«А долбят боевыми!» — отметил про себя Лавров. Это могло означать только одно — засевшим в здании «боевикам» была дана команда работать по максимуму, ни в коем случае не высовываясь и не подставляясь. Свист реальных пуль над головой в таком деле, как знал Батяня по собственному опыту, — лучший стимул.

А краповые береты рванули в атаку. Батяня оценил тактически грамотные действия бойцов — пока основная часть отряда предприняла попытку лобового штурма, одно отделение обошло здание с противоположной от обстреливаемой «БМП» стороны. С помощью коротких штурмовых лестниц, предварительно забросав окна светошумовыми гранатами, спецназовцы в считаные секунды взлетели на второй этаж. Еще три бойца выстрелами из небольших, но мощных арбалетов отправили «кошки» в проемы окон третьего этажа и с помощью крепко зацепившихся шнуров быстро и умело побежали по стене наверх. «БМП» тут же замолчали, чтобы не зацепить своих — кто-то очень четко руководил боем. Теперь со стороны здания доносился лишь неумолчный стрекот коротких автоматных очередей.

Пока Лавров оценивал действия группы, штурмовавшей верхние этажи, основная часть отряда уже вошла в здание.

Все было сделано красиво. Как только заработали пулеметы «БМП», бойцы поднялись из травы и в три прыжка достигли стены — здесь они были неуязвимы для пуль противника.

Через главный вход войти решили шестеро спецназовцев. В бинокль с вышки было видно, как командир знаками показал работать парами и назначил первую и вторую штурмовые двойки. Взмах рукой — и атака началась.

В дверной проем полетели две светошумовые гранаты. Как только грохнули взрывы — еще две. Взрыв — и первая пара с колена практически вслепую отправила в глубь здания пару длинных очередей. Как только они перестали стрелять, в двери впрыгнула вторая пара бойцов, тут же открыв шквальный огонь внутри здания. За ними — третья. Тем временем первая двойка уже успела переменить отстрелянные магазины и тоже исчезла в здании. С начала штурма прошло не более пяти секунд — а все шестеро уже вошли внутрь.

— Молодцы! — громко похвалил атакующих генерал Иволгин.

Со стороны фасада спецназовцы атаковали сразу в трех точках — не только через двери, но и через окна первого этажа. Один подставляет спину — остальные в два прыжка оказываются внутри, предварительно зачистив проход гранатами. Последний, по спине которого вволю натоптались товарищи, вваливается в окно, когда внутри здания уже вовсю гремит бой.

Что происходит там, за толстыми кирпичными стенами, отсюда, с вышки, понять, конечно же, невозможно. Лязг коротких очередей, изредка — всхлипывание подствольных гранатометов или хлопок ручной гранаты. Иногда мелькнет в окне чей-то силуэт, но разве в этой заварухе разберешься, атакующий это был или защищающийся?

Один за другим офицеры на вышке стали опускать бинокли. На лицах всех без исключения читалось лишь разочарование — ну кто это додумался организовывать бой в здании, чтобы ничего не было видно! Разогнулся от окуляров стереотрубы и генерал Иволгин, с недоумением оглянувшись на штатского. И в ту же секунду грохот выстрелов в здании прекратился, и в наступившей вдруг тишине из динамиков ноутбука четко прозвучал доклад командира штурмовой группы:

— Объект чист. Потерь нет.

Майор Лавров машинально взглянул на часы. Получалось, что с момента, как заговорили пулеметы «БМП», прошло не более четырех-пяти минут. Не слабая скорость! Да еще без потерь…

— Обращаю ваше внимание, господа, — торжественно и с нескрываемой радостью провозгласил штатский, — что в здании оборонялось два взвода — считай, пятьдесят человек условного противника. Через пару секунд компьютер выдаст нам точный результат.

Офицеры не могли поверить в произошедшее. Кто-то снова поднял бинокль к глазам, пытаясь получше рассмотреть уже покидавших захваченное здание спецназовцев. Кто-то недоверчиво покачивал головой, глядя на стрелки часов. Невысокий морпех рядом с Лавровым обернулся к майору, коротко ругнувшись:

— Блин, ты что-нибудь понял, десант?

Первым нашелся Иволгин — генерал вдруг зааплодировал, глядя на штатского чуть ли не влюбленными глазами. Офицеры поддержали старшего по званию — сегодня они стали свидетелями действительно выдающейся боевой работы!

* * *

Разбор учений проводился в просторной штабной палатке, разбитой рядом с наблюдательной вышкой полигона. У дальней стены на столе майор Лавров сразу же заметил огромный, больше метра в диагонали, ЖКИ-телевизор, рядом устроился со своим ноутбуком тот странный штатский.

К столу вышел Иволгин, и гул, стоявший в до отказа заполнившейся палатке, тут же утих — на этот раз «разбор полетов», обычно самая занудная часть любых учений, обещал быть очень интересным. По крайней мере, боевые офицеры, которых пригласили на это мероприятие из самых разных частей и разных родов войск, с нетерпением ждали комментариев и объяснений, свидетелями какого чуда они только что оказались.

— Товарищи офицеры, — торжественно и довольно напыщенно для этой полевой обстановки начал генерал, — позвольте представить вам доктора физико-математических наук, профессора Виктора Сергеевича Беляева.

Иволгин сделал широкий жест в сторону штатского, предлагая поприветствовать гостя, и сам же первый зааплодировал — точь-в-точь как давеча на командной вышке.

— Виктор Сергеевич — наш известный ученый, работает в одном из научно-исследовательских институтов Министерства обороны. Именно под его руководством была разработана, произведена, а сегодня успешно испытана новая система управления подразделением при боевом применении, — продолжил представление Иволгин. — Я представляю, насколько поразили вас действия штурмового взвода, и могу только догадываться, о чем бы вы хотели расспросить Виктора Сергеевича. Он ответит на ваши вопросы в пределах своей компетенции. Но главное не в этом.

Иволгин сделал эффектную паузу и обвел взглядом присутствующих.

— Главное для нас — это ваше мнение. Мнение настоящих боевых офицеров, не раз работавших в разных горячих точках. Насколько полезной окажется эта система в бою? Насколько повышается эффективность действия войск? Словом, стоит ли эта разработка наших глубокоуважаемых ученых того, чтобы российское государство вложило в нее многие миллионы и миллионы народных рублей и приняло систему на вооружение.

— Ну, поет! — довольно отчетливо прозвучал в тишине палатки чей-то комментарий, и брезентовые стены содрогнулись от хохота.

Дело в том, что Иволгин действительно умел говорить в определенных ситуациях красиво и гладко, поэтому часто представлял ВДВ на различных совещаниях в Минобороны. Умел он также, в случае необходимости, весьма ядрено и витиевато распекать подчиненных — вовсе не выбирая выражений. В общем, за эти умения или за фамилию «птичью», но в десанте за генералом накрепко закрепилось прозвище «Соловей». Поэтому меткое замечание кого-то из «чужаков» очень развеселило десантников.

Иволгин сурово сдвинул брови:

— Попрошу внимания. Помните, товарищи офицеры, о высокой ответственности ваших оценок и об их важности для нашей Родины. А также на всякий случай напомню, что здесь находятся лишь те офицеры, на кого распространяется режим особого доступа к государственным секретам. Объяснять, что все, что вы сегодня видели и что еще увидите и услышите, находится под грифом «совершенно секретно», надеюсь, не стоит.