– Можете жалобу написать на работодателей, – заметил первый полицейский. – Договор на участие в рекламной акции подписывали?

– Нет, – мотнула пандовской шеей девушка, – я по знакомству на подработку устроилась, для моей сестры младшей договаривалась на это дело, но у той что-то пошло не так, как планировалось, пришлось срочно ее подменять, чтобы знакомую, тетю Свету, не подвести – она в этом же магазине продавщицей работает и меня хозяевам порекомендовала. Там хозяева – нормальные люди, они мне завтра точно всё вернут, и вещи и деньги, у них явно случилось что-то непредвиденное, раз про меня забыли.

– У сестры случилось, у тети случилось, у хозяев случилось – а вы в итоге детей пугаете, – хмыкнул второй полицейский.

– Сегодня не тёти Светина смена, она бы меня одну не бросила, – вздохнула Вика. – Простите, я правда не думала, что детишки так напугаются.

– Да это волосы ваши рыже-красные будто кровь над шеей плескались.

– Ой! – пискнула Вика, глаза ее округлились. – Я не подумала... Очень жутко выглядело, да?

– И сейчас выглядит жутко, когда издалека смотришь. Виктория, мы не можем позволить вам бродить по городу в таком виде.

– А что делать?

– Мы пристегнем вам голову обратно. В целом виде панда детей пугать не будет, скорее наоборот.

– Я же заживо сварюсь, пока до кафе дойду. И задохнусь! Пощадите, жара какая! И солнце печёт, хоть и вечер уже! А этот чертов костюм практически не продувается, он реально меховой!

– Извините, девушка, но так мы вас не отпустим, нас уволят по статье за попустительство хулиганской деятельности.

Вика взвыла, но суровые полицейские недрогнувшей рукой приладили голову панды на положенное природой место и накрепко застегнули на молнию-ошейник.

«Это происходит не со мной», – мрачно думала Вика, медленно варясь в собственном соку и усилием воли передвигая ноги.

Старый мех панды, не один год проживший в пыльном чулане и малость заплесневевший там, источал зловоние, подпитываемое «ароматом» собственного пота Вики, стекающего по спине и животу и впитывающегося в ткань костюма, как губка. Пока мех обдувался вентиляторами и был сухим, такого зловония он не источал, но теперь от миазмов кружилась голова и морщился нос.

«Верно говорят: ни одно доброе дело не остается безнаказанным! Захотела помочь сестрёнке карманных денег заработать – получи! Согласилась дяде Коле помощь оказать – волокись теперь до его кафе! Господи, я – серьезная женщина, официальная мать двоих детей, тащусь по городу в воняющей шкуре китайского редкого животного! Хорошо, что меня сотрудники и клиенты нашей конторы в таком наряде не узнают, а то засмеяли бы потом! Да уж, не просто жить в России рабочему человеку, особенно – в период пандемии».

Голова кружилась, в висках стучала кровь. К входу в кафе Вика притопала в полубессознательном состоянии и с облегчением нажала на звонок у запертых дверей с табличкой «Приносим извинения! Закрыто на спецобслуживание».

Николай Селиванов с широкой гостеприимной улыбкой вился вокруг клиентов, арендовавших его кафе на этот вечер для празднования дня рождения. Первый большой заказ, доставшийся кафе этим сумасшедшим летом 2020 года, года, который надолго останется в народной памяти! Именинником был тридцатилетний парень с модной короткой бородкой, приглашенными – по большей части такие же молодые парни и девушки. Именинника звали Славой и он желал знать, будет ли в программе вечера обещанный восточный танец живота.

– Конечно, будет, всё как договаривались, – заверял Селиванов, украдкой бросая взгляд на часы: его племяннице уже давно следовало явиться и подготовиться к выступлению. На вечеринках в кафе «Под виноградною лозой» обычно выступала танцевально-вокальная шоу-группа «Незабываемое пати», но у них, как назло, заболела девушка, выступавшая с восточными танцами, а эти чертовы танцы были клятвенно обещаны клиенту. Очень важному клиенту – парень был не из простых обывателей, его родственники работали в администрации области и занимали не самые последние посты, как и сам парень.

«Давно говорил Игорю, что надо обязательно завести в группе дублершу для Ольги! Все эти их подтанцовки под пение шлягеров – ерунда, клиент сейчас привередливый, хочет эксклюзивные развлечения, простыми песнями-плясками его не заманишь, а у Игоря только одна девица танец живота изобразить умеет – безобразие! Хорошо, что у моей племянницы такое хобби полезное, что она который год восточными танцами для поддержания формы занимается», – думал Селиванов, считая минуты и понемногу сдвигаясь от клиента к выходу, чтобы незаметно улизнуть и позвонить Вике.

Но клиент не отступал:

– А девушка-танцовщица красивая? – спрашивал именинник, уже успевший принять на грудь дозу алкоголя под легкие закуски, но еще помнящий об обещанном ему восточном танце.

– Красивая, – уверил Селиванов, – рыжая, с зелеными глазами.

«А еще – с твердым характером, спрятанным за обманчиво мягкой улыбкой и ямочками на круглых щечках», – мысленно добавил он.

– Красивая – это хорошо. А с этой красивой можно после выступления вечерок скоротать? – похабно ухмыляясь, спросил клиент.

– При добровольном согласии девушки – можно, она уже особа взрослая и самостоятельная. А если кто попробует без согласия – лично ноги всем ретивым поотрываю, – ответил Селиванов и в голосе его зазвучали ледяные нотки. Племянницу свою он любил, никаким молодчикам в обиду не давал, кем бы ни были их родственники и они сами.

– Понял, понял, – пошел на попятную клиент. – Я умею ухаживать за красивыми девушками и вообще не планировал без согласия. Так когда покажется ваша восточная красавица?

В этот момент прозвенел звонок. Селиванов подошел к входной двери, недовольно отметив, что прилипчивый клиент следует за ним.

– Кто там?

– Я, дядя Коля, – приглушенно ответил голос Вики, будто она говорила через платок.

«Наверное, в маске-респираторе пришла», – подумал Селиванов.

– А вот и наша восточная красавица, – возвестил он клиенту, широко распахивая дверь.

В холл кафе ввалилась панда. Косолапая, утробно вздыхающая и отчетливо воняющая мокрой псиной.

– Действительно восточная, – ошарашено согласился именинник Слава, – не поспоришь...

Повисла немая сцена. Панда рухнула на широкий табурет у входа, Селиванов замер с открытым ртом, клиент молча хлопал ресницами, мысленно представляя себе, как будет выглядеть явно самый экзотичный танец живота, что он видел в своей жизни.

– Вика, что... ты почему в таком виде?! – завопил потрясенный Селиванов.

– Позже, дядя, позже, я сейчас задохнусь.

Именинник Слава оказался сообразительнее Николая Селиванова, мигом подскочил к панде, нащупал застежку поверх галстука-бабочки с огромными зелеными глазами и потянул замок молнии за язычок.