а на месте этих зданий построили торговый центр, или черт разберешь, что это. Так что остались лишь четыре ветхих дома и улица частных домов. Вот и весь район. Эти, там, сверху, посидели, подумали и решили нас упразднить и отнести к другому району, – тому, что побольше. Да у нас тут и в отделе осталось-то всего: я, сержант Земской и Машка; вон там все бегает где-то. А теперь вот еще и ты… Остальных уже распихали по городу, а мы вот ждем… Конечно, так не должно быть, но ты же знаешь, как у нас все делается. Так что побудем тут еще, а потом и разойдемся. Мы сейчас каждый за пятерых работаем и на вызовы сами ездим, да и так, по мелочи. Но ты не переживай, район у нас тихий, мало кто тут живет; в основном, старухи. Дебошей они не устраивают, в проститутки не подаются, наркотиками особо не увлекаются. Хотя, как знать, да сержант? – повернулся к Евгению полковник. – Есть тут одна бабка, которая достала просто! Постоянно у нее кто-то по потолку бегает. Там квартира уже лет 5 пустая стоит, а ей все шумно да шумно.

– Так она же на учете в психбольнице числится, – вмешался сержант.

– Числится, не числится. Телефон бы ей отрезать – да и все… Ладно, давай располагайся. Будь, как дома, но не забывай, что ты в гостях. Скоро придется и честь знать, как говорится. И раз ты, Тимофей, у нас, служить ты будешь кем? Правильно, писарем! – снова захрюкал полковник.

– Нам тут надо целую кучу документов оформить, переписать и так далее. Это и будет твоей первоочередной задачей. Вон, бери в помощники сержанта, и давайте – работайте. А я, пожалуй, пойду пообедаю что ли.

Начальник встал, повернулся к окну и, расставив руки в сторону, принялся разминать мышцы.

Тимофей все еще находился в ступоре. Он не понимал, что делать и как реагировать на происходящее. Не на это он рассчитывал, когда поступал в академию.

– Ну, что стоим? Давайте, лейтенант, работайте, работаете! – повернувшись к стажеру, снова обратился к нему начальник и направился к выходу.

Как только дверь кабинета захлопнулась с омерзительным скрипом, к Тимофею тут же обратился Женя:

– Да ты не обращай внимания. Василич – мужик хороший, просто со своими тараканами. Да и начальник он неплохой. А то, что он про дружный коллектив сказал, – чистая правда. Мы все тут как братья жили, а вот после того, как принялись разводить нас по разным отделам, все только жалуются да вспоминают, как раньше под начальством Липатова хорошо служилось.

– Я все понимаю, просто разный прием ожидал, но не такой. Таких полицейских на своем пути еще не встречал. – Присаживаясь за стол, поддержал диалог Тимофей.

– Вот тут немного побудешь и, если потом под начальство кого-то другого попадешь, тоже будешь вспоминать это время как лучшие дни службы, – с улыбкой закивал сержант.

– Посмотрим, – многозначительно ответил лейтенант, оглядывая взором кабинет. Он представлял из себя небольшое помещение, где около восточной стены стояло два стола, еще один – возле окна, а с правой стороны от двери приютились два больших шкафа, годов 80-х, со стеклянными дверцами, и все они были переполнены потрепанными кипами папок, бумаг, сваленных кое-как.

Сам кабинет напоминал помещение, где люди не работают, а занимаются личными делами. На столе, за которым работал сержант, лежали какие-то журналы, скидочные флаеры. Было ясно: кто-то здесь часто заказывает пиццу.

В одной из газет была раскрыта страница с объявлениями о продаже авто, а несколько вариантов выделено черным маркером. Сержант был большим любителем фастфуда: на столе лежала в беспорядке кипа визиток из ресторанов и кофе с услугой доставки. «Вкусная горячая пицца! Доставим за тридцать минут!» – прочитал на одной из визиток Тимофей, и его рука произвольно потянулась к животу, в котором с самого утра болталась одна чашка кофе, которую он впопыхах выпил перед работой.

На втором столе было столько же барахла: цветные стикеры, металлическая коробка с конфетами, ручки и карандаши. Все было разбросано в хаотичном порядке и присыпано сигаретным пеплом. Стол отражал состояние не только этого кабинета, но и всего участка. За помещением давно никто не следил, но, несмотря на кавардак, здесь было уютно. Обстановка напоминала ту, которая царит обычно в квартирах перед переездом.

Среди прочего, Тимофей обратил свой взгляд на незакрытую папку. В ней лежала фотография маленькой голубоглазой девочки и чье-то заявление, написанное от руки.

– Это у вас что, один кабинет на всех? И начальник тут?

– Да. Там из всех остальных кабинетов мебель уже растаскали. В одном – с потолка капает, в другом, наоборот, – можно под пол провалиться, все сгнило. Это здание скоро тоже под снос отправят, как и те несколько многоквартирных домов, что еще остались неподалеку. Да и частные дома тоже. Здесь какой-то москвич собирается базу отдыха делать, море-то рядом. Хотя кто на такое-то море ходить будет… Возле него по ночам только местные сумасшедшие собираются. – продолжая перелистывать бумаги в папке, как бы невзначай рассказывал Женя.

– В смысле, сумасшедшие? – с интересом спросил Тимофей.

– Да в прямом. Среди ночи собираются мужики на пляже, там, вниз по улице. Бывает, по одиночке приходят, бывает, целыми толпами. Сидят, ждут чего-то. Мы еще, когда все нормально было, выезжали туда: думали, может, наркоманы какие или сектанты. Да, вроде, нет. Да и пляжем-то это назвать трудно. Так, дикий берег. Весь в камнях, даже ходить неприятно, не то, чтобы присесть, а тем более – прилечь.

– Так, а за чем они туда ходят тогда? Может, с девчонками подальше от городской суеты, так сказать? – с ухмылкой поддержал лейтенант.

– Да в том-то и дело, что нет! Для этого у нас есть другой пляж, молодежь обычно там собирается. Ходят только мужики, причем и молодые, и старики совсем. Войдут по щиколотку в воду и стоят, ждут чего-то. Женщин там ни разу не встречал… Хотя нет, была одна… – Направившись к шкафу с папками, сержант открыл дверцу. На пол полетели документы. – Мы с этими бумажками еще год разбираться будем. – Он присел на корточки и принялся собирать разлетевшиеся листы.

Тимофей решил помочь. Наступила неловкая пауза, и, чтобы как-то ее прервать, решил спросить:

– И что эта женщина? Тоже так стояла?

– Нет, – собрав охапку бумаг, сержант попытался утрамбовать их обратно. – Утонула она там тогда.

– Утопилась, что ли? Или неудачно искупалась? – подавая Жене бумаги, спросил лейтенант.

– Так и не понятно. То ли утопилась, то ли нет. Там чтобы до приличной глубины добраться,