Гуманоидная боевая машина переставляет большие ноги почти также хорошо, как если бы пилот ходил на своих двоих. Давно прошли времена, когда пилоты и бортовой компьютер не могли быстро просчитывать движение разных суставов и просто запутывались в собственных же ногах. Стальной гигант почти в пять метров ростом шагает по выжженной земле в сторону сверкающего купола энергии.

Рядом в строгом порядке идут товарищи по отряду. Воздушное пространство гремит от постоянных взрывов осадной артиллерии, что сейчас пытается пробить защиту вражеской столицы. Самые ожесточенные бои на этой территории уже прошли, это видно по сотням тысяч трупов и разбитой технике. На орбите бой тоже уже подходит к концу, а капитуляция точно принята не будет. Это война изначально была до полного истребления идеологического противника.

В психокоммуникацонной сети начинаются помехи, в слуховом канале чей-то голос поет священные песнопения. Вражеские ретрансляторы создают сильные помехи, чтобы нарушить связь, но это бесполезно, так как командный крейсер сейчас направил свои излучатели прямо на столицу.

Обычному зрению это недоступно, но для псиоников подобно водопаду ментальной энергии, что обрушивается на окрестности. А противодействие врагов просто создает турбулентные течения, которые незначительно снижают эффективность.

В голове крутится ураган боли, из носа течет кровь, и бортовая система тут же колет сосудосуживающее средство. В этом не было большой необходимости, так как дикие перегрузки — привычное дело для операторов. Именно поэтому ищут тех, кто имеет ген сверхрегенерации. Но даже так почти в каждом бою умирает как минимум несколько товарищей от рук врага или запредельной перегрузки.

Но для командования это просто цифра в ежедневных отчетах. У операторов даже нет имен, только кодовое имя и номер из реестра. Прямо сейчас поступает индивидуальный приказ от командира батальона:

— Одиннадцатый Кошмар, на изготовку. Шестьдесят процентов мощности. Время залпа 3,45 секунды. Доложить о готовности, — телепатический приказ пронесся в мозгу за мгновение, традиционные динамики в бою редко используются.

Силой мысли оператор приводит основное оружие в боевой режим. Сейчас он буквально чувствует, как движется платформа над правым плечом, словно собственными мускулами разминает плечи. А поток электричества от массивных батарей за спиной бежит по проводами и вызывает чувство щекотки. Мощность и продолжительность задана, и в ответ летит сообщение о готовности.

— Огонь! — моментальный ответ заставляет пилота нажать на невидимую кнопку. Ослепительно белый луч выстреливает вперед и вонзается в барьер с яркой вспышкой. Энергетическое поле резко изгибается, дрожит и показывает прорехи под местом удара. Время залпа истекает, и оружие автоматически выключается, а барьер через секунду восстанавливается.

Пробный выстрел показал хорошие результаты, так что следующий приказ заставляет выставить максимальную мощность и время действия до исчерпания заряда. Бортовая система сообщает о семнадцати секундах — это время, на которое его хватит. А большего и не нужно. Снова выстреливает луч и с гудением заставляет барьер разрушаться и терять былую монолитность.

Оператор целится чуть выше роста стальных машин, чтобы под точкой соприкосновения появилась зона отсутствия защиты. Именно в нее рвутся товарищи по отряду, чтобы занять боевую позицию уже внутри купола. Оператор переставляет ноги машины, продолжая вести огонь по энергетической защите.

Кинестетические мембраны без дополнительных указаний снижают чувствительность к колебаниям, так как лазерная установка этого типа создает оглушительный звук из-за столкновения с барьером. Кажется, что неостановимый снаряд пробивает километры сплошной стали, закручиваясь против часовой стрелки.

Капсулу тоже накрывают сильные вибрации. Сейчас вибрирует само пространство, пока лучи деформируют сжатую энергию. Но часть их отражается обратно, чем и вызывает ад пульсаций, который гасится целой системой рассеивателей и стабилизации. Все видеокамеры устанавливают максимально темный фильтр.

К сожалению, индивидуальные энергетические щиты потребляют так много энергии, что ни одна машина не сможет поднять требуемое количество батарей. Именно поэтому щиты используются только на космических кораблях и стационарных точках обороны.

Лицо оператора кривится от боли, так как обшивка машины является теперь второй кожей, которую будто режут сотнями лезвий в секунду. Сердце бьется, как сумасшедшее, надпочечники выделяют гормон стресса, что пробивается даже через наркотики и обезболивающее.

— Улыбнитесь, господа, — приходит ментальный приказ, и пилот машины вновь улыбается, хотя эта искаженная гримаса совсем не похожа на улыбку. Время залпа истекает, и оператор сразу отстегивает батареи со спины и сбрасывает лазерную установку.

Вес машины резко уменьшается, что играет на руку в спринте. Стальная машина успевает пройти через закрывающийся проход, теперь начинается второй этап операции, где нужно повредить излучающее оборудование, чтобы полностью отключить энергетический барьер.

Оператор мыслит короткими, рублеными мыслями-командами, напоминая живой компьютер. Цвет неба и земли, форма зданий и форма машин товарищей: на всё это ему совершенно плевать. Ему все равно на название планеты, название города, какой сейчас год, месяц и день. Порой в анабиозе может провести целые года, пока не понадобится в очередной операции.

Это привычное состояние всех пилотов, но в этом бою что-то идет не по плану. Но пока что это не сильно заметно и вызывает лишь странный дискомфорт в полотне боли и списков приказов, транслирующихся в мозг. Огромные механические руки хватаются за рукояти мечей под стать росту боевой машины.

Взять какое-либо дополнительное дальнобойное вооружение было невозможно, так как вызвало бы перегруз. Оператор занимает позицию в голове колонны, что бежит вперед на огромной скорости. Гремят выстрелы артиллерии, и местность вокруг фонтанирует землей.

Только сейчас Кошмар-11 активирует псионические способности, покрывая машину телекинетическим слоем, что останавливает любой быстро движущийся объект. Это хорошо работает против пуль, снарядов и осколков. Оператор лишен рук, но чувствует их фантомное присутствие во время сжатия рукояток вибрирующих мечей.

На клинках пляшут разряды ментальной энергии, создавая сверхплотную оболочку, что может резать и камень, и металл, не говоря уже о человеческой плоти. Но ресурс каждого псионика сильно ограничен, поэтому операторы получают разрешение на активацию способностей только во временной зоне Йерлиха-Бонта, а именно в отметке 4,56 секунды до столкновения с противником. Пилот знает теорию, но ему все равно, как военные ученые пришли именно к такому значению.

Машина делает большой прыжок, чтобы одним махом преодолеть баррикаду. Сверкающий клинок чертит полумесяц в воздухе через автоматическую турель, срезая её как бамбуковый шест. Видеокамеры для экономии энергии переходят в черно-белый режим изображения, поэтому пилот не знает, какой цвет испускает ментальная энергия. Для него это всегда вспышки белого цвета.