Я отправился к военному министру, чтобы выразить свой протест и спросить, ради чего наши моряки должны рисковать жизнями, доставляя все это в Россию. Верховский ответил, что, как он думает, можно будет (!) принять меры для того, чтобы прекратить такую торговлю. Он уже делал подобное, будучи командующим Московским округом, и т. д. и т. д.

Суббота, 27 октября 1917 г.

Я занимался сбором информации, чтобы дать ответ на телеграмму из дома относительно положения на Северном фронте. Кратко говоря, мое мнение здесь таково, что противник не попытается захватить Петроград в текущем году, однако если он вздумает сделать это, то ничто его не остановит, разве что климат и большие пространства.

Верховский издал хороший приказ о формировании из имевших ранения офицеров и солдат местной и железнодорожной «милиции». Если бы это формирование началось семь месяцев назад, когда я впервые упомянул о его необходимости!

Вторник, 30 октября 1917 г.

Обедали с Верховским; присутствовали также Ниссель, Головин, Марушевский и Левицкий[82].

После обеда Верховский рассказал, что пять возрастов призывов, которые подлежат увольнению, составят примерно миллион солдат. Как считает Духонин, большее количество просто невозможно отвести с фронтов. В то же время министры финансов, продовольствия и торговли просят сократить еще от одного до двух миллионов солдат.

Верховский вновь вернулся к своему плану, согласно которому союзники должны предложить Германии заключить мир.

Меня поразил откровенный пессимизм присутствующих на обеде четырех русских офицеров. Мне стало понятно, что нет ни малейшей надежды на то, что русская армия когда-нибудь снова станет сражаться.

Приходил С. (мой русский знакомый), который привез удивительную весть о том, что в Москве формируется новое правительство, а в Петроград ведет войска генерал Каледин!

Генерал С. прибыл, чтобы вновь поговорить о своей Китайской армии. Когда он вошел, я читал «Белую газету» о зверствах немцев в Восточной Африке. Он заметил, что никто не может быть так жесток, как русские, и привел в качестве примера убийство одного из дивизионных начальников Особой армии, которого сначала ранили, а потом пытали с такой звериной жестокостью, что невозможно себе даже представить.

Четверг, 1 ноября 1917 г.

Терещенко говорит о необходимости избавиться от Керенского и запретить Советы. Если бы у них только хватило на это сил!

Проба сил большевиков ожидается в среду 7 ноября.

По данным Ставки, на всех шести фронтах сейчас находятся 5 925 606 военнослужащих, включая солдат запасных частей, однако из этого числа к боевым частям относится только 2 143 500 человек. В то же время, как отметил начальник Генерального штаба, на эти цифры нельзя полностью полагаться, на фронте сейчас проводится их проверка, и он даст мне знать о ее результатах!

Как подсчитали в Ставке, на фронтах на западной границе сейчас находится 5929 3-дм артиллерийских орудий, а на Кавказе – еще 524. Общее количество тяжелых орудий оценивается в 2030 единиц плюс 1277 «крепостных» орудий на западной границе и 181 на Кавказе. Цифры, предоставленные Артиллерийским управлением, значительно отличаются от этих данных в сторону увеличения.

Накоплено значительное количество снарядов к орудиям всех калибров. Например, на каждую 3-дм пушку сейчас имеется по 2,2 тыс. выстрелов на фронте, и еще до 10 млн единиц сосредоточено в тылу. Большие резервы находятся на территории от Архангельска до Владивостока. Но все это слишком поздно. Если бы мы имели возможность вернуть жизни тех, кто погиб в 1915 г. из-за нехватки снарядов!

Воскресенье, 4 ноября 1917 г.

Вчера вечером мы ужинали с Савинковым в доме М. Присутствовали сам хозяин, Туманов, Филоненко, Гравье и еще один француз.

Савинков рассказал нам удивительную историю о том, как перед тем, как он отправился в 7-ю армию в качестве комиссара, его экзаменовали трое евреев относительно его политических убеждений. Сначала они начали расспрашивать, что он думает о заключении мира. Он ответил, что прежде, чем говорить о мире, мы должны победить, а его работа, как он предполагает, состоит в том, чтобы отправиться добиваться этой победы. «Да, – ответили они, – добиваться победы, но в то же время вы должны добиваться мира».

Рассказывая это, Савинков заметил: «Знаете, иногда я бываю так глуп, поэтому я не сразу понял, чего они от меня хотели, поэтому я сказал им: „Прошу прощения, господа, но боюсь, я не понимаю, что вы имеете в виду“. На несколько минут повисла тишина, которую потом нарушил один из них по фамилии Гольдман, который был более сообразительным, чем остальные, заметивший, что от подобных разговоров бывает мало толку».

Вечером в пятницу Верховский выступал перед временным парламентским комитетом по военным и иностранным делам. Он заявил, что окажется не в состоянии поднять боевой и моральный дух армии, если солдаты не будут знать, за что они сражаются. А для того, чтобы они узнали это, необходимо предложить Германии условия мира. С ним не согласился ни один из присутствующих, и тогда он подал в отставку.

Повсюду открыто говорят, что 7 ноября состоится демонстрация войск гарнизона в поддержку большевиков. Временное правительство перебросило сюда с фронта два самокатных батальона. Оно выразило уверенность, что этих сил будет достаточно для того, чтобы подавить мятеж. Керенский и Терещенко делают вид, что на самом деле боятся только того, что попытка мятежа не состоится и они окажутся лишены возможности раз и навсегда покончить с этим движением.

После падения Риги члены Временного правительства обсуждают целесообразность их перевода в Москву, очевидно, из-за возможности нового немецкого наступления, но также, может быть, и потому, что они страстно желают оказаться в более спокойной политической атмосфере старой столицы.

Петроградский Совет, который теперь возглавляет Троцкий, провозгласил, что не может быть доверия правительству и что он возьмет на себя подготовку обороны столицы. 2 ноября он сформировал Военно-революционный комитет во главе с большевиком Антоновым-Овсеенко, который будет контролировать работу штаба округа. Этот комитет назначил комиссаров во все части гарнизона и на военные предприятия. Он вмешивается во все распоряжения штаба округа, делая его положение невыносимым.

Вторник, 6 ноября 1917 г.

Вчера ночью я должен был уехать в Псков, для чего успел собрать необходимые вещи и сделать все распоряжения. В семь часов вечера Смит узнал от охраны посольства из юнкеров, что им, как и подразделениям, охраняющим другие посольства, приказали в случае нападения на посольство держаться до конца[83].