В тот день я направился к бабушке, чтобы толком позавтракать и еще рассказать, что приключилось со всеми нашими. Бабушка – хозяйка единственного на весь город пансиона. Ее пансион как обычный дом. Она очень любит своих гостей. С тех, у кого в кармане пусто, денег не берет. У нее широкая душа. Милая, дорогая моя бабулечка. Меня она очень любит, а я очень люблю ее. Когда она меня видит, то широко раскрывает руки, и я бросаюсь ей на шею.

Тем утром я примчался в пансион и сразу закричал:

– БАБУШКА-А-А-А-А!

Вообще-то я хотел просто позвать ее, но всякий раз, когда ее вижу, я радуюсь и принимаюсь кричать. Вот и сейчас я раскинул руки и понесся к ней, но она меня как будто не замечала.

– БАБУШКА-А-А-А-А! Ты что, меня не видишь? – закричал я, и только после этого она обернулась.

– У МЕНЯ ДЕЛ МНОГО, СТУПАЙ ОТСЮДА! – сказала мне бабушка.

Ступай отсюда? Это чтобы моя бабушка сказала «ступай отсюда»? Мне? Своему единственному и любимому внуку?

Так я понял, что и с бабушкой что-то неладно. Но все же попросил:

– Бабулечка, я ужасно голодный. Дай мне поесть чего-нибудь перед школой, если у тебя уже готов завтрак…

По утрам бабушка всегда готовила для постояльцев завтрак: пекла пирожки, резала хлеб, варила яйца, ставила на стол маслины, сыр, сливочное масло, варенье и наливала чай. Всего этого было достаточно для здорового питания.

Я посмотрел на обеденный стол.

ОГО! Ой-ой-ой-ой! Ну ничего себе! Ай-яй-яй! О-хо-хо-о-о-о!

Бабушка постаралась на славу.

На столе были сваренные вкрутую яйца, яичница, омлет, яйца пашот, яичница с колбасой, козий сыр, овечий сыр, брынза, сыр ломтиками, сыр с травами, сыр со специями и шесть сортов маслин, два сорта помидоров, жареная картошка, омлет с картошкой, картофельное пюре, колбаса, сардельки, сосиски, салями, бастурма, бекон, апельсиновый сок, грейпфрутовый сок, яблочный сок, морковный сок, чай… Кажется, там было видов сто разной еды.

– Господи, бабулечка! Что это такое? Сколько гостей у тебя в пансионе?

– Один.

– Как это один? А еды здесь на сколько человек? Одному тут никак не справиться.

– Важна подача, внучек, подача! Я перешла на систему «все включено». Пусть ест и пьет сколько хочет, но и платит много.

– Хорошо. Я тоже с удовольствием поел бы, так что возьму немно… – Не успел я договорить, как она шлепнула меня по руке газетой.

– Не вздумай здесь ничего трогать и не порти мне стол! Чуть не умерла, пока этот завтрак готовила. Так, клиент идет. Исчезни! – велела она.

Клиент? А ведь раньше бабушка называла постояльцев своего пансиона «гостями». И нате вам… Клиент пришел, но бабушка так устала, что даже не обратила на него внимания. Даже не сказала: «Доброе утро!» Даже не заметила, что не поздоровалась, – до того она была уставшей, расстроенной и злой. Потому что потом ей надо было еще и убрать со стола.

Вот так и пропало главное «Доброе утро» городка Бугдайлы.

Вскоре из жизни людей начали исчезать такие слова, как «доброе утро», «хорошего вечера», «удачи», «спасибо». Ведь с того дня у всех появилось огромное количество невероятно важных дел, а на такие мелочи, как поздороваться, времени, естественно, уже не хватало.

Расплачиваясь за проживание, клиент пансиона чуть не потерял дар речи: цена в пять раз превышала прежнюю.

– А… а… почему так дорого?! – недоумевал он.

Бабушка, которая всегда крайне вежливо разговаривала с гостями, сейчас чуть его не выгнала.

– А потому, что тебя тут с самого утра вкусно кормили! Ты целый день ел и пил сколько душе угодно. Только один завтрак стоит о-го-го сколько, а про постой я даже не говорю! Если тебе что-то здесь не нравится, проваливай – дверь рядом! – С этими словами она спрятала деньги.

Вслед за постояльцем она прогнала и меня:

– Давай убирайся отсюда! Не вертись под ногами! У меня куча дел! Не хватало еще с тобой возиться.

Вчера бабушка обращалась ко мне совсем по-другому: «Ах ты сладенький мой внучек, ах миленький мой! А вот кого я сейчас расцелую?» Значит, с ней тоже что-то произошло. Но если бы этим все ограничилось…

На следующий день бабушка поместила огромный баннер, который свешивался с верхнего этажа пансиона и развевался, словно флаг.

