Когда Арина была подростком, совсем юной девушкой, она замечала, что многим парням нравятся вовсе не самые красивые и объективно самые лучшие девушки, а те, кто хочет нравиться, кто прилагает для этого массу усилий. Часто ребята проявляли интерес к тем, кто вешался им на шею — некоторые девицы делали это навязчиво, действуя очень прямолинейно, некоторые — вкрадчиво, льстиво, кокетливо, мягко. Были такие, которые, заигрывая сразу со всеми, незаметно для окружающих выбирали себе конкретный объект и выстраивали целую стратегию для его покорения. Все они очень часто добивались своих целей. Им удавалось заполучить того парня, который был им нужен. Арина понимала, что образ кисейной барышни из XIX века вышел из моды. Такие сейчас уже мало кого привлекали. Мужчинам больше нравились активные, раскованные женщины, которые сами проявляли инициативу. Но она не была такой и не могла ничего с собой поделать. Несмотря на свой трезвый аналитический ум, в отношениях с людьми — не только с мужчинами, но и с подругами — Арина была робкой и тихой. Она могла ответить на знаки внимания, но не проявить инициативу сама. И поэтому ее красота, ум и другие достоинства не оказывали такого воздействия на мужчин, какое могли бы оказать, будь у нее бойкий нрав.

То, что времена изменились, Арина признавала с сожалением. Мужчины стали женоподобными, женщины огрубели. Арина была за равноправие и ни в коем случае не за домострой, но ей казалось, что от этой перемены в общественных отношениях характеры и мужчин, и женщин не выиграли, а в чем-то проиграли. Мужчины порой стали настолько инфантильными маменькиными сыночками, что когда вырастали, то реагировали на два стереотипа женского поведения — опекающий (женщина — вторая мать) или соблазняющий (женщина-гейша). О том, чтобы самому завоевывать женщину, выступать в роли рыцаря — защитника прекрасной дамы, ценить именно ее чистоту, нежность, душевную тонкость, а вовсе не вульгарность, — не было и речи. Арина в глубине души мечтала найти именно такого. И почти потеряла надежду, что это случится, потому что среди ее знакомых, особенно молодых, такие практически отсутствовали. Подтверждение того, что такая любовь существует, Арина видела только в кино.

Арина чаще всего нравилась женатым мужчинам старше себя лет на двадцать, их умиляла ее несовременная робость в сочетании с редкой красотой. И хотя она ничего не имела против разницы в возрасте, и ее даже привлекали мужчины постарше, с ними ей было комфортнее, чем с ровесниками, но она не влюбилась по-настоящему ни в одного из них. И даже если бы и влюбилась, она не хотела бы разбивать семью, а пока еще ей не встречался свободный или хотя бы уже разведенный к моменту знакомства с ней сорокалетний мужчина при условии, чтобы он ей действительно нравился.

Передачу «Найди себе пару» Арина смотрела не ради развлечения, а потому что собиралась написать о ней. И поскольку она должна была какое-то время наблюдать за происходящим на экране, то незаметно для самой себя втянулась и стала с нетерпением ждать восьми часов вечера, чтобы включить телевизор. Она поняла на собственном опыте, что можно так же «подсесть» на это реалити-шоу, как и на телесериал: когда человек начинает жить от серии до серии. И создатели программы прекрасно это понимают. Поэтому скандалы, конфликтные ситуации режиссируются, разыгрываются, вражда и дружба наполовину настоящие — наполовину наигранные. Но, даже дав себе самые трезвые установки, человек забывает об этом, когда он становится телезрителем. Он начинает сопереживать, эмоционально участвовать в том, что видит. Мысленно проживать параллельную жизнь — на экране. За кого-то «болеть», кого-то недолюбливать.

Арина понимала, что откровенность участников является правилом поведения на реалити-шоу. Если в обычной жизни человек не будет обсуждать каждый свой чих публично, то здесь обсуждается все. И к этому надо быть готовым. Все высказывают свое мнение о тебе, о том, кто тебе подходит, чтобы создать любовную пару, кто не подходит, как ты говоришь, как ты ходишь, что делаешь. Причем это делается не в приватных разговорах, не тет-а-тет, а абсолютно всеми участниками вместе с телеведущей. Если исходить из правил вежливости, то это бестактно. Но здесь так не считается. От участника требуют отчета о каждом его шаге, о том, что он думает и чувствует. Стоит хоть чуточку допустить противоречие в высказываниях, участника начинают обвинять в интригах, неискренности, подозревать бог знает в чем. Хотя он всего-навсего еще не разобрался в своих чувствах, не знает, кто ему нравится больше, кто меньше, у него не было времени, чтобы во всем разобраться. Но здесь в жесткой форме от него требуют публичного отчета в своих ощущениях.

— Аня, так тебе нравится Денис или Иван? — спрашивает телеведущая у новенькой