о происхождении немцев от славян с утверждением об общем происхождении как немцев, так и славян от венедов.

Аудитория прекрасно видела, что Померанский дом действительно делает многое для возврата Старых Добрых Времён – налоги меньше, «социалка» работает… Да много чего приятного и полезного. Так что жили подданные Рюгена заметно лучше пруссаков. А что могли противопоставить люди Старого Фрица? Верность традициям и дому Гогенцоллернов? Ну так герцог Померанский говорил то же самое – только о себе… «Немецкий порядок»? Так он только-только зарождался, и в Венеции (как всё чаще называли объединённую Померанию) порядка было как бы не больше… Налегать на «национальное самосознание»? Тоже не слишком получается – Грифичи успели первыми, и бранденбуржцы если пытались начинать что-то в данной сфере, то автоматически становились на вторые роли. Хотя бы потому, что они напирали на «немецкость» граждан, упуская подданных-славян, а Рюген – на «венедскость», где немцы и славяне имели общее происхождение и никто не принижался.

В общем, народ на «обретённых землях» достаточно благосклонно слушал «пропагандистов». Тем более что слова подтверждались экономическими преференциями. Город считает себя венедским? Замечательно, тогда налоги автоматически снижаются до уровня Померании и идут не на что-то абстрактное, а прежде всего на нужды самого города (ай-ай-ай, как же его запустили прежние власти, сколько тут всего восстанавливать!) и горожан. Решили сохранять верность и объявляете венедов оккупантами? Тоже неплохо – солдаты ведут себя как на оккупированных территориях. Без изнасилований, но с аккуратным грабежом населения, увеличенными налогами – на благо венедской армии, со всевозможными ограничениями для жителей города. Хватило пары демонстративных уроков, чтобы жители «обретённых земель» стали просто необыкновенными патриотами Померании…

– Отличная идея, отец, – посмеивался идущий рядом Богуслав, раскланиваясь время от времени с хорошенькими горожанками. Он вообще был изрядным ходоком и уже успел перещеголять отца по количеству бастардов. Владимир ни капли не расстраивался, «соревнованиями» в столь специфической области он никогда не увлекался, а бастарды… Ничего плохого в их существовании он не видел – детишки у Грифичей получались качественные. Благо, на их образовании Рюген не экономил, и некоторые уже служили во флоте и в армии – преимущественно в артиллерии. И хорошо служили!

– Зайдём в пивную? – предложил наследник. – А то что-то давно не были. Мне говорили, что у Михеля в этом году светлое очень удалось.

– Ладно, искуситель, – засмеялся герцог, – веди.

Старинная пивная не в первый раз видела коронованных особ – Померанские не то чтобы были демократичны с народом… Тут скорее метод пропаганды и одновременно поощрения: всем известно, что они могут зайти только в лучшие заведения, так что старайтесь – и будет вам бесплатная реклама!

Обслуживать вышел сам хозяин – толстенький, приземистый немец.

– Ваши светлости, – несколько коряво поприветствовал он гостей.

– Мне тут сказали, что у тебя светлое удалось?

Хозяин трактира гордо погладил пухлый подбородок и произнёс значимо:

– Врут! – затем, насладившись изумлением Померанских, добавил: – Пиво божественным получилось, а не просто «удалось».

Посмеялись. Михель был одним из тех, кому разрешалось вести себя чуть более вольно. Несмотря на неказистый вид, был он редким авантюристом и большим патриотом Померании. К настоящему времени он успел поучаствовать во всех войнах Рюгена, где принимало участие ополчение. И хорошо так поучаствовать – Железный крест тому порукой! Посидели немного втроём, побалагурили, потом трактирщик отошёл. А пиво и вправду удалось – настолько, что сегодня Владимир переусердствовал с дегустацией и ощутимо захмелел, что вообще-то бывало крайне редко.

Вернувшись во дворец, Рюген некоторое время молчал, поглядывая на сына, но не решаясь завести разговор. Затем усилием воли замедлил пульс и протянул руку сыну.

– Считай.

Тот несколько недоумённо взял отца за запястье, и Владимир несколько раз изменил пульс. Примерно через минуту Богуслав выдохнул облегчённо:

– Ты тоже это умеешь, а я-то думал – я чудовище какое!

Вместо ответа герцог слегка улыбнулся и, чуть помедлив, сказал:

– Фамильная черта. Не в каждом поколении.

Подсчёты, подсчёты, учения… Несмотря на неплохую экономику и недавно захваченные территории, увеличивать численность армии Грифич не спешил. Брать деньги из шведской казны? Что можно, уже взял, а можно не так уж и много. В стране хватает своих нужд, тем более что большая часть налогов «привязана» к чему-то. То есть сборы с рыбной ловли идут на образование, с рудников на строительство общественных сооружений и так далее. И пусть чисто «технически» он мог «передавить» ригсдаг и забрать деньги из казны, опустошив её практически дочиста, особо смысла в этом он не видел. Сейчас его популярность в Швеции невероятна, и это позволяет «проталкивать» весьма неоднозначные для шведов идеи – вроде массового переселения славян в страну. А начни он играть в «восточного деспота» и ситуация сильно усложнится. То есть тактически он выиграет, а вот стратегически…

Аналогично и с бывшими прусскими территориями: деньги на войну с них собрать можно – и собирает, но немного. Земли эти и без того изрядно разорены последствиями Семилетней войны и последующих проблем с экономикой. Так что начни он сейчас выгребать там что можно и нельзя – начнутся проблемы, в том числе и с волнениями, после которых потребуется проводить репрессии, что сведёт «на нет» всю пропаганду и вынудит его «распылять» войска для подавления протестов. Это сейчас жители сидят тихо и не доставляют проблем, слушая пропаганду «комиссаров» Померанского дома. А как дело коснётся кошелька… Тем более что и без того живут очень небогато – буквально на грани выживания.

Можно было бы вербовать их в армию – и многие с охотой пошли бы. Но зачем? Уже сейчас его армия способна на равных противостоять всей прусской или австрийской армиям. Не в последнюю очередь потому, что он не жалеет деньги на учения, на порох, на индивидуально пошитые сапоги каждому солдату. А начни он гнаться за количеством – прощай, качество.

Потерев ноющие виски, Владимир прекратил на время свои размышления и откинулся в кресле. Несколько минут блаженного ничегонеделания…

– Княже, – поскрёбся в дверь Тимоня, – тут тебе письмо от Павла через староверов передали.

– Давай, – протянул руку Грифич и вскрыл конверт.

Ничего сверхтаинственного в послании не было: император делился своими успехами, спрашивал кое-каких советов и предлагал несколько интересных ходов для совместной политики. Но раз передал не с обычной почтой… Герцог Померанский ещё раз пробежал письмо глазами, ища условленные знаки… нет. Возможно, он намекает на возможность перехвата? Может быть, может быть…

Стоп!