ЕДИНСТВЕННЫЙ И НЕПОВТОРИМЫЙ ПАНСИОН БУГДАЙЛЫ. СТАТЬ ПОСТОЯЛЬЦЕМ СЕТИ ОТЕЛЕЙ «ДОБРОЕ УТРО» – ЭТО ПРИВИЛЕГИЯ. ПРИЕЗЖАЙТЕ К НАМ И ПОЧУВСТВУЙТЕ СЕБЯ ОСОБЕННЫМИ! СЕТЬ ОТЕЛЕЙ «ДОБРОЕ УТРО».

Приезжая сюда, люди должны были чувствовать себя избранными и платить именно за это ощущение. Жить в простом пансионе – ну что здесь особенного? А вот оказаться в дорогом отеле – совсем другое дело. Так что название срочно пришлось менять, пусть пока это была сеть отелей из одного звена. Бабушка явно думала, что развернется и откроет еще несколько гостиниц. Конечно, сейчас разговоры о сети были ложью. НО ОТ ТАКОЙ КРОШЕЧНОЙ ЛЖИ НИКОМУ ВРЕДА НЕ БУДЕТ.

Бабушка просто сбивалась с ног. «Одной мне не справиться!» – решила она и начала нанимать работников: сначала двух садовников, потом двух поваров, двух горничных и одного администратора. Но у нее все равно было очень много хлопот: ведь надо ВСЕМ ПРИКАЗЫВАТЬ!

В последующие месяцы в этом крошечном пансионе, который был единственным в сети «Доброе утро», продолжали твориться всякие глупости. Бабушка поднимала цены каждый месяц. Другой гостиницы в Бугдайлы не было, и гостям городка волей-неволей приходилось останавливаться у нее. Тех, кого цены не устраивали, бабушка выставляла за дверь. Даже взяла на работу двух охранников, чтобы те выдворяли недовольных. Завтраки и ужины стали такими обильными, что коты и собаки, жившие у бабушки в саду, растолстели до невозможности и разучились бегать.

Не моргнув глазом, бабушка приказала спилить огромные старинные садовые деревья, каждому из которых было не меньше полувека. Началась стройка второго отеля сети «Доброе утро».

Именно в пансионе мы и встретились с Тевфиком Кылыкыркяраром впервые. Он был единственным клиентом, приезду которого я обрадовался. Вообще-то клиентом его считать не стоит, но ладно. Тоже ведь человек.

Не школа, а фильм ужасов

Я побежал в школу – надо же рассказать друзьям обо всем, что успело случиться. Вообще-то в школу я и ходил, чтобы делиться новостями. Ну и еще чтобы в жизни происходило что-то новое. Обычно в школьном саду толпились ребята, но на этот раз там не было ни души.

«Очень странно. Неужели сейчас каникулы, а я про них забыл? А может, часы перевели и я пришел слишком рано?» – раздумывал я, когда вдруг из громкоговорителя раздался голос директора:

– Слушай, ты! Немедленно в класс! Сию секунду в класс, не теряя времени! Я начинаю считать! Десять, девять, восемь…

Я осмотрелся, пытаясь понять, кому это говорят. Кроме меня, никого рядом не было.

– Семь, шесть, пять, четыре с половиной…

Что за счет такой? Я быстренько вошел в школу, но все равно опоздал. В коридоре мне преградил путь учитель.

– Это что за лень? Что это за глупости? Что это за невежество, праздность, бродяжничество? Что за чертовщина? Это что за проделки? Урок идет уже две минуты!

Он перечислял мои проступки. Произнес девяносто слов, не меньше.

– Я заехал к бабушке. Задержался всего на две минуты. В любом случае я уже бегу в класс, – оправдывался я.

– Что значит «уже бегу в класс»? Как ты догонишь своих товарищей? Они пришли на целых две минуты раньше тебя! Я вызову твоих родителей, пусть немедленно займутся твоим воспитанием. Бери частные уроки, если не способен за всеми успевать! – закричал он и, схватив меня за руку, швырнул в класс.

Обычно в нашем классе любят побеситься. Да и учителя у нас веселые. Уроки проходят за шутками и прибаутками. Но тем утром в классе было глухо как в могиле. Не ученики, а тридцать два надгробных камня. И среди них кладбищенский кипарис – учитель! Тишина стояла гробовая. Все уткнулись в учебники и, сопя, писали самостоятельную работу или что-то подобное. Даже головы не поднимали. Тридцать два, повторяю, человека,