class="p1">Азуром называли голубую густую жидкость, которую добывали в море. Благодаря азуру вырабатывалось много энергии, использовавшейся для освещения или передвижения. Например, за счет этого топлива работала огромная лодка, называемая азуроходом, которая сама плыла, без сотни гребцов. Также, из этого материала делали некоторые бытовые вещи. Для этого азур проходил разные стадии накаливания и охлаждения.

Совещание длилось всего два часа. А после Аминтас — глава собрания сказал, что все свободны и можно выпить.

Леда подошла к столу с напитками и едой, уловила тонкий запах жасмина и нашла глазами чайник, от которого шел пар и приятный аромат. Она поднесла руку, чтоб поднять и налить себе чашку, но не успела. Чайник перехватила мужская рука с длинными тонкими пальцами, которая налила горячий напиток в кружку. Мужчина протянул ей чашку и улыбнулся.

— Благодарю, Нереус. — Леда немного склонила голову и улыбнулась, слегка поднимая уголки губ.

— Ерунда, Леда. Рад тебя видеть! — он посмотрел участливо и тоже улыбнулся, но с намеком грусти. — Ты как?

— Я? Ну… — она передернула плечами. — В порядке. Да, вполне, в порядке.

— Это хорошо. — Его взгляд проскользил по ней, оценивая эмоциональное состояние.

— А ты? — она посмотрела прямо ему в глаза.

— Ох! — созидательно смущенно взъерошил свои волосы. — Да у меня все замечательно! Построил себе новое крыло, украсил все перламутром и жемчугом. Ты, наверняка, слышала. Очень красиво, хочу тебе показать. Ощущение, будто ты внутри жемчужины.

— Да, слышала, — протянула она. — Уверена, что очень красиво.

— Пойдем в гости, я тебе все покажу! Убедишься сама. Там есть библиотека и винотека!

— Я даже не знаю… — неуверенно сказала Леда.

— Пойдем, пойдем! Ты уже сто лет не была у меня.

— Не сто, а пять. Можно сказать, буквально вчера ведь, — усмехнулась она.

— Люди так говорят, когда по их ощущениям чего-то давно не было. Мне нравится эта фраза. Мне кажется, что с нашей стороны так говорить, довольно иронизирующе.

— Возможно. Ты часто общаешься с ними. — Это был не вопрос, а тихая констатация факта.

— Конечно! Я люблю людей. Мне не нравится наша нынешняя политика о невмешательстве. Хочу предложить Аминтасу план. Если одобрит, мы сможем улучшить инфраструктуру, участвовать в системе управления, осваивать море. У них будет столько возможностей, а мы… будем ощущать цель и смысл жизни. Не правильно все, что сейчас. — Его голос слегка затих. — Если ничего не поменять, то останемся лишь отголосками в мифах.

— Ты прав. Неправильно. Я тоже так считаю.

— Вот видишь. Мы — единомышленники! — подмигнул Нереус.

Нереус — созидатель водного рельефа, он высокий, почти два метра ростом, поджарый с хорошо заметными мышцами, но скорее тонкокостный, чем мускулистый. Обладатель черных глаз и прямых длинных волос, до поясницы почти, цвета ночного окена — темного-синего, приглушенного. А в его голосе слышится как будто звук прибоя.

— Так, ты заглянешь? Раньше ты не отказывалась от кубка белого вина.

— Ну, хорошо. Но только если кроме вина будет еще что-нибудь.

— Конечно, конечно. Оливки, поцелованные солнцем, рыба свежайшая, только-только с океана, крики чаек, бодрящие душу…

— Последнее вовсе не обязательно, — усмехнулась Леда.

Созидатель взмахом руки перенес их к берегу, где стоял дом Нереуса. Дом слишком преуменьшающее название, скорее небольшой дворец в три этажа: на первом располагались открытые веранды и помосты, уходящие прямо в воды океана, на втором несколько больших комнат с балконами, а третий этаж был как мансарда со стеклянной крышей.

Стены его чертог состояли из синего и белого мрамора, и только стены нового крыла отливали жемчугом, поблескивая и играя с солнцем перламутровыми разводами.

Леда оглядела новое крыло, которое представляло из себя двухэтажную пристройку-башню с винтовой лестницей, вдоль которой находились полки с книгами и винами. Второй этаж служил хранилищем для морских камней и жемчуга, хранящихся в стеклянных витринах.

— Очень красиво! — заметила созидательница. — Ты сам все это сделал?

— Почти, материалом занимался я, а отделкой Гести, но для лестницы нанял архитектора и рабочих. Тем не менее, такой перелив перламутра — мое творение.

— Люди охотно идут с тобой на контакт?

— Да, я плачу хорошие зарплаты.

В начале эпохи созидания люди и созидатели много взаимодействовали и жили в гармонии. Но время не проходит бесследно, и за последнее столетие произошло отдаление двух народов. Созидатели с прожитыми годами стали надменнее к человеческим проблемам, а люди забыли, как эти бесстрашные путешественники стояли против стихии на взрывающемся острове, сложно поддерживать связь с теми, кто живет в несколько раз дольше тебя и способен подчинять огромную силу.

Всего созидателей было двадцать, могло бы быть больше, ведь когда-то в ту роковую экспедицию отправилось около тридцати, но не всем было суждено продолжить жизненный путь.

Каждому из них был дарован эфир — энергия, усиливающая физические, позволяющая перемещаться в пространстве, сдвигать предметы, не прикасаясь к ним. У каждого созидателя эфир был своим даром или талантом, способностью к более узконаправленным материям: прорицание, управление одной из стихий, покровительство птиц или животных, поиск и раскрытие тайн, исцеление и другое.

Ежемесячные собрания уже давно не проходят в полном составе, их посещает всего пять-семь созидателей. Некоторые появляются раз в год, некоторые раз в десяток лет.

Аминтас был главой совета созидателей, присутствовал на каждом собрании, и также вел переписку с правительством людей. Последнее время политика созидателей была направлена на невмешательство, а десять лет и вовсе выражала полное равнодушие. Леда, Софос, Нереус, Камилла и Вероника не одобряли такое течение дел, потому и общались между собой чаще, чем остальные. Но Софос пропал пятьдесят лет назад, Вероника где-то запряталась в то же время, перестав посещать собрания, а Леда просто держалась отдаленно от старых друзей, взирая с равнодушно-печальным видом на присутствующих в Чертогах.

Эфир призывал иногда на помощь к людям, Леда повинуясь ему бродила по государству, Сореции, пытаясь понять какие секреты должны быть раскрыты, но эфир мужа, заключенный в ней, плохо отзывался. Ее старая подруга Камилла выходила предсказывать и гадать людям и того реже, возможно раз в пять лет.

Леда еще раз оглядела новое крыло, замечая, как переливается перламутр и слегка улыбнулась. Дом Нереуса — полное отражение его самого и того эфира, который был в нем.

Нереус был родом с острова долгожителей Рокинос, как и все созидатели, за исключением Софоса. Рокинос — остров где жизнь населения достигала двух сотен лет, благодаря тому, что они жили в гармонии с собой и ритмами природы. Он был искателем жемчуга, и его жизнь всегда была неразрывно связана с океаном. Так и вышло, что благодаря эфиру теперь ему не нужно было нырять на дно ради