– Все, – она отбросила со лба прилипшую прядь волос, – фиксируй время.

– Как это, «все»!? – взвился красно-белый приятель пострадавшего, подскочив ближе и грозно нависнув над женщиной, сжимая кулаки, – качайте еще!

– Бесполезно, мы уже минут десять тут кувыркаемся, и все без толку, – сестра покачала головой и повторила, – бесполезно.

– Знаете что, если вы Андрюху сейчас же не вытащите, то я вас самих следом за ним отправлю!

Парень расстегнул куртку и, сунув руку за пазуху, выхватил пистолет и наставил его на врача.

– Эй, эй! Полегче на поворотах! – инспектор в желтой жилетке вскочил на ноги и вклинился между ними, – давай-ка без глупых шуток!

– А я не шучу! – мотоциклист попытался обойти полицейского, но тот снова решительно преградил ему путь, – они давали клятву этого… Гипокри… Гиппократа и обязаны сделать все возможное для спасения жизни!

– Мы и сделали, – буркнул санитар, который так и сидел с двумя электродами дефибриллятора в руках.

– Заткнись и работай!

– Хватит уже! И убери ствол от греха подальше, – полицейский обернулся к медсестре, – и правда, попробуйте еще разок, последний.

– Как скажете, – медсестра пожала плечами и взяла утюжки из рук напарника, – но вы хоть отойдите немного… заряд на максимум.

Она прижала электроды к уже блестящей от геля безжизненной груди, санитар немного раздраженным движением вдавил кнопку…

Все, кто стоял поблизости, дружно подпрыгнули от мощного импульса, словно вонзившегося людям в ноги и, пройдя через позвоночник, ударившего в мозг. Мерно урчавший двигатель стоявшего рядом грузовика вдруг закашлялся и заглох, так же, как и двигатель проезжавшего мимо автобуса, пассажиры которого по инерции повалились друг на друга.

– Что за… – в наступившей тишине медсестра с электродами в руках повернулась к коллеге, который и сам обалдел ничуть не меньше и только изумленно хлопал глазами, – ты что там накрутил!?

– Я… я… – он никак не мог справиться с отвалившейся челюстью, – как Вы и велели, заряд на максимум, ничего более.

– Ладно, держи, – женщина буквально бросила ему электроды и прижала пальцы к шее пострадавшего, – пульс! Есть пульс!

– Слава Богу! – облегченно выдохнул инспектор вместе с остальной толпой.

– Пока еще рано радоваться, – медсестра схватилась за грушу и энергично ее сдавила, – тащите носилки! Его теперь срочно в реанимацию надо!

Погруженная в собственные мысли, Марина поднялась по последнему лестничному пролету и вышла в коридор, где резко остановилась. Пухлый и тяжелый пакет с упаковками влажных салфеток, пеленок и одноразовых подгузников нагнал ее и ощутимо ударил сзади по ноге.

Впереди послышались знакомые голоса, хотя нельзя сказать, что Марина сильно им обрадовалась. Рядом со стойкой дежурной сестры стояли два человека и что-то оживленно обсуждали. Она узнала в них тетю Андрея и его двоюродного брата. Жгучего желания лишний раз с ними пересекаться Марина не испытывала, у Андрея с родней отношения откровенно не ладились, да и ей самой не раз от них перепадало, но не стоять же вот так в дверях. Можно, конечно, вернуться вниз и подождать в холле, пока родственнички не отбудут восвояси, однако оставался невыясненным вопрос, зачем они сюда заявились, да еще столь представительной компанией? До сего дня Марина ни разу никого из них в больничных коридорах не встречала, с чего вдруг такой ажиотаж?

В дальнем конце коридора показалась рослая фигура Олега Матвеевича, лечащего врача, и девушка приняла решение. Заслышав шуршание ее бахил, делегация обернулась, и по их лицам без труда читалось, как искренне они рады ее видеть. Желательно на кладбище.

Обменявшись сухими дежурными приветствиями, все обернулись к подошедшему врачу. По-видимому, он и пригласил сюда тетку с остальными, а про Марину почему-то «забыл». Ну да ладно, сейчас это не главное.

– Чтобы, как говорится, не растекаться мыслью по древу, буду краток, – начал Олег Матвеевич, – у меня для вас есть две новости. Как водится, одна хорошая, а другая – не очень.

Сегодня Андрей пришел в сознание. Он вполне адекватно реагирует на внешние раздражители, устанавливает уверенный зрительный контакт, даже пытается двигаться. Так что, думаю, завтра мы переведем его в обычную палату.

То есть самого негативного сценария нам удалось избежать, но, тем не менее, от чересчур оптимистичных прогнозов я также воздержусь.

Произошедшая после аварии остановка сердца, продолжавшаяся несколько минут, плюс сопутствующая ЧМТ, не могли не вызвать изменений в головном мозге. Вопрос лишь в том, насколько они серьезны.

Как я уже сказал, самые худшие опасения не сбылись – Андрей вышел из комы, все базовые реакции у него вроде бы в норме, и его состояние еще будет улучшаться. Но вот предсказать, насколько полным будет восстановление, я не могу. Так же, как и вы, я надеюсь на лучшее, но практика показывает, что подобные травмы не проходят без последствий.

Мы не можем держать его в больнице бесконечно. Рано или поздно, но нам придется Андрея выписать, однако он еще в течение довольно длительного времени не сможет сам себя обслуживать, и ему потребуется чья-то помощь. Либо кто-то из родных, либо сиделка должен постоянно находиться рядом с ним, чтобы кормить, поить, ну и все остальное… Причем нет никакой гарантии, что в дальнейшем ситуация нормализуется. Если через месяц не будет значимых улучшений, то, скорей всего, в таком состоянии Андрей останется навсегда.

– Что Вы предлагаете? – тетка выдержала приличествующую моменту драматическую паузу, но вот в ее голосе особого трагизма не ощущалось.

– Если у вас нет возможности обеспечить больному должный уход на дому, – по-видимому, Олег Матвеевич ранее уже обсудил с ней данный вопрос по телефону, – я бы посоветовал рассмотреть вариант с помещением Андрея в хоспис. Во многих случаях это оказывается самым разумным выходом.

– Хоспис? – у Марины создалось такое впечатление, будто из-под нее кто-то выдернул стул, – по-вашему, Андрей совсем безнадежен?

– На данном этапе я ничего не могу утверждать с уверенностью, – врач развел руками, – надежда остается всегда, но и к наихудшему варианту также следует готовиться. В общем, тут лучше перестраховаться…

– Мы можем к нему заглянуть?

– Разве что ненадолго, – Олег Матвеевич отступил в сторону, приглашая следовать за собой, – но только не ждите от предстоящего свидания слишком уж многого.

Андрей лежал в той же палате, где Марина видела его в прошлый раз. Но тогда ей разрешили только взглянуть на него через стекло, а сейчас позволили зайти внутрь. Часть непонятных медицинских приборов, в помощи которых пациент более не нуждался, теперь отодвинули к стене, да и число проводов и трубок, опутывавших его тело, явно поубавилось.

Глаза его оставались закрыты, но когда Олег Матвеевич подошел к койке и щелкнул пальцами около уха Андрея, тот шевельнулся и медленно поднял веки, уставившись в потолок.