Вот и славно.

Мы спустились по склону, и прежде, чем стали подниматься по другому, я оглянулся и заметил дядюшку Доя. В последнее время он нередко таскался за нами, причем с таким видом, будто в любой миг ждал нападения. И не убирал ладони с рукояти Бледного Жезла.

А еще он заставил нас с Тай Дэем возобновить учебные бои. Просто не дал нам выбора: или отбивайся, или сноси побои. Тренировочный деревянный меч лупит так же больно, как и любая дубинка.

Правда, мне казалось, что я уже разуверил дядюшку Доя в моей способности овладеть фехтовальным мастерством. Да и сам отчаялся вдолбить в его башку, что есть разница между одиноким волком и солдатом, сражающимся плечом к плечу с товарищами. Он этого не понимал или делал вид, что не понимает. Зато не приходилось сомневаться в том, что он постоянно настороже. Почему – я не спрашивал. Некогда было, да и незачем – вразумительного ответа все равно не добьешься.

Я достаточно долго мотался с Копченым, чтобы это понять.

– Мы грибы, – напомнил я Тай Дэю.

– Что?

– Грибы. Нас держат в потемках и кормят конским дерьмом.

Он мог бы вспомнить, что я имею в виду, но ему это было неинтересно. Как и большинству прибившихся к Отряду нюень бао.

– Ладно, не бери в голову.

Дядюшка Дой попытался было проскочить за мной на совещание, но двое часовых решительно преградили ему дорогу, и он предпочел остаться с соплеменниками. Раньше держался от них в стороне, а теперь, кажется, принялся искать Джо-Джо, бывшего телохранителя Одноглазого, малого, который слыл нелюдимым даже среди нюень бао.

Я нырнул в землянку Старика.

Там уже собралась уйма народу. Надо думать, только меня и ждали.

– Начнем, – тотчас заявил Костоправ. – Во-первых, мы получили донесение, подтверждающее первоначальные сведения: Могаба нанялся на службу к Радише, он уже собирает войска к югу от Дежагора. Точное расположение пока узнать не удалось, но уже ходят слухи, будто солдаты сгоняют местных с самых плодородных земель, чтобы прокормить армию. Это в его духе. Таглиосская верхушка пока не имеет единого плана действий. Кажется, многие предпочли бы и вовсе о нас забыть.

Источники информации Капитан раскрывать не стал. Часть сведений он получил от меня и от Госпожи, блуждавшей с духом, когда от Копченого еще можно было чего-то добиться.

– Скорее всего, – добавил Костоправ, – Могабе не обойтись без поддержки сект. У жрецов, которые держат злобу на нас или наших друзей, найдутся для него небольшие вспомогательные отряды.

При этих словах ухмыльнулся Нож.

Молчание затягивалось. Я взял потрескавшуюся кружку, плеснул себе из шипевшего возле грубого очага чайника горькой, как распоследняя микстура, бурды, которую здесь выдавали за чай. Сразу стало понятно, почему весь этот чаек не выхлебали до меня. Я притворился, будто наслаждаюсь.

– Клет, – спросил Костоправ, – что скажешь насчет посевов?

Только в Черном Отряде крупнейший специалист по осадной технике может отвечать еще и за сельское хозяйство.

– Ничего нового, – отозвался Клетус. – Урожай ожидается отменный, и собрать его можно будет раньше, чем предсказывали местные. Так что задержаться здесь – не самый худший вариант.

Клетус с братьями были ярыми сторонниками идеи обосноваться в этих краях, поскольку считали, что новое оружие позволит нам защититься от самых решительных врагов. Однако более весомых аргументов у них не было.

Разговор шел главным образом о том, что Отряд веками продирался сквозь ад и, пожалуй, впервые за свою долгую историю овладел богатой провинцией и надежной крепостью. Все наши враги находятся пока далеко и в ближайшее время едва ли захотят нас потревожить. Общие рассуждения, вроде того что виды на хороший урожай можно считать свидетельством благосклонности богов, я пропускал мимо ушей, но встрепенулся, когда Лонгинус завел речь о том, что нам некого больше опасаться.

– …Радиша растеряла добрую половину своей силы, и ей придется приложить немалые усилия для сохранения власти, а тут без жрецов не обойтись. Но они, при всем их страхе перед нами и ненависти к Ножу, не захотят сажать себе на шею новую регулярную армию, слишком велика цена ее содержания и угроза их власти…

Все это я слышал и раньше. Будто бы жрецам и Радише никогда не спеться и все такое… Лонго выдает желаемое за действительное; я же, попутешествовав с духом, узнал ситуацию изнутри.

– Боюсь, приятель, что ты не прав, – прервал я его. – Рано или поздно сюда пожалуют гости. Возможно, даже раньше, чем хотелось бы нам.

Мне удалось даже привлечь внимание Старика. Предупреждая вопросы, касающиеся столь выдающейся осведомленности, я сказал:

– Видение было.

Уже почти всем было известно о моих видениях. Но никто не знал, как это работает и насколько оно надежно. Я не хотел беспокоить тех, кого считал неравнодушными к моей судьбе: пусть думают, что это приступы, так и не переставшие меня донимать после осады.

Госпожа поцокала языком – дурная привычка, появившаяся у нее недавно, чего сама она, надо думать, не замечала. Все-таки они с Костоправом стары. Костяк Отряда явно нуждается в омоложении.

– Не мог бы ты рассказать о своем видении, Мурген? – поинтересовалась она. – Или дождаться, когда ты его опишешь в книге?

Госпожу раздражали исправления, вносимые мной в ее том Анналов. Но кое-кому из участников тех событий они представлялись несколько иначе, чем ей.

– Самое главное в нем то, – ответил я, – что наш старый приятель Могаба и правда нашел себе работенку.

Собравшиеся зашептались. Они что, думали, будто Старик шутит?

– Из моих снов много не выудить, – продолжал я, – поскольку власти над ними у меня нет. Порой я возвращаюсь в прошлое, но не всегда туда, куда хотел бы попасть, чтобы выяснить, почему случилось именно то, что случилось. В остальном мне приходится полагаться на донесения наших друзей, как и всем прочим.

Все-таки у нас остались на севере друзья, поставлявшие достоверные сведения, которые я проверял при первой возможности.

В последнее время мы нечасто прибегали к помощи Копченого. Он уже не пребывал в коме, и дело явно шло к пробуждению. Госпоже приходилось прилагать усилия, чтобы добиться от него результатов. Каковые она предпочитала использовать в собственных интересах.