С обеих сторон автострады червоточина уже забиралась нанасыпь, своим мерцанием изгибая силуэты деревьев и элеваторных башен. Онанаблюдала за путниками, как голодные звери в зоопарке могли наблюдать запухленькими детьми, пришедшими посмотреть на них. Сюзанна вспомнила червоточинув каньоне Молнии, жадно тянущуюся сквозь дым к людям Латиго, затаскивающую их всебя (не говоря о тех, которые сами шли к ней, как зомби в фильмах ужасов), апотом вновь подумала о том психе из Центрального парка с пилой. Звучит, какгавайская гитара, не так ли? Сосчитана одна червоточина, и звучит она, какгавайская гитара, не так ли?

И когда она решила, что больше этого не выдержит,червоточина опять начала отступать от автострады И-70, и ее дребезжание сразуослабло. Сюзан даже смогла вытащить патроны из ушей. Чуть трясущейся рукойзасунула их в карман на боковинке кресла.

– Эта червоточина едва нас не достала, – просипел Эдди.Сюзанна оглянулась, увидела, что глаза у него красные, а щеки мокры от слез. –Не волнуйся, крошка Сюзи. Слезные железы, ничего больше. От этого звука ониоткрылись, как ворота.

– Мои тоже.

– А у меня еще голова раскалывается. – добавил Джейк.

– Роланд, у тебя остался аспирин?

Роланд остановился, порылся в карманах, вытащил пузырек.

– Тебе еще довелось увидеть Клея Рейнолдса? – спросил Джейк,запив две таблетки водой из бурдюка, который он нес.

– Нет, но я знаю, что с ним случилось. Он собрал банду,частично из дезертиров армии Фарсона, начал грабить банки… в нашей части мира.К тому времени грабители банков и разбойники уже могли не бояться стрелков.

– Потому что стрелки занимались Фарсоном, – уточнил Эдди.

– Да. Но Рейнолдс и его люди угодили в ловушку,расставленную одним умным шерифом. Он превратил главную улицу города Оукли встрельбище. Шестерых из десяти положили сразу. Оставшихся повесили. В том числеи Рейнолдса. Случилось это меньше чем через год, на Широкую Землю. – Онпомолчал. – На той улице убили и Корал Торин. Она стала любовницей Рейнолдса.Участвовала в грабежах и убивала наравне с мужчинами.

Какое-то время все молчали. Лишь в отдалении подвывалачервоточина. Внезапно Джейк побежал к кемперу. Под дворником на лобовом стеклебелел листок. Джейку пришлось подняться на цыпочки, чтобы достать его. Хмурясь,он пристально вглядывался в него.

– И что там написано? – спросил Эдди. Джейк протянул листокему. Эдди глянул на него, передал Сюзанне, она, прочитав, – Роланду. Ролан??посмотрел на листок, потом покачал головой.

– Я могу разобрать лишь несколько слов… старая женщина,темный человек. Что означает остальное? Прочитайте.

Джейк взял у него листок.

– "Старуха из снов – в Небраске. Звать ееАбигейл". – Он помолчал. – И еще ниже. "Темный человек – на западе.Может, в Вегасе".

Джейк вскинул голову, взглянул на стрелка, на лицеотражались недоумение и тревога, рука с запиской дрожала. На Роланд смотрел надворец, перегородивший автостраду. Располагался он на востоке, а не на западе,и был скорее светлый, чем темный.

– На западе, – повторил Роланд. – Темный человек. ТемнаяБашня, и всегда на западе.

– Небраска тоже к западу от Канзаса. – Правда, голосуСюзанны недоставало уверенности. Не знаю, так ли важна эта Абигейл, но…

– Я думаю, она – героиня другой истории, – прервал ееРоланд.

– Но истории, близкой к этой, – вставил Эдди. – Котораяпримыкает к ней.

– Ты, безусловно, прав, – кивнул Роланд, и нам, возможно,еще придется иметь дело и со «старухой», и с «темным человеком»… но сегоднянаша цель на востоке. Пошли.

И они зашагали дальше.

– А что случилось с Шими? – спустя какое-то время спросилДжейк.

Роланд рассмеялся, во-первых, его удивил вопрос, во-вторых,пробудил приятные воспоминания.

– Он последовал за нами. Ему это далось нелегко, иной разприходилось идти через жуткие места, Меджис и Гилеад разделяли многие колесапустующих земель, а кое-где жили совсем одичавшие люди. Их уже и людьми-томожно было назвать с большой натяжкой. Но ка его хранила. И он объявился вГилеаде к Новогодней ярмарке. Он и его паршивый мул.

– Капи, – кивнул Джейк.

– Апи, – повторил Ыш, следуя по пятам за мальчиком.

– Когда мы отправились на поиски Башни, я и мои друзья, Шимипошел с нами. Он… – Но тут Роланд прикусил губу и больше ничего не сказал.

– Корделия? – спросила Сюзанна. – Обезумевшая тетка?

– Умерла до того, как догорел праздничный костер. То ли отсердечного приступа, то ли от удара.

– А может, от стыда, – не согласилась с ним Сюзанна. – Илиужаснувшись тем, что натворила.

– Возможно. Осознать, что ты наделал, после того какизменить уже ничего нельзя, – сущий кошмар. Уж я-то знаю.

– Что это там? – Джейк вытянул руку вперед, указывая надлинный участок автострады, полностью свободный от автомобилей. – Видите?

Роланд видел, его глаза, похоже, видели все, но прошло неменьше пятнадцати минут, прежде чем Сюзанна различила на асфальте темные точки.Причем точно она не знала, то ли видит их, то ли думает, что видит. Но ещечерез десять минут могла сказать, что видит.

Обувка. Шесть пар башмаков стояли в ряд, поперек полосдвижения автострады И-70.

До башмаков они добрались еще до полудня. А за ними высилсяогромный дворец, зеленый, радующего глаз оттенка, отражения листа лилии встоячей воде. Они уже видели сверкающие ворота. Легкий ветерок шевелил красныефлаги на башнях.

Красные, как башмаки на дороге. Издалека Сюзан решила, чтобашмаков шесть пар, но она ошиблась: кто-то положил на асфальт четыре пары иодин квартет. Последний, четыре темно-красных полусапожка из мягкой кожи,предназначался для четвероногого члена их ка-тета. Роланд подобрал один, сунулвнутрь палец. Он не знал, скольким ушастикам-путаникам доводилось носить обувьза всю историю мира, но склонялся к тому, что едва ли кто из них надевалкожаные сапожки на шелку.

– Балли и Гуччи [Балли и Гуччи – известные модельеры (ифирмы), специализирующиеся на изделиях из кожи.] остается только кусать локти,– усмехнулся Эдди. – Потрясающая обувка.