Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ни за что.
Рэмси подталкивает телефон ко мне и откидывается на спинку стула.
— Позвони ему. Если этого не сделаешь ты, это сделаю я.
— Почему?
— Потомучто я читал отчеты Деймона о тебе и он редко ошибается в своих оценках.
— И что он написал? Что я полный критин, который заслуживает быть запертым навсегда?
— Почему бы не позвонить и не спросить у него самого? Ты в большой беде Калеб. Тебе нужен кто-то на твоей стороне.
Я беру телефон и качаю головой от досады. Не похоже, что Рэмси дает мне выбор. Я беру телефон и набираю номер.
— Это Деймон, — ответил глубокий голос.
Я прочистил горло.
— Хммм… это Калеб. Калеб Бекер.
— Почему ты звонишь мне?
— Я как бы, попал в беду, — говорю я, затем прочищаю горло. Я глубоко вздохнул и неохотно ляпнул, — Мне нужна твоя помощь.
— Помощь? Я не знал, что ты знаешь это слово.
Я в вкратце объясняю мою ситуацию. Он тяжело вздыхает несколько раз, но говорит, что он уже в дороге на вокзал.
После моего звонка, меня отводят в КПЗ и я жду его.
Спустя час, мне говорят, что у меня посетитель, и приводят туда, что я полагаю, является одной из комнат допроса. Ох, Боже. Если раньше все было не так плохо, то теперь я чувствую, что все ухудшается, когда очень разъяренный Деймон проходит через металлические пуленепробиваемые двери.
— Во что, черт возьми, ты влип на этот раз, Беккер?
— В чертовы неприятности, — говорю я ему.
Деймон скрещивает руки на груди.
— Я мог поклясться, что ты парень, который сделал одну ошибку и собирающийся исправить свою жизнь. — грусть прокрадывается на его лицо, но он быстро маскирует это.
— Я должен признать, что ты напоминаешь мне себя в твоем возрасте.
— Да, ну, вы ошиблись.
Он щурится.
— Я?
Это не то, что должно было быть. Я оставил Рай, чтобы все наладилось, но все, что мне удалось, это ухудшить все для меня.
Я смотрю Деймону прямо в глаза.
— Я не делал этого, — говорю я ему, — Я не дилер.
— Почему я должен верить тебе?
— Потому что это правда. — я вздыхаю, зная, что это безнадежное дело, умолять, в моем случае, но я попытаюсь, — Я не ожидаю, что ты поверишь мне.
— Ты лгал мне в прошлом?
Я кивнул.
— О чем?
Я закрываю глаза и качаю головой. Я не могу сказать Деймону, что был не тем, кто сбил Мэгги.
Я сказал Лие, что возьму секрет в могилу. Я не могу предать моего собственного близнеца. Не сейчас, и не когда-нибудь.
— Забудь об этом.
— Ты не на том пути, — говорит мне Деймон.
— У меня не было выбора. — я испустил долгий, медленный вздох и решил быть откровенным. О некоторых вещах, так или иначе.
— Моя мать подсела на лекарствах. Я думаю, от того, что я находился дома, стало только хуже. Она все время думала, что я буду притворяться, будто бы все хорошо. Вся моя семья превратилась не пойми во что. Я не мог. Мэгги была единственной, кто держал меня в здравом уме, но я не мог видеть ее, не получая дерьма от копов, моих родителей, ее мамы и даже тебя. Ты однажды сказал, что я должен уехать из Рая, чтобы держаться подальше от Мэгги. Так что, теперь, я здесь.
— Жить с наркоторговцами, не самый лучший вариант, — говорит мне Деймон, констатируя очевидное.
— У меня была крыша над головой.
— Всегда есть варианты лучше, чем жизнь с бандитами, — говорит мне Деймон.
— Да, точно, — я смотрю на красный след, которые оставили наручники на моей коже. Я, кажется, нахожусь, в одном из этих самых вариантов.
— Я очень разочаровался в тебе.
Разочарование лучше, чем злость. Я видел Деймона сердитым. Он застывает, словно бык с занозой в заднице. Черт, когда меня исключили из школы за драку. Он был готов в одиночку надрать мне задницу. Парень огромен и должен весить около восьмидесяти двух килограмм. Я тяжелый, но он мог скрутить меня и сломать мне кости.
— Я скоро вернусь, — говорит Деймон, затем оставляет меня одного в комнате. Рэмси возвращается через полчаса, Деймон идет следом за ним. Офицер садится на край стола в маленькой комнате и смотрит на меня сверху вниз.
— Тебе повезло, парень.
Меня бросят в тюрьму. Мне не везет.
— Только что, я говорил с Судьей Хэнсон, — говорит Деймон, — Тебе предъявят обвинения во второй половине дня и заплачу за тебя любой залог.
— Я дружу с окружным прокурором, который поможет тебе.
— Почему ты это делаешь для меня? — спрашиваю я.
— Потому что кое-кто в прошлом, сделал это для меня. Есть одно условие, — говорит он.
Все ближе. Наковальня вот-вот упадет.
— Какое?
На лице моего бывшего куратора появляется строгий взгляд.
— Ты присоединяешься к программе «Перезагрузка».
— Что это такое?
— Это группа детей, чьи жизни пострадали от неосторожной подростковой езды. Мы путешествуем вместе в течение месяца, и каждый участник делится своими историями с другими группами детей на Среднем Западе. Будет не ахти, так что не ожидай фантастических гостиниц и королевского обращения. Мы будем останавливаться в общежитиях и палаточных лагерях. Это не связано с твоим арестом за наркотики. Это прямой результат твоего инцидента в Раю. Присоединись к программе и помогай другим.
Если ты не согласен пойти со мной, то я ухожу. Если я уйду, то я не сомневаюсь, что они запросто запрут тебя здесь и выбросят ключ. Ты восемнадцатилетний подросток. И если ты думаешь, что тюрьма для несовершеннолетних была ужасной, то гарантирую что во взрослой тюрьме, в сто раз хуже.
— Так, у меня действительно есть выбор?
— Есть. Остаться здесь и наслаждаться гостеприимством здешних тюрем или поднять свою задницу и следовать за мной.
Таким образом, выбора нет. Один из выборов, это то, что мне практические ничего не надо делать, чтобы сбежать отсюда. Даже если это включает времяпровождение с моим куратором.
Мы не говорим больше, чем полтора часа на пути к Рэдвуд.
Он пытается задавать мне вопросы, но я делаю все возможное, чтобы уклониться от них.
Когда мы останавливаемся у подъезда к одноэтажному двухквартирному дому(дуплексу), он объясняет:
— Сегодня вечером ты будешь ночевать у меня, а завтра днем встретишься с остальной частью группы.
Зайдя внутрь, я бросил мой спортивный костюм на диван, рядом с выцветшим пледом. На мантии над пустым камином висела фотография Деймона и маленького мальчика, лет восьми, в форме Младшей Лиги.
— Он твой? — спросил я его, интересно, как этот парень,