наряжаться в нелепый костюм и изображать радушного хозяина кафе, либо пугать людей, размахивая простынёй. Вот она, суровая реальность школьной жизни, о которой не пишут в лайт-новеллах. Хотя нет, пишут — но там главный герой обычно внезапно раскрывает свой потенциал и становится звездой фестиваля. Ага, конечно.

Я достал телефон и украдкой открыл календарь. До фестиваля почти неделя. Может, если сейчас начну кашлять, то успею заболеть как раз к нужному времени?

Так, нужно хотя бы создать видимость того, что занят чем-то важным. Аккуратно убрал учебник матеши и достал биологию. Несколько секунд ушло на то, чтобы выставить книгу идеально параллельно краям парты — привычка, выработанная годами одиночества. Когда живёшь один, порядок становится чем-то вроде религии.

БАМ

Моё произведение искусства — идеально выровненный учебник — съехал на добрых пять сантиметров. Глаз непроизвольно дёрнулся. Кто посмел⁈

Азуми. Ну конечно. Она как раз проходила мимо моей парты, демонстративно виляя бёдрами, и «случайно» задела край учебника. Теперь стояла рядом со своими подружками, якобы увлечённая обсуждением фестиваля, но я-то видел эти лисьи взгляды, которые она бросала в мою сторону.

Ах так? Я медленно поправил учебник, глядя прямо ей в глаза. А потом… потом поднёс ладонь к носу и картинно её понюхал, состроив самое похотливое выражение лица, на какое только был способен. Добавил ещё и тихий, но отчётливый вздох наслаждения. Получи и распишись!

Она стояла, не в силах моргнуть. Ведь это было точь, как непрямой поцелуй! Только совсем не поцелуй!

— Эй, Азуми-чан… — потрепала её за рукав подружка.

— Азуми-и-и, ты слышишь? Какое платье наденешь?

Она пробормотала:

— Извращенец… псих… — затем покраснев, отвела взгляд и нацепила липовую дружелюбную улыбку: — В зелёном, а ты, Дори-чан?

— Я думала нарядиться в какой-нибудь костюм… — ответила та смущённо.

— Шутишь⁈ — усмехнулись подружки. — Ты же не в средней школе, Дори-чан!

Я мысленно поставил себе десять очков за креативность. Может быть, теперь она дважды подумает, прежде чем трогать мои вещи. Хотя, кажется, я только что подтвердил свою репутацию странного одиночки. Но эй, кого это волнует? В играх главный герой тоже часто начинает как социальный изгой. Правда, обычно у него есть какие-то крутые способности или тайные силы, а у меня только талант бесить Азуми…

Глава 2

Хм, что-то душновато стало. И нет, я не про своё настроение — в классе реально нечем дышать. Окна, конечно, не откроют — у нас же «забота о безопасности». Как будто это кого-то остановит. Вот честно, учителя вообще не понимают, как это работает. Те, кто решается на такой шаг, делают это в одиночестве, когда никто не видит. Сам акт становится последним утверждением их одиночества. Наверняка каждый из них в глубине души надеялся, что кто-нибудь остановит, скажет что-то важное…

Стоп-стоп, со стороны, наверное, звучит так, будто я сам об этом задумываюсь. Нет уж, увольте. По-моему, суицид — это последняя стадия нарциссизма. Серьёзно, с чего мы вообще взяли, что кому-то есть до нас дело? Рождаемся в одиночку, умираем так же. Все эти люди вокруг — просто актёры в нашем маленьком театре жизни. Обидели тебя? Не дали любви? Не поняли? Ну так смени декорации! Или актёрский состав! Или вообще плюнь на сценарий и начни импровизировать!

Чёрт, что-то меня занесло. Всё из-за Азуми. «Поговорим после уроков, клоп,» — сказала она. Клоп, значит? Интересно, как они вообще выглядят? Нет, гуглить не буду — ещё не хватало травмировать свою и так хрупкую самооценку. Вдруг реально похож?

Хотя кого обманываю — я знаю, как выгляжу. Не красавчик это точно. Скорее типаж злодея из дешёвой дорамы. Второсортный якудза на подхвате, которого даже в титрах не укажут. Высокий, волосы до плеч. Людям не нравятся они, и называют их патлами. Глупцы. Они даже не догадываются, что я отрастил их, дабы не лицезреть их довольные раздражающие лица. Мы — интроверты — натуральные социофобы. Не в полной мере, нет, лишь на девятую часть из десяти. Последний кусочек хранится в нашем сердце, надеясь, что люди не такие самозванцы, как кажутся на первый взгляд. В общем, я не из тех слащавых красавчиков, как мой одноклассник Кенджи. И выгляжу даже старше своих лет. Наверное, моё выражение лица всегда угрюмое, а улыбка ужасная. Ещё и никакого выразительного взгляда. Как сказала соседка — бабуля Арису: Казума-кун, бог мой! У тебя взгляд как у моего мёртвого мужа! Я тогда не мог не уточнить: типа взгляд, когда он был ещё жив? На что она с грустью помотала головой. В тот момент я понял, что лишился той самой способности парней кадрить девчонок. Ну, когда подмигивают или игриво бросают взгляд.

Звучит безнадёжно? Ну уж нет! Раз уж природа обделила меня смазливой мордашкой, будем работать с тем, что есть. А есть у меня тело! Каждый день тренируюсь как проклятый. Челлендж Сайтамы? Легко! А в хорошие дни даже перевыполняю норму.

Звонок прервал мои философские изыскания. И тут вошла она. Накамура Рин. Мой персональный лучик света в этом беспросветном школьном царстве скуки.

Знаете эти моменты в аниме, когда время замедляется, а вокруг красивой героини начинают летать блёстки и лепестки сакуры? Вот примерно так выглядит каждое её появление в классе. Золотистые волосы струятся по плечам, закручиваясь на концах как какая-то спираль. А глаза. Боже, эти голубые глаза! Как будто кто-то взял и принёс кусочек летнего неба в наш душный класс.

Синий пиджак сидит на ней так идеально, будто не она следует моде, а мода подстраивается под неё. Хотя я более чем уверен, что пиджак не из бутика, а сшит на заказ. Чёрная юбка чуть ниже колен, стройные ноги в тёмных колготках… Стоп. Я опять пялюсь.

Ей двадцать три. Нет, я не сталкер — просто случайно узнал. Ладно, признаюсь — я в неё влюблён. Втюрился как последний идиот прямо на вступительной церемонии. Наивно? Ещё как. Моя рациональная часть мозга постоянно напоминает, что наши отношения никогда не выйдут за рамки «учитель-ученик». Но знаете что? И пусть. Она как звезда — можно любоваться, но не дотянуться, даже если построить лестницу до небес.

И да, она меня терпеть не может. Даже как ученика. Я где-то в самом конце её списка, между жвачкой под партой и просроченным школьным обедом. Почему? Понятия не имею. Серьёзно, я бы отдал месячные карманные деньги, чтобы узнать причину.

— Доброе утро, ребята! Садитесь. Надеюсь,