В 1073 году султан Ал и-Арслан был убит пленником, которого он допрашивал во время военного похода, и власть над сельджуками перешла к его сыну Малик-Шаху. Правление Малик-Шаха, которому было тогда всего восемнадцать лет, началось в сложной обстановке: на востоке прочно держали свои позиции Газневиды, на западе султан Рума мечтал о независимости, а на юге возрождалась мощь Фатимидов. В 1070 году Фатимидский халифат был вынужден уступить северную часть Сирии туркам, затем на протяжении шести лет Египет был дополнительно ослаблен недородом и злоупотреблениями – но теперь он начал мало-помалу оживать под руководством полководца по имени Бадр ал-Джамали[214], который взял правление от имени халифа в свои руки и по сути установил военную диктатуру.2

Малик-Шах неутомимо боролся за то, чтобы сельджукский султанат оставался сильным, и в основном преуспел. Необходимость вынудила Константинополь прекратить активные действия против турок; воспользовавшись этим, Малик-Шах пригрозил султану Рума и добился от него временной покорности, после чего укрепил границу с державой Газневидов. Тюркское войско под командованием Азиза ибн-Абака продвинулось на юг вплоть до Иерусалима, который до того времени находился в руках египетских Фатимидов.

Азиз со своими воинами осадил Иерусалим ив 1073 году заставил защитников-Фатимидов сдаться. В пределах города сопротивление Фатимидов продолжалось еще до 1077 года, но в этот год Азиз потерял терпение и организовал резню – было убито три тысячи жителей, преимущественно арабов фатимидского толка и евреев. Фатимиды больше не пытались сохранить влияние в городе. Теперь он был прочно подчинен Малик-Шаху.3

Михаил VII в Константинополе не мог похвалиться подобными успехами. Войска в Малой Азии приходили в отчаяние от его слабости и наконец провозгласили в Никее императором своего командира Никифора Вотаниата. Никифор выступил на Константинополь, и Михаил VII, осознав, что не сумеет собрать достаточно сил, чтобы оказать сопротивление войскам, немедленно отрекся от престола и удалился в монастырь. В столице он оставил свою жену Марию, грузинскую царевну. Когда Никифор Вотаниат вступил в город, он взял Марию в жены и короновался императором под именем Никифора III.4

Но это привело лишь к новым осложнениям, и осложнения эти распространились на запад вплоть до Италии.

Еще будучи при власти, Михаил VII пообещал женить своего четырехлетнего сына Константина на дочери норманнского авантюриста Роберта Гвискара – в отчаянной попытке удержать Гвискара, чтобы тот не вздумал двинуться на восток и напасть на коренные византийские земли после того, как уже захватил византийские владения в Италии. Одновременно Михаил VII, готовясь к возможному вторжению норманнов, собрал большое войско и поручил командование тому самому Алексею Комнину, носившему титул стратига-автократора (то есть главнокомандующего), который в свое время победил его дядю Иоанна Дуку. Мария, молодая и красивая, согласилась выйти замуж за престарелого узурпатора в обмен на то, что его наследником станет её сын Константин. Но вскоре Вотаниат поменял своё решение и передал право наследования собственному племяннику Синнадину, чьи родственники оказывали ему поддержку в борьбе за престол. Кроме того, Никифор III также разорвал помолвку сына Марии с дочерью Гвискара.

В отместку Роберт Гвискар немедленно начал подготовку к вторжению, а императрица Мария, разгневанная тем, что её сын потерял статус престолонаследника, задумалась о собственном будущем и начала вербовку сторонников. Она обратилась к Алексею Комнину с призывом восстановить права её мальчика.

Алексей Комнин был в то время энергичным полководцем тридцати лет, самым влиятельным человеком в империи, и Никифор III, которому уже было за семьдесят, рассчитывал на его поддержку Когда вместо этого Алексей принял сторону императрицы и повернул на Константинополь, Никифор последовал примеру своего предшественника – быстро отрекся и укрылся в монастыре раньше, чем Алексей со своим войском вошел в город. В 1081 году Алексей был коронован императором Константинопольским, Никифор же менее чем через год умер от старости в своей монашеской постели.

Алексей Комнин исполнил данное Марии обещание, утвердив права Константина как соправителя, однако помолвку с норманнской девицей, игнорируя угрозы Роберта Гвискара, не восстановил. Зато обручил с мальчиком свою юную дочь Анну, обеспечив престолонаследие как Константину, так и семейству Комниных.

Это послужило началом длившейся два года войны между норманнами Италии и византийцами. «Тяга к власти вдохновляла Роберта и никогда не давала ему покоя», – писала Анна, дочь Алексея, которая стала биографом отца. Анну нельзя считать беспристрастным свидетелем, но в данном случае не приходится сомневаться, что Гвискар надеялся добавить к своему домену всю Византию и создать собственную империю. Когда он прибыл на византийскую границу, с ним был некий монах, который заявил, что он – низложенный император Михаил VII.

В Константинополе этого человека твердо считали самозванцем, но нападки Гвискара не прекращались. «Алексей знал, что Империя уже при последнем издыхании, – рассказывает Анна. – Восточные провинции жестоко разоряли турки, на западе дела обстояли плохо, а между тем Роберт из кожи вон лез, чтобы посадить на трон того лже-Михаила, которого он пригрел».

Алексей был умным и умелым полководцем, но армия норманнов была сильнее; она упорно продвигалась вглубь византийской территории. Одновременно с тем, Малик-Шах угрожал вторжением с другой стороны.5

Алексей нуждался в помощи и обратился к Генриху IV Германскому. 1077–1081 годы Генрих IV провел подавляя очередное восстание в Саксонии. Рудольф, герцог Швабский, сумел добиться, чтобы феодалы Саксонии и Баварии провозгласили его королем. Три года распри между королем и его соперником стали неизбежным следствием этого акта.

Завоевания турков

Папа Григорий VII объявил о своем нейтралитете в этом конфликте, но к 1080 году решил, что из Рудольфа получится боле удобный король, которого будет проще склонить к окончательной передаче папе контроля над церковью. Во время празднования Пасхи он вновь отлучил Генриха IV и объявил, что Рудольф является законным королем Германии.6

Это решение было настолько очевидно продиктовано политическими целями, что большинство германских епископов – даже те, кто приняли сторону папы в предыдущем конфликте с Генрихом IV – отказались принять отлучение как незаконное. Так же отреагировал и ряд итальянских епископов. В мае 1080 года, сразу после отлучения, Генрих IV созвал свой собственный собор. Лояльные епископы призвали Григория VII отступиться и вместо него избрали папой итальянского архиепископа Виберта Равеннского.