class="p1">Следом, не обращая внимания на несуразный поток оскорблений и угроз, Херлиф направился в кабинет отца. Обычно его не трогали словесные выпады Гельмута, но в этот раз всё было иначе: тот осмелился затронуть запретную тему — его мать. Наказание за подобные слова было делом чести для любого мечника, а точнее, для любого мужчины. Неспешно преодолев двадцать две ступеньки, юноша поднялся на второй этаж, мгновенно узнав знакомое место по изношенной ручке двери. Он отбросил все посторонние мысли и сосредоточился перед предстоящим разговором. Подойдя ближе, Херлиф постучал дважды и, услышав негромкое "входите", открывает дверь.

— Вы вызывали меня, отец? — задал вопрос юноша, только перешагнув порог кабинета.

— Не буду зря пустословить, перейду сразу к делу. Почему ты отказался учиться фехтованию под началом сэра Пола? Он происходит из знатной семьи воинов, да и к тому же закончил имперскую академию с отличием, — вопрошал сэр Фредерик, не отрываясь от документов ровным, практически безразличным голосом.

— Я не оспариваю важность происхождения и образования, но Пол не справлялся с практической частью моего обучения. Его сила едва ли превышает силу безымянных наёмников. Для становления воином мне нужен наставник с реальным боевым опытом, а не знатный вельможа, пересказывающий подвиги предков

— Отчасти ты прав, Херлиф, но где мне найти учителя с таким опытом в Элии? — наконец спросил барон, отрываясь от бумаг

— Вообще-то, у меня есть идея, как решить эту проблему, — решительно заявил юноша, выпрямившись в полный рост.

— Ладно, но я не смогу пригласить наставника из Империи.

— Мне этого и не нужно! Я хочу обучаться искусству боя у Бьёрна.

— Исключено, он раб, да и к тому же варвар.

— Но он великий воин! Граф Эгберт рассказывал, что Бьёрн в одиночку уничтожил три полка имперцев!

— Графу нужен был лишь повод, чтобы подарить раба. Ладно, а что если этот варвар тебя ранит?

— У него нет причин

— Ошибаешься, у него их более чем достаточно. Но если ты действительно желаешь учиться у него, будь готов принять ответственность. Ты станешь посмешищем в обществе, а варвар может просто тебя покалечить. Ты всё ещё этого хочешь?

— Да! — вымолвил Херлиф, ещё до того как барон успел закончить предложение.

— В таком случае, ничего не поделаешь, можешь приступать к тренировкам с завтрашнего дня, теперь этот раб является твоей собственностью.

— Благодарю, отец, — искренне произнёс юноша, хотев уже откланиться.

— Постой, сын, у меня есть к тебе вопрос, — поспешно выпалил барон, почувствовав намерение Херлифа.

— Вопрос ко мне? — изумился юноша

— Да, почему ты так одержим мечом? — тихо спросил барон, грустно опустив глаза, будто бы предаваясь старым воспоминаниям.

Почему изнуряешь своё тело вместо праздной жизни? Почему якшаешься с наёмниками, когда можешь посещать балы и командовать слугами? Пусть ты и внебрачный сын, но поскольку я признал тебя, никто не осмелится перечить моему слову, и ты можешь наслаждаться привилегиями аристократа до самой моей кончины.

— Я отчётливо понимаю всё это… Однако меч взывает ко мне! Когда он находится в моих руках, я ощущаю жар, что ведёт меня, хлад что закаляет, силу что отчайно пытается стать моей, именно она заклинает меня сильнее золота, праздности и баллов.

— Ясно. Значит, кровь Сигфрид главенствует в тебе. Ты обязан овладеть этой силой или погибнуть, пытаясь. Не подавляй свой голос.

— Но что случится, если я это сделаю?

— Когда-нибудь ты это узнаешь. Ступай уже, — неожиданно сменил тон сэр Фредерик.

— Но…

— Никаких "но", у тебя вторая тренировка. Быстрее, если не хочешь стать праздным тунеядцем.

— Хорошо, отец. — Трудно произнесённые слова покинули уст Херлифа, когда он отворил дверь и шагнул в небытие.

Утро следующего дня на тренировочной площадке царила вязкая напряжённость. Альфред стоял напротив Бьёрна, прикованного к столбу. Каждая цепь и оковы, сдерживающие воина, казались абсурдно огромными, но это лишь до тех пор, пока взгляд не переносился на его могучее тело. Бьёрн, двухметровый воитель севера, был одет лишь в подобие брюк, а его броня из шрамов, едва заметных под обильной растительностью, рассказала бы целую историю о борьбе и выживании.

— И всё же юный господин я считаю это чрезмерно рискованным. Возмушался Альфред

— Я не спрашивал твоего мнения. Освободи его от оков

— Вы уверены? Юный господин не совершайте того за что не способны понести…

— Уверен! Рявкнул Херлиф перебив Альфреда.

После чего тот молниеносно освободил варвара от привязи и оков на руках и ногах, затем сделав выпад в сторону и положив руки на ножны меча.

— А теперь ступай

— Но — уж было хотел возразить Альфред

— Никаких но! Если бы он хотел то уже прирезал бы нас.

— Хахаха, сопляк верно мыслишь! Подметил Бьёрн скорчив агрессивный оскал

— Альфред ступай — пронзая взглядом отдал приказ Херлиф

— Как прикажите юный господин

Произнёс дворецкий после чего удалился тяжело вздыхая

— Чего ты хочешь от меня? — вопрошал варвар недовольно.

— Обучи меня искусству боя.

— С радостью, но аристократ, подобный тебе, никогда не сможет сражаться так, как я и мои братья.

— Почему?

— Разве не очевидно? — усмехнулся Бьёрн.

— У тебя, как и у всех прочих аристократов, нет сердца война. А теперь, раз ты всё понял, ступай своей дорогой, жалкое дворянское отродье, — произнёс варвар с пренебрежением

В этот момент Хёрлиф осознал: единственный способ опровергнуть слова северянина — это одержать победу в бою. И потому, несмотря на разницу в телосложении, силе, мастерстве и опыте, он с легкостью выхватил меч из ножен и, собрав всю свою мощь, нанес размашистый оберхау прямиком по варавару. Удар, хоть и немного неуклюжий, оказался впечатляющим. Однако Бьёрн, словно одержимый каким-то неземным движением, уклонился в сторону и нанёс сокрушительный удар своей чудовищно длинной левой рукой. Тело Хёрлифа отлетело на несколько метров, и при приземлении он перевернулся кубарем, врезавшись головой в каменную стену. Увидев, как смачно попал, варвар развернулся спиной к юноше и уже раздумывал, как прорваться через окружение слуг, наёмников и рыцарей, дабы сбежать из крепости. Но Хёрлиф не мог так просто отступить, ведь он наконец нашёл достойного учителя, даже не так — он обрёл могучего врага и лично узрел его нечеловеческую силу. Поэтому, несмотря на помутневшее сознание и трясущиеся колени, он встал с единственным желанием: убить или быть убитым.

Первым делом, пока ещё способен стоять, юноша схватил меч и закричал.

— Бьёрн, сукин ты сын! Не смей бежать! Я убью тебя! Убью! Ты слышишь меня, а, чёртов идиот? — завопил во всё горло Херлиф, сверля Бьёрна взглядом, полным первобытной ярости.

Наконец, обернувшись, варвар протянул руку к корзине с деревянными мечами, стремясь