На корме корвета развернулась огневая установка, похожая на боевого робота из фантастических фильмов. На «плечах» робота стояли два счетверенных ракетных контейнера, а обе «руки» заканчивались шестиствольными 30-миллиметровыми пушками. На «груди» размещалась плоская фазированная антенна локатора, а «голова» представляла собой блок оптического, теплового и лазерного наведения.

Огненные стрелы зенитных ракет, оставляя за собой белые хвосты инверсии, пронзили небо навстречу реактивной мишени и разорвали ее в клочья. Высоко в синеве вспухло безобидное на вид белое облачко, вниз, дымясь, полетели обломки.

– Цель поражена, расход – две.

В глазах лейтенанта будто бы отражалось яростное пламя стартовых ускорителей зенитных ракет.

– Есть!

– Внимание, две воздушные цели, малоразмерные, скоростные. Курсом – на корабль. Предполагаю – ракеты с самолета-носителя, – отбарабанил скороговоркой оператор корабельной РЛС обнаружения.

В современном бою истребителю-бомбардировщику, такому как «Адский утенок» – «Су-34», можно вообще не входить в зону действия корабельной зенитной системы. Даже оператор РЛС кругового обзора едва мог наблюдать метку боевого самолета на самой границе поля обнаружения. Да к тому же экипаж истребителя-бомбардировщика ставил помехи, из-за чего засветка становилась нечеткой, а то и вообще временами пропадала с экрана радара.

Но вот обе ракеты-мишени целенаправленно шли курсом на корабль. Летели они медленнее «Рейса», но зато они были меньше по размеру.

– Цели – уничтожить! – реакция капитан-лейтенанта Чайки была мгновенной.

– Есть уничтожить! Цели сопровождаю… Пуск по первой!.. Пуск по второй! – Командир зенитного комплекса именно сейчас чувствовал упоение боем, когда время сжимается до сотых долей секунды, в венах кипит адреналин, а сложнейшая и умнейшая техника подвластна его воле и разуму.

Из пусковых контейнеров вырвались еще четыре зенитные ракеты и пошли к целям. В небесной синеве снова вспыхнули взрывы перехватов. Разлетелись обломки реактивных мишеней.

– Оператору – открыть заградительный огонь из автоматов в секторе, – приказал командир комплекса «Панцирь».

Несмотря на свою молодость, командир зенитного комплекса уже имел боевой опыт. Юре Тихонову было всего пятнадцать лет, когда пришлось взять в руки автомат. Случилось это в Донецке, когда свободолюбивый Донбасс восстал против националистов-бандеровцев в Киеве. После года в ополчении и окончания выпускного класса он поступил в военно-морское училище в Санкт-Петербурге и окончил его с отличием.

Рев двух шестиствольных пушек, называемых военными привычно – зенитными автоматами, проник даже в отсек ГКП. Суммарная максимальная скорострельность – 10 000 выстрелов в минуту, а это – примерно 120 выстрелов в секунду. Ураган огня!

Собственно, вся очередь и длилась примерно полторы секунды. В небе стало тесно от сверкающего роя снарядов и вспышек их подрывов от самоликвидаторов.

Связки стволов провернулись уже вхолостую, от дульных срезов потянуло сизым кислым пороховым дымом, который, впрочем, мгновенно развеялся под напором ветра.

Скорострельные шестиствольные пушки комплекса «Панцирь-М» имели интересную особенность. Дело в том, что для них предусмотрены два режима стрельбы: «ПКР» и «БПЛА». Когда корабль атакует противокорабельная крылатая ракета – «ПКР», ее встречает тот самый ураган огня в 10 000 выстрелов в минуту. Ведь летит такая смертоносная «птичка» со сверхзвуковой скоростью и в прицеле находится буквально доли секунды. Поэтому и важно встретить ее шквалом встречного огня, чтобы уничтожить наверняка.

А вот режим стрельбы «БПЛА» предназначен для отражения атак беспилотных летательных аппаратов. Они относительно медленные, но зато гораздо менее заметные из-за своих небольших размеров и широкого применения углепластика в конструкции. Лупить по ним с огромной скоростью не нужно, и потому второй режим работы пушек ограничивает скорострельность до «незначительных» 1500 выстрелов в минуту. Это позволяет и целиться точнее, и расход снарядов уменьшить, и ресурс стволов сохранить.

– Носовое орудие – огонь! – отрывисто бросил командир.

Башня на носу корабля развернулась и ударила очередью 76-миллиметровых снарядов.

– Обе цели поражены, расход – четыре, – отрапортовал лейтенант Тихонов.

– Операторам радиоэлектронной борьбы – поставить активные и пассивные помехи, – приказал командир.

Над ракетным корветом взлетели вспышки, похожие на праздничный салют и клубы непроницаемого молочно-белого дыма. Небо засеребрилось шлейфами тончайшей металлической фольги. Все эти меры противодействия создавали помехи радиолокационной и тепловой системам наведения ракет, заставляли их уходить на ложные цели. В скоростной атаке малых ракетных катеров, как и в воздушном бое, помехи не менее важны, чем маневры уклонения.

Сейчас «Балтийск» накренился в крутом развороте, уходя от повторного удара ракет «вероятного противника».

– Дробь стрельбе! – бросил командир корабля.

Оба артиллерийских комплекса – носовой и кормовой, развернулись в исходное положение. Огневой модуль «Панциря» на корме отстрелил пустые пусковые контейнеры за борт, а направляющие развернулись вертикально. Из-под палубы выдвинулись новые контейнеры с зенитными ракетами и встали на направляющие. После чего блоки огневых модулей снова развернулись горизонтально в боевое положение. Весь цикл перезарядки занял всего две секунды.

– БЧ связи, радио в базу: «Учебно-боевое задание выполнено, все цели поражены. Жду дальнейших указаний», – командир обернулся к штурману. – Курс отхода?

– Поворот влево на 210 градусов.

– «БЧ-5», время развития полного хода?

– Механик – командиру, полный ход через четыре минуты, – «дед», или старший механик корабля, находился здесь же, в отсеке ГКП.

На современном корабле все три дизеля управлялись не из машинного отделения, а с ходового мостика и с пульта электромеханической боевой части, она же БЧ-5 в главном командном пункте. А в машинном отделении находилось только резервное управление.

– Юрий Александрович, а почему ты приказал открыть огонь из «шестистволок»? – поинтересовался командир корабля у старшего зенитного расчета.

Лейтенант Егор Тихонов прищурился – он так всегда делал, когда стоило хорошенько подумать.

– Цель групповая, скоростная и малоразмерная… Те две ракеты, выпущенные истребителем-бомбардировщиком, могли запросто проскочить зону поражения нашими ЗУР[2], потому я и решил «дострелить» их из скорострельных пушек. Не дожидаясь отдельной на то команды, ведь в этом случае все решают доли секунды. Товарищ командир, я помню историю «Муссона».

– Что ж, лейтенант Тихонов, объявляю вам благодарность за проявленную инициативу и умелые действия при выполнении учебно-боевой задачи!