этот показатель у других развитых наций. В сельской местности Японии доход на одно домовладение был приблизительно в 4 раза больше, чем в 1955 г. Фермерские семьи смотрели те же телевизионные программы, ездили на таких же автомобилях, пользовались такими же холодильниками и стиральными машинами, как и их соотечественники в городах. В конце 80-х мир с трепетом смотрел, как огромные «Боинги», один за другим, доставляли японских туристов на пляжи Гавайев, корпорации, которые буквально захлестнул вал доходов, перехватывали Рокфеллеровский центр и другие американские архитектурные достопримечательности, а богачи, каждому из которых было по двадцать с небольшим лет, каждый ноябрь собирались в Токийском международном аэропорту, чтобы отведать только что доставленное божоле.

Впечатляющий образ поверженной Японии, которая превратилась в экономического колосса, заставил многих объявить ее послевоенное возрождение «экономическим чудом». Но оно таковым не являлось ни по времени, ни по причинам, его вызвавшим. Несмотря на широко распространенное мнение о том, что Япония подобно Фениксу, возродилась из пепла войны, на самом деле ей понадобилось больше времени на восстановление довоенного уровня дохода на душу населения, чем Германии и остальной части Западной Европы. Видимость быстро осуществленного восстановления в значительной степени происходила из того факта, что масштабы физических разрушений в Японии были слишком велики. Не было ничего сверхъестественного и в возвращении страны в ряд индустриально развитых держав мира. Своим возрождением она скорее была обязана наследию прошлых достижений, неукротимому движению по направлению к модернизации, невероятному количеству упорного труда, трезвому планированию и периодическим появлением неожиданных стимуляторов, или того, что экономисты предпочитают называть внешними влияниями.

По мнению многих экспертов, начало экономического возрождения Японии знаменовалось внедрением «линии Доджа». Джозеф М. Додж, угрюмый банкир из Детройта, который осуществлял контроль над денежными реформами в оккупированной Германии, в феврале 1949 г. был отправлен президентом Трумэном в Японию в качестве специального советника SCAP по финансовым вопросам. Он был сторонником классической экономической теории, поэтому считал, что единственным средством борьбы с гиперинфляцией являются малая денежная масса и скромные государственные траты. Работая в тесном контакте с Икэда Хаято, тогдашним министром финансов, который впоследствии займет пост премьер-министра, Додж выписывал одну горькую пилюлю за другой. Он настаивал на необходимости сбалансирования бюджета, сокращении эмиссии и уменьшении масштабов вмешательства государства в экономику, путем постепенного отказа от существующего контроля над ценами и прекращения практики раздачи правительственных субсидий частным фирмам. Линия Доджа была в высшей степени спорной. Некоторые экономисты считали, что она помогла погасить пожар послевоенной инфляции, очистить экономику от сухостоя и подготовить почву для последующего роста. Ценой этого, однако, был резкий спад, который поверг в ярость японских трудящихся стремительным сокращением реальной зарплаты и увольнением 500 000 человек, как из государственного, так и из частного сектора.

История, однако, в конечном итоге оправдала «линию Доджа». Первый зафиксированный статистически признак роста важных экономических показателей был отмечен во время Корейской войны. С 1950 по 1953 г. Япония служила перевалочным пунктом и базой снабжения сил ООН, сражавшихся на полуострове. Вследствие этого, японские компании заключили контракты на сумму почти в 2 миллиарда долларов на поставку текстиля, масла, бумаги, стали и автомобилей. Это была неожиданная удача, которая принесла значительные доходы японским предприятиям, что позволило вкладывать средства в новые заводы и оборудование и вернуть экономику к работе в полную мощь. С середины 60-х, с началом войны во Вьетнаме, начался второй раунд заказов со стороны американских военных, обеспечивший еще одно стимулирующее воздействие на японскую экономику.

Консерваторы, руководившие Японией, также внесли свой вклад в послевоенное возрождение страны, сделав экономический рост первейшим приоритетом нации. Во время своего первого срока на посту премьер-министра Ёсида Сигэру решил оказать особую помощь некоторым основным отраслям промышленности, которые он считал существенными для восстановления экономики. В декабре 1946 г. он вместе со своим кабинетом принял программу приоритетного производства. Она была сформулирована Арисава Хироми, экономистом, который в 30-х выступал за усиление вмешательства государства в экономику. Основной упор схемы профессора Арисава приходился на направлении драгоценных угольных резервов и импортируемой нефти в производство стали. Затем выросший объем произведенной стали распределялся по другим ключевым отраслям, таким как судостроительная и химическая. Это все помогло бы Японии выбраться из экономической ямы, создавая рабочие места и стимулируя спрос во многих других отраслях. На протяжении последующих полутора лет выпуск продукции в основных отраслях значительно вырос, подготовив множество компаний к тому наплыву заказов, с которым им довелось столкнуться во время Корейской войны.

Вслед за приходом к власти ЛДП в середине 50-х, консервативное руководство страной сделало повсеместным выражение «стремительный рост» превратило ВНП в показатель благосостояния нации. Самым символичным знаком той важности, которую ЛДП придавала экономическому развитию, было создание в 1955 г. Агентства экономического планирования. АЭП, которое было духовным наследником довоенных групп по планированию, представляло собой существовавший на уровне кабинета совет, состоявший из экспертов в области экономики и статистики, имевших право доклада непосредственно премьер-министру. Его главными задачами являлись способствование усилению японской экономики, предсказание будущих тенденций, периодическая разработка для кабинета наборов специальных мер, направленных на решение определенных проблем и использование будущих возможностей, а также консультация частных предпринимателей по поводу деловых проектов.

В период между 1955 и 1990 гг. АЭП разработало 11 основных экономических планов, или взглядов, как они назывались, в том числе и знаменитый план по удвоению доходов, который премьер-министр Икэда Хаято 27 декабря 1960 г. принял в качестве официальной политики. Эта схема смело призывала удвоить в 60-е гг. национальное достояние. Достигнуть этого предлагалось путем вкладывания средств в науку и технологию, уменьшения налогового бремени и выдачи субсидий тем производствам, которые внесут наибольший вклад в осуществление стремительного роста, а также агрессивным расширением внешней торговли. Результаты были просто замечательными. Вместо предусмотренных планом 7,2 % ежегодного роста, экономика Японии уже в 1961 г. достигла феноменального показателя в 14,5 %. В итоге национальный доход был удвоен всего за 7 коротких лет.

Наряду с АЭП, министерства финансов, строительства и сельского, лесного и рыбного хозяйства составляли то, что некоторые называли «экономической бюрократией». Все они помогали разрабатывать и осуществлять планы по продвижению экономики к поставленным целям. Но ни одно правительственное агентство, однако, не внесло столь значительного вклада в эпоху стремительного роста, как это сделало Министерство внешней торговли и промышленности, сокращенно МВТП. Создано оно было в мае 1949 г. на базе прежнего Министерства коммерции и промышленности (1925–1943, 1943–1949). МВТП обладало полным набором инструментов, которым и пользовалось для осуществления «промышленной политики». По японским законам, его чиновники выдавали разрешения на импорт и экспорт, которые они распределяли таким образом, что зарубежные технологии и сырье попадали в важнейшие сектора промышленности.