– Не надо, Роланд, – прервала его Сюзанна. – Не позволяй емуи дальше мучить тебя.

– Но он мучает. И всегда будет мучить. Не важно. Как бы тони было, все сказано.

Второй раз я заглянул в кристалл… ушел в кристалл… через тридня после возвращения домой. Моя мать еще не приехала, но ее ждали в тот вечер.Она находилась в Дебарии, в некоем подобии женского монастыря, молилась за моеблагополучное возвращение. Не было и Мартена. Он перебрался в Крессию, кФарсону.

– А шар ты уже отдал отцу? – полюбопытствовал Эдди.

– Н-нет – Роланд внимательно разглядывал свои руки, и Эддизаметил затеплившийся на щеках стрелка румянец. – Поначалу я его не отдал. Мнене хотелось… расставаться с ним.

– Еще бы, – хмыкнула Сюзанна. – Ты повел себя точно так же,как и все остальные, кто хоть раз заглянул в эту чертову штуковину.

– На третий день, перед тем как отправиться на банкет,который давали в честь нашего благополучного возвращения…

– Готов спорить, участвовать в этой пьянке ты не рвался, –ввернул Эдди.

Роланд невесело улыбнулся, по-прежнему не отрывая взгляда отрук.

– Около четырех часов пополудни Катберт и Ален пришли в моиапартаменты попозировать художнику, которому поручили запечатлеть нас наполотне. Видок у нас был еще тот: кожа да кости, худые обветренные лица,исцарапанные руки. Даже склонный к полноте Ален превратился в спичку. Онипоставили меня перед выбором. До того они никому не рассказывали о магическом кристалле,из уважения ко мне и понесенной мною утрате, сказали они, и я им верил, нодольше хранить эту тайну они не могли. Или я отдаю хрустальный шар добровольно,или решение, где ему быть, будут принимать наши отцы. Разговор этот дался имнелегко, особенно Катберту, но отступать от своего они не собирались.

Я пообещал им, что отдам его моему отцу до банкета… до того,как моя мать прибудет из Дебарии. Они же могли прийти пораньше и убедиться, чтоя выполнил обещание. Катберт смутился, заговорил о том, что это вроде бы и необязательно, но, разумеется, по-другому не выходило…

– Да, – кивнул Эдди. Он, похоже, прекрасно понимал ситуацию,в которой оказался Роланд. – В дерьмо ты залезаешь сам, но вылезать из негокуда легче, когда с тобой кто-то есть.

– Ален, во всяком случае, знал, что так мне будет легче. Онодернул Катберта и сказал, что они придут. И они пришли. А я отдал магическийкристалл, хотя мне и не хотелось с ним расставаться. Мой отец побледнел какмел, когда заглянул в мешок и увидел, что в нем находится. Потом извинилсяперед нами и ушел, захватив мешок с собой. Когда же вернулся, поднял бокал винаи продолжил разговор о наших приключениях в Меджисе, словно ничего и непроизошло.

– Но после того как ты переговорил с друзьями и перед тем какотдал хрустальный шар, ты заглянул в него. – В голосе Джейка не слышалосьвопросительных интонаций. – Вошел в него. Путешествовал в нем. Что он показалтебе в тот раз?

– Прежде всего я опять увидел Башню и начало пути к ней, –ответил Роланд. – Потом мне открылось падение Гилеада и триумф Благодетеля.Уничтожив цистерны и нефтяное поле, мы потянули неизбежное на двадцать месяцев.Тут я ничего изменить не мог, зато шар показал мне кое-что еще, где я могчто-то сделать. Некий нож, лезвие которого обработали очень сильным ядом вГорлане, далеком от Гилеада феоде Срединного мира. Ядом такой силы, чтомалейшая царапина вызывала мгновенную смерть. Странствующий певец, а на самомделе старший племянник Фарсона, доставил нож в Гилеад. Человек, которому он отдалнож, занимал при дворе немалую должность: руководил всеми слугами. Перед нимстояла задача передать нож убийце. Если бы план удался, мой отец не пережил быночи после банкета. – Роланд мрачно усмехнулся. – Поскольку я увидел все это вколдовском кристалле, нож так и не попал в руку, для которой предназначался, ау дворцовых слуг на следующий день появился новый начальник. Любопытные я вамрассказываю истории, не так ли? Да, очень любопытные.

– Ты видел человека, которому предназначался нож? – спросилаСюзанна. – Настоящего убийцу?

– Да.

– Что еще? Ты увидел что-нибудь еще? – спросил Джейк. Планубийства отца Роланда, похоже, не слишком заинтересовал его.

– Да. – На лице Роланда отразилось недоумение. – Обувку.Всего на мгновение. Башмаки летели по воздуху. Поначалу я подумал, что этоосенние листья. А когда понял, что это, они пропали, и я лежал на кровати,зажав в руках шар… примерно так же, как вез его из Меджиса. Мой отец… как я исказал, он изумился, заглянув в мешок и увидев, что в нем.

Ты сказал ему, у кого находится нож с отравленным лезвием,подумала Сюзанна, сказал про Дживса – дворецкого или как его там, но неупомянул про человека, которому предстояло использовать этот нож по назначению,не так ли, сладенький? Почему? Потому что хотел разобраться с ним сам?

Но прежде чем она озвучила свои вопросы, заговорил Эдди:

– Башмаки? Летающие башмаки? Как по-твоему, что это можетозначать?

Роланд покачал головой.

– Расскажи нам, что еще ты увидел, – попросила Сюзанна.

В брошенном на нее взгляде она увидела такую невероятнуюболь, что горько пожалела о словах, только что сорвавшихся с языка. Она отвелаглаза, сжала руку Эдди.

– Извини меня, Сюзанна, но я не могу. Все, что мог, я ужерассказал.

– И ладно, – вставил Эдди. – Конечно, Роланд, ты рассказалнам предостаточно.

– Очно, – согласился Ыш.

– Ты еще видел эту ведьму? – спросил Джейк. Пауза длиласьдолго, они решили, что Роланд не ответит, но ответ последовал:

– Да. Она еще не свела со мной счеты. Как и мои сны о Сюзан,она последовала за мной. От Меджиса до самого Гилеада.

– Что ты хочешь этим сказать, Роланд? – В голосе Джейкаслышался благоговейный ужас. – О Боже, Роланд, что это значит?

– Не сейчас. – Роланд поднялся. – Пора в путь. – Онпосмотрел на высящийся перед ними дворец. Солнце как раз поднялось над егобашенками и крышей. – До него далеко, но думаю, мы подойдем к нему еще сегодня,если прибавим шагу. Оно и к лучшему. Не хотел бы я приближаться к нему послезахода солнца.

– Ты уже знаешь, что это? – спросила Сюзанна.

– Беда, – повторил Роланд. – И у нас на пути.

В то утро червоточина иной раз дребезжала так громко, чтодаже вставленные в уши патроны не могли полностью заглушить этот мерзкий звук.В такие моменты Сюзанне казалось, что у нее разжижается переносица, а посмотревна Джейка, она увидела, что у того из глаз текут слезы. Не потому, что онгрустил или его что-то расстроило. Нет, просто слезные железы вышли из-под контроля.Она не могла выбросить из головы этого игреца на пиле, которого помянулмальчик. Звучит, как гавайская гитара, крутилась и крутилась мысль, пока Эддитолкал ее кресло-каталку, лавируя между автомобилями. Звучит, как гребанаягавайская гитара, не правда ли, мисс Такая Черная Красавица?