– Зачем? – мягко спросил Квиллан.

– Затем, что ты настоящий друг. Если Леопарди снимет трубку, дай отбой. – Стив замолчал и ущипнул себя за подбородок. – Если вышел, спроси куда.

Квиллан выпрямился, еще раз пристально взглянул на Стива и скрылся за стеклянной перегородкой. Стив ждал, бесшумно барабаня пальцами по мраморной столешнице.

Спустя три минуты Квиллан вышел из-за перегородки и облокотился на стойку:

– Леопарди нет. В его люксе вечеринка. Я разговаривал с парнем, который еще ворочает языком. Он сказал, что Леопарди около десяти позвонила какая-то девица, он тут же распушил перышки и полетел к ней. Намекнул, что она – аппетитная штучка.

– Ты настоящий друг. Прости, не могу рассказать тебе всего. Мне нравилось тут работать.

Стив направился к выходу, но Квиллан окликнул его. Стив медленно вернулся к стойке.

– Я слышал, Леопарди стрелял в тебя, но об этом помалкивают. До Питерса дошло, только когда он увидел разбитое зеркало. Так что, если захочешь вернуться…

Стив покачал головой:

– Спасибо, но вряд ли.

– Этот выстрел напомнил мне кое-что, – добавил Квиллан. – Два года назад в восемьсот пятнадцатом застрелилась одна девица.

Стив резко выпрямился:

– Что за девица?

– Понятия не имею. – Квиллан выглядел удивленным. – Имени не помню, знаю только, что жизнь так достала бедную, что под конец ей хотелось только одного: откинуться в чистой постели и чтобы никто не стоял над душой.

Стив схватил Квиллана за руку.

– Должны сохраниться архивы, – прохрипел он. – Газетные вырезки, бумаги, что угодно! Где они?

Прежде чем ответить, Квиллан пристально посмотрел на Стива:

– Не знаю, приятель, в какую игру ты ввязался, но ты рискуешь. Ладно, ночь долгая, а заняться все равно нечем.

Квиллан потянулся к колокольчику. Карл вышел из каморки и с улыбкой кивнул Стиву.

– Побудь здесь, Карл, а я загляну на минутку в кабинет мистера Питерса, – сказал Квиллан и полез в сейф за ключами.

Прочный, крытый дранкой домик с каменным очагом лепился к склону горы среди калифорнийских сосен, дубов и кедров. Днем было видно, что крыша у нее зеленая, стены – красновато-коричневые, рамы и шторы – красные, но в зловещем свете октябрьской луны цвета растворялись, только выступали на фоне горы резкие очертания.

Здесь дорога заканчивалась, до соседнего домика было четверть мили. Не включая фар, Стив подъехал к домику. На часах было пять утра. Убедившись, что не сбился с дороги, он бесшумно выскользнул из машины в заросли ирисов на обочине.

Дорожка вела от незапертого гаража из грубых сосновых досок к крыльцу. Стив вошел в гараж, приложил руку к еще теплому радиатору, вытащил из кармана фонарик и направил луч на машину. Серый запыленный седан. Судя по стрелке на приборной панели, бак почти пуст. Стив аккуратно закрыл за собой дверь, вставил в паз деревяшку, служившую засовом, и побрел к домику.

За красными занавесками горел свет. На высоком крыльце лежала связка можжевеловых поленьев. Грубая дверь закрывалась на щеколду.

Больше не таясь, Стив поднялся на крыльцо, глубоко вздохнул и постучался. Пальцы сжали рукоять пистолета в кармане и снова разжались.

Скрипнуло кресло, раздались шаги, и звучный голос Миллара спросил:

– Кто там?

Стив приложил губы к дереву:

– Это Стив, Джордж. Уже встал?

В замке повернули ключ, и дверь распахнулась. На пороге стоял не элегантный ночной портье гостиницы «Карлтон», а незнакомец в старых брюках, толстом синем свитере, полосатых шерстяных носках и мокасинах. На бледном лице выделялась щеточка усов. Две лампочки свисали с низкой потолочной балки. Лампа под абажуром освещала большое моррисовское кресло, обитое кожей[40]. В громадном открытом очаге лениво тлел огонь.

– Черт подери, Стив, неужели ты? – произнес Миллар низким хрипловатым голосом. – Как ты нашел нас? Входи, дружище.

Стив вошел, и Миллар запер за ним дверь.

– Городская привычка, – усмехнулся он. – В горах замков не признают. Садись, согрей ноги. По утрам тут промозгло.

– Что верно, то верно. – Стив сел в кресло, положил шляпу и пальто на край прочного деревянного стола и протянул руки к огню.

– Так как ты нашел нас?

– Пришлось покрутиться, – ответил Стив, не глядя на Миллара. – Прошлой ночью ты сказал, что у твоего брата домик в горах. Делать мне все равно нечего, вот и решил развеяться, заскочить к вам на завтрак. В мотеле в Крестлайне не знают, кто хозяева домиков. Обслуживают приезжих. И на автостанции не слышали ни о каком Милларе. Тогда я просто пошел по улице, пока не приметил свет во дворе угольного склада. Его владелец – он и лесник, и помощник шерифа, торгует дровами, углем и еще черт знает чем – как раз собирался в Сан-Бернардино. Шустрый такой коротышка. Стоило мне упомянуть, что твой брат был боксером, и он тут же показал дорогу к домику.

Миллар поглаживал усики. В глубине дома скрипнули кроватные пружины.

– Брата до сих пор знают тут под боксерским псевдонимом Крюк Тэлли. Сейчас разбужу его, выпьем кофе. Мы с тобой полуночники. Я еще не ложился.

Стив пристально посмотрел на Джозефа и отвел глаза.

Сзади раздался мощный бас:

– А вот и Крюк! Твой приятель, Джордж?

Стив не спеша встал, обернулся и, не удержавшись, впился взглядом в грубые, мозолистые, хотя довольно ухоженные руки рыжего здоровяка в халате, накинутом на пижаму (на одной руке был выбит сустав). У Крюка Тэлли было грубое лицо со шрамами над бровями и в уголках губ и расплющенный нос. За время боксерской карьеры ему досталось изрядное количество прямых ударов. На брата Крюк Тэлли походил только глазами.

– Стив Грейс, – представил Джордж Стива и неловко усмехнулся. – До вчерашней ночи работал в «Карлтоне» ночным детективом.

Крюк Тэлли пожал Стиву руку:

– Рад познакомиться. Сейчас поскребем по полкам, соберем что-нибудь на завтрак. Я-то выспался, а Джордж, бедняга, глаз не сомкнул.

Он направился к двери, из которой вышел, остановился, облокотился на старый патефон, опустив огромную ручищу за стопку грампластинок в бумажных конвертах, и замер.

– Нашел работу, Стив? Или еще не пытался? – спросил Миллар.

– Может быть, я спятил, но решил заняться частным сыском. Хотя, пока не заработаешь себе имя, не работа – одни убытки. – Стив пожал плечами и тихо сказал: – Короля Леопарди пришили.