На большом плоском экране показывали какую-то программу, не совсем интересную, но почему-то привлекающую внимание. Девочка уселась на диван, налила сладкую жидкость из бутылки в стакан, отхлебнула глоточек и стала увлечённо смотреть мелькание картинок в экране.

Опустошив первый стакан, Маша хотела было налить себе ещё, но тут раздался звонок мобильного телефона, который лежал в её комнате. Звучала одна из популярных мелодий, нравившаяся всем девочкам в классе.

Малышка пошла к телефону, думая о том, что это может мама звонить, чтобы проверить машино состояние здоровья.

Перламутровый мобильник вибрировал на столе для домашних заданий и просто рисования, исторгая приятные звуки. Девочка нажала кнопку приёма вызова, в трубке сказали:

– Девочка! Я за тобой уже иду…

Причём голос говорившего был настолько бесполым и противным, что Маше захотелось больше никогда его снова не слышать. Но новый звонок через четыре минуты лишил её такой возможности:

– Машенька… – незнакомое нечто откуда-то знало её имя. – Я на твоей улице. Подхожу к твоему дому. Жди меня…

Жуткий холодок пробежал по спине, желудок скрутило спазмом, девочку вырвало на ковёр… Утерев рот, она побежала в большую комнату, где по телевизору начались бесконечные рекламные ролики. Судорожно соображая, что же всё это значит, как ей спастись, если нечто сейчас доберётся до неё, и что с ней сделает, Маша почувствовала, как страшный телефон завибрировал в её руке. Зловеще зазвучала мелодия популярной песни…

– Девочка, я стою у твоей двери. Открой мне, – издевательски произнёс голос в машино ухо. И в прихожей раздался стук. Кто-то ломился во входную дверь.

В телевизоре начались новости, женщина-диктор поздоровалась со зрителями и принялась сообщать информацию о случившихся событиях. Но перепуганной едва ли не на смерть Маше было всё равно. Девочка, невероятно побледнев, выронила мобильный телефон, он брякнулся об пол, от него отскочила какая-то крышка. В дверь долбанули сильнее прежнего, затем опять и опять…

Маша попятилась к телевизору, а экран вдруг потемнел, из него высунулись две когтистые руки серого цвета, потянулись к девочке, но она успела вовремя обернуться и увернулась от этих кошмарных рук.

Маша отчаянно кинулась к окну, взобралась на невысокий подоконник и стала поворачивать пластиковую ручку, чтобы открыть раму. Та неохотно поддавалась…

Страшные руки убрались обратно в телевизор, а в прихожей послышался грохот – это дверь слетела с петель. Нечто шло по коридору квартиры, Маша отчётливо слышала его шаги, оно двигалось неторопливо и неотвратимо, как неизбежный ужас, который Маша почувствовала после похорон дедушки, и о котором вспомнила сейчас.

Ручка пластиковой рамы всё-таки повернулась. Чтобы не видеть нечто, приближающееся с каждой драгоценной секундой, девочка распахнула окно. Высота седьмого этажа пугала её намного меньше, чем то, что шаркало по коридору.

Маша быстро обернулась, безумный взгляд наткнулся на это: кошмарное существо, похожее на покойника, медленно заходило в комнату… Девочка оттолкнулась от подоконника и полетела навстречу асфальту.

Когда бабушка Маши возвратилась домой, наткнулась на полицейское оцепление у подъезда, и вежливый следователь с дерматиновой папкой в руках сочувственно спросил, кем она приходится родной внучке, бабушка увидела белую простыню, из-под которой выглядывала внучкина ручка, криво вывернутая, окружённая запёкшейся кровью.

Бригада «скорой помощи», расположившаяся неподалёку, оказалась весьма кстати, когда машина бабушка рухнула без сознания прямо на следователя. О последующей безутешности родителей девочки-самоубийцы оставалось лишь догадываться…

А ещё позже, при осмотре искомой квартиры (которая, кстати, оказалась запертой изнутри) следователь обнаружил только включённый телевизор, передающий очередную серию одного из многочисленных сериалов, да лежащий на полу мобильник девочки, от которого отлетела крышечка, прикрывающая батарейку и сим-карту. Дальше сыщик наткнулся на следы рвотных масс, вероятней всего, оставленные покойным ныне ребёнком.

На открытую бутылку газировки внимания никто не обратил.

Чуть ранее, в другой школе, где Маша Фёдорова не училась, случилось такое же непредвиденное и кошмарное происшествие…

Бодрый (после чашки кофе в учительской на большой перемене) преподаватель истории Роман Шукшин проводил свободное время за просмотром свеженького номера журнала с полуобнажёнными красотками, для конспирации замаскированного атласом по географии поверх обложки. Урока у него сейчас не было, а проверять тетрадки с последней контрольной шестиклассников пока не хотелось, и Роман Андреевич учинил себе лёгкий отпуск.

– Готовишься переквалифицироваться в картографы? – поинтересовался физик Самойлов, входя в учительскую.

– Пытаюсь понять, где могла уместиться Атлантида, – ухмыльнулся весело Шукшин. Его «физический» коллега, лысоватый и щупленький, уселся в свободное креслице с кипой тетрадей в руках. Очередной тест для девятых классов обещал стать для Самойлова новой вехой в череде разочарований в собственных преподавательских способностях.

Страшный выкрик в коридоре заставил вздрогнуть педагогов всем телом: Шукшин едва не выронил замаскированный журнал, а Самойлов больно стукнулся локтем о стол, придвинутый к креслу вплотную.

Затем оба препода выскочили из учительской. То, что они увидели, потрясло их не меньше, чем, к примеру, очередная задержка выплаты заработанных за месяц денег.

Почти по центру широкого коридора восьмиклассники Таня Ковальчук вместе с Мишей Зуевым грызли руки завуча Людмилы Михайловны, крепко держа её как при распятии. Лицо пожилой женщины перекосило от кошмарности ситуации, она больше не могла верещать, а только всхлипывала от боли плюс шока.

Пока историк и физик застыли от удивления, лихорадочно соображая, что им сейчас следует предпринять, из некоторых кабинетов стали выглядывать учителя, приказав детям оставаться на месте… Симпатичная учительница химии, кудрявая и в очках – Ирина Викторовна – смело бросилась на выручку завучу. Но зверские дети отбили эту атаку: Миша, с рычанием крутанувшись, швырнул безвольную добычу в сторону; истекающая кровью Людмила Михайловна, охнув, шмякнулась у дверей в один из классов, её подхватили преподавательница литературы и ещё двое учеников, затащили завуча внутрь; Таня, оскалившись ртом, полным крови, собралась уже цапнуть училку химии, которая схватила жуткую девчонку за плечо, но подоспевший вовремя Роман Андреевич, подхватил опасную Таню за талию со спины и со всей силы бросил к большому окну. Дикая девочка, пронзительно зарычав, шлёпнулась у батареи. Её «напарник» уже вовсю боролся с физиком Самойловым. Миша Зуев брызгал кровавой слюной и сдавленно хрипел, корча жуткую рожу. Учитель физики всё же сумел с ним справиться, он откинул обезумевшего подростка прямёхонько на поднимавшуюся было Таню Ковальчук…

– Бежим обратно в класс! – почти радостно воскликнул Шукшин. Остальные сразу вняли предложению молодого историка. Троица педагогов прошмыгнула в пространство кабинета химии практически единым организмом. Общая истерика наступала на пятки…