М-р Робертс: И они прочли ее?

Кэп. Пири: Как много прочли разные члены комитета, я не могу сказать.

М-р Робертс: А вы представили данные ваших астрономических наблюдений?

Кэп. Пири: Они были у меня с собой.

М-р Робертс: Вы представили их тогда?

Кэп. Пири: Мне кажется, да. Они были у меня с собой, и я предполагаю, что члены комитета видели часть, а возможно – и все.

М-р Робертс: Проверяли ли они какие-либо вычисления в вашем присутствии, то есть делали ли они заново необходимые расчеты?

Кэп. Пири: Все, что я могу сказать, – это то, что, по-моему, профессор Ганнетт производил некоторые расчеты. Я не могу сказать, пересчитывал ли он вычисления в полном объеме.

М-р Робертс: Вы не помните, проверял ли адмирал Честер астрономические вычисления?

Кэп. Пири: Мне помнится, адмирал Честер изучал таблицу положений солнца[286].

М-р Робертс: Как вы думаете, сколько часов, по самым точным вашим оценкам, вы были там с членами комитета?

Кэп. Пири: Ну, я бы сказал, что был там большую часть дня.

М-р Робертс: Я не уверен, что у нас есть эта информация. Вы помните, когда это было? Можете ли вы вспомнить месяц или день?

Кэп. Пири: Я могу сказать, что это было где-то в октябре.

М-р Робертс: Вы принесли в дом адмирала Честера ваши приборы?

Кэп. Пири: Нет.

М-р Робертс: Где они находились?

Кэп. Пири: Они были на вокзале.

М-р Робертс: Видели ли члены комитета эти приборы?

Кэп. Пири: Видели.

М-р Робертс: Они их видели? Где они видели их?

Кэп. Пири: На вокзале.

М-р Робертс: Вы ходили с ними?

Кэп. Пири: Да, ходил.

М-р Робертс: Вы помните, во сколько вы пришли на вокзал?

Кэп. Пири: Нет, сэр, я не помню. Кроме того, что был уже поздний вечер.

М-р Робертс: Уже стемнело?

Кэп. Пири. Да, уже стемнело.