– Видите, он нормально реагирует, может фокусировать зрение, – он провел рукой перед глазами пациента, и Андрей, словно очнувшись от прострации, перевел взгляд на него, – эй, мужик! К тебе гости пришли!

Врач отступил назад, дав возможность посетителям приблизиться к койке. Андрей чуть повернул голову, чтобы видеть вновь прибывших, но это осталось его единственной реакцией. Ни один мускул не шевельнулся на лице парня, давая понять, что он их узнал.

– Пока он еще немного заторможенный, – пояснил из-за их спин Олег Матвеевич, – но мы его еще расшевелим. Верно, мужик? Поскольку все физиологические реакции в норме, то можно попробовать перевести его на обычное питание. Если все пойдет нормально, и его состояние уверенно стабилизируется, то будем решать вопрос с выпиской. А дальше решать вам. Ему, разумеется, понадобится целый комплекс реабилитационных процедур, ежедневный массаж, да и над сломанной ногой еще поколдовать надо бы… В общем, вы сами решите, как лучше все это организовать – на дому или в учреждении соответствующем. Тут я не вправе что-либо советовать.

– Я о нем позабочусь, – негромко произнесла Марина, неотрывно глядя на лишенное выражения лицо Андрея.

– Ну, торопиться не надо, – Олег Матвеевич положил ей руку на плечо, – недели две он еще у нас побудет это как минимум, надо последить за динамикой, а там уж и видно будет. В общем, я вас тут пока оставлю, пообщайтесь с ним, а я в коридоре подожду.

Не успел он притворить за собой дверь, как Андреева тетка придвинулась к Марине и буквально зашипела ей в ухо:

– Ты еще за него замуж выйди, шлюшка! Вот прямо так, на каталке – и под венец!

– Мам, прекрати! – сын дернул мать за рукав, скорее из приличия, нежели всерьез желая ее осадить.

– Вот еще! – она не обратила на его робкие возражения ни малейшего внимания, – она же спит и видит, как его квартирку к рукам прибрать! А тут такая удачная возможность подвернулась!

– Мам!!!

После подобных откровений Марине, наверное, следовало обидеться и даже оскорбиться, но сказанные теткой слова прошли сквозь ее мозг, не оставив на его поверхности даже легкой ряби. Та гора проблем и хлопот, что обрушилась в последние недели на девушку, оказалась столь огромна, что с ее вершины эти возмутительные выводы казались ничего не значащим пустяком. Мысль о том, чтобы решить свой квартирный вопрос за счет Андрея, никогда доселе не приходила Марине в голову, и даже сейчас, когда ей буквально насильно эту идею всучили, она попросту отскочила от ее сознания, как мячик от бетонной стенки – настолько нелепой она казалась.

– И Вам всех благ, тетя Надя, – пробормотала девушка отстраненно.

Тетка открыла рот, чтобы еще что-нибудь сказать, но, будучи готовой к сопротивлению, и неожиданно его не встретив, она растерялась и только буркнула что-то неразборчивое.

– Пошли отсюда, – она подтолкнула своего сына к двери, – все равно от нас тут никакого толку.

Парочка удалилась в коридор, а Марина осталась стоять подле койки, глядя на спокойное и равнодушное лицо Андрея. Андрей, в свою очередь, смотрел на нее, но девушка не была уверена, что он делает это осознанно. Она боялась пошевелиться, поскольку подозревала, что если шагнет в сторону, его невидящий взгляд так и останется направленным в ту точку, где она стояла только что. А так можно фантазировать, будто он тебя видит и даже узнает…

Стоять так бесконечно, однако, невозможно, еще немного – и она расплачется прямо здесь. Марине совершенно не хотелось показываться перед Андреевой теткой с красными от слез глазами, а потому она, вздохнув, поставила на пол рядом с тумбочкой упаковку подгузников, и развернулась, собираясь уходить, но вдруг почувствовала прикосновение к своей руке.

Девушка застыла как вкопанная, никак не решаясь оглянуться. Медленно-медленно она повернула голову и посмотрела на Андрея.

Он смотрел на нее, и его подрагивающие пальцы цеплялись за Маринин мизинец. Губы Андрея шевельнулись.

– М… Мар… ри… – свисающая из угла рта трубка превращала все звуки в сиплое шипение.

– Олег Матвеевич! – из стиснутого волнением горла пробился лишь едва слышный шепот. Девушка закашлялась и крикнула уже громче, – Олег Матвеевич! Скорей сюда!

Подбежавший врач остановился в дверях, удивленно вскину брови. Андрей повернул голову и взглянул на него.

– Ма… риш… ка, – прошептал он, продолжая держать девушку за палец, и попытался улыбнуться.

– Ну надо же! – Олег Матвеевич скрестил руки на груди и прислонился к дверному косяку, словно любуясь открывшейся его взору картиной, – чудеса все-таки случаются!

Впрочем, выглядывавшая из-за его плеча кислая физиономия Андреевой тетки ясно давала понять, что данному обстоятельству рады далеко не все.

Последующие дни и недели были наполнены хлопотами, которые, однако, Марину нисколько не тяготили. Скорее наоборот. После того, как Андрея перевели в обычную палату, она навещала его каждый день, а по выходным и вовсе просиживала рядом с его койкой с утра до вечера, умасливая дежурных сестер шоколадками и коробками конфет.

За окном торжествовала весна, и точно так же, как пробуждались к новой жизни деревья в больничном дворе, постепенно оживал и парень. Словно маленький ребенок, он заново учился говорить, управляться с еще слабыми и непослушными конечностями, самостоятельно пить и есть, не расплескивая большую часть обеда по подстеленному полотенцу. Вместе с Мариной его успехам радовались и медсестры и другие пациенты, а когда Андрей впервые встал на ноги, собравшиеся зрители встретили это событие бурными аплодисментами.

Еще спустя пару недель Андрея выписали из больницы. Хотя он уже вполне сносно ковылял на костылях и самостоятельно добирался до туалета и обратно, все равно до полного восстановления сил оставалось еще далеко, и каждый такой поход требовал потом не менее часа сна. А посему Марина привлекла на помощь своего отца, и вдвоем они благополучно переправили незадачливого горе-гонщика домой.

Предварительно девушка провела в квартире генеральную уборку, поскольку знакомые застращали ее рассказами об уязвимости лежачих больных перед всяческими инфекциями, запаслась продуктами и даже приготовила импровизированный праздничный обед в честь благополучного возвращения в родную гавань. Попутно она перевезла сюда свои рабочие материалы и ноутбук, чтобы иметь возможность присматривать за Андреем «без отрыва от производства». Поскольку самое страшное осталось позади, все остальные трудности представлялись теперь мелкими бытовыми неудобствами, и Марина была к ним готова.

Андрей уверенно шел на поправку. По крайней мере, во всем, что касалось его физического здоровья, он демонстрировал впечатляющий прогресс, и на сей счет Марина никакого беспокойства уже не испытывала. Но вот его психическое состояние…

Девушка хорошо помнила, что врач говорил ей о людях, получивших повреждение мозга, но сонливость и заторможенность, отмечавшиеся у Андрея в первые недели вскоре сошли на нет, однако остались другие странности, тревожившие Марину ничуть не меньше, и которые чисто физиологическими причинами объяснить не удавалось.