Наврала врачам с три короба и ушла. И что такое рак? Интересно, я умру?…». «Но пока жизнь идёт, сплю по очереди с Глебом и Владом, им весело, мне тоже, выкурив траву, мы занимаемся этим и втроём, всем хорошо, никто против. Но вот бывшая жена Глеба и жена Влада нас застают втроём в кровати, какая забавная картина, какой взрыв эмоций и истерика. И Влад предлагает мне бросить Макса и начать жить с ним. Но бедняга, отстранив меня от всех, не выдерживает моего напора. Он запретил Глебу прикасаться ко мне, пытался заменить мне всех моих любовников, я извожу его, как могу, в отместку, чем скорее он поймёт, что не выдержит жизни со мной, тем скорее всё вернётся на круги своя, и я снова смогу встречаться с Глебом». «Как бы не так, Влад в больнице, мы расстаёмся, и тут мой котик тоже меня отшивает. О Максе, он видите ли, задумался. То есть все эти годы он не думал о нём, а тут, пожалуйста, совесть съела. Шах и мат, Мария Павловна, так тебе и надо». «Возвращаюсь к Максу, жить то как-то надо, всё надеюсь, что котик позовёт меня, хотя бы просто развлечься. Но нет, у него появляется очередная принцесса, но, к моему счастью, ненадолго. Я извелась за это лето, думая, что теряю его навсегда. Не выдерживаю, еду к нему, но дома никого. Я жду, пью и жду, нету, опять ползу за очередной порцией алкоголя и пью. Парень из соседней квартиры пускает меня в туалет, пытается воспользоваться моим пьяным состоянием, но кончает раньше, чем успевает дотронуться до меня, и со злостью выпинывает меня на лестницу. Провал, просыпаюсь утром, такая знакомая комната. На мне халат Глеба, значит, он нашёл меня? Как побитая собака ползу к нему, котик спит, ну спи, спи, я сейчас тебе сделаю приятно…». «Еду со своим очередным хахалем, и вдруг вижу идёт по набережной Диана, сама не похожая на себя, и плачет. Знакомое состояние, работа котика видна наглядно. Его бывшая жена, забыв все обиды на меня, падает в мои объятия, я отпаиваю её водкой, по-другому не выжить. Проводив её до дома, приходиться остаться, она в таком состоянии, ещё сделает что-нибудь с собой. Хорошо котик поработал, молодец. И точно ночью слышу истерику, ладно, будет тебе сейчас Глеб, уж я знаю все его повадки, душусь его духами и прыгаю в постель к его бывшей. Почти две недели, котик, я люблю твою бывшую жену, готовлю её для тебя, чтобы, когда меня не станет, ты не скучал. А Диана, оказывается, совсем не та приличная скромница, какой я её представляла. Интересно, он смог разбудить её или это мои заслуги?».

Глеб, захлопнув тетрадь откинулся на кресло. Жизнь Маши была яркой вспышкой, такой же, как и она сама, и он не подозревал ничего подобного. Для него всё было забавной игрой, он думал, что и сам игрушка для неё. Когда после поездки в Сочи, Влад спросил его про Машу, он же сказал, как решит она. И был уверен, что это только её решение, ей всегда мало. И втроём было чудесно развлекаться, Маши хватает на всех. А ещё после Сочи она делала аборт от него, и ничего не сказала. А если бы сказала? Как бы он поступил? Дал денег и всё? Деньги она и так достала, без его помощи. По –другому он поступить бы не смог. А ещё она крутила любовь с его Дианой, это вообще в голове не укладывается. Диана такая традиционная, с классическим подходом, но Маша и до неё добралась, а он то удивлялся, откуда умения.

Глеб снова открыл тетрадь и вдруг, в самом конце, наткнулся на свернутый в конвертик, вклеенный листок, предчувствуя недоброе, он развернул его, и сразу наткнулся на большие красные буквы ГЛЕБУ, дальше шёл текст ровный, чёткий, будто отпечатанный «А теперь, мой котик, я поговорю только с тобой. Сегодня я поняла, что меня скоро не будет и вдруг осознала, что даже хочу этого, и мне хотелось бы поговорить с тобой, дать напутствие, сказать последние слова. Я любила тебя, всегда любила, хоть и самой себе боялась в этом признаться. Я остро почувствовала это, когда ты вернулся с того света, и мы с тобой поговорили у меня дома на кухне, а потом поехали к тебе. Помнишь ту нашу ночь? Мы чуть с ума не сошли от страсти, твои соседи стучали нам по батарее, а твой братишка выл и плакал в своей комнате, с утра я сбежала от тебя, испугавшись своих чувств, я же никого не любила никогда, только использовала в своих интересах. Сбежала, чтобы вернуться на следующий день, как голодная собака к кормушке… а ты еще смотрел на меня честными глазками и говорил, что Макс твой друг, ты так не можешь, а потом целовал меня так, что у меня кровоточили губы и оставались синяки на теле от твоих захватов. Котик ты такой, говоришь одно, делаешь другое, тебе хочется быть правильным, хорошим, но ты не такой, твоя мать – шлюха, как и я, у тебя это в генах. Любовь, верность, семейные традиции это не про нас, котик. Если б ты это понимал, ты бы выбрал меня в спутницы жизни, я б на все твои походы «налево» смотрела бы сквозь пальцы, и сама бы, наверное, ходила туда же, а потом бы мы с тобой в постели курили, смеялись и рассказывали друг другу о наших похождениях. Я пыталась даже соответствовать твоему типажу женщин, я заметила, что ты любишь длинные волосы и отрастила свои, я слегка похудела, стала делать маникюр, потому что твои женщины всегда были ухожены. Но ты выбрал себе другую, правильную, честную, верную, и она требует от тебя того же, но ты никогда не сможешь ей это дать…

Когда бы ты наигрался в семью с Дианой, устал бы от семейного быта, ты позвал бы меня снова, как звал всегда, когда тебе было плохо/скучно, и я бы прибежала, прилетела, пришла, приползла, чтобы развеять твою скуку. Я всегда была твоей покорной слугой, твоей личной шлюхой. Ни черта твоя Диана не знает, какой ты можешь быть, никто тебя не знает лучше, чем я, разве что только Яна… да и ей часто не до тебя. Вот так и получается, что всегда рядом с тобой, твоим невидимым ангелом хранителем выступала только Машка. Только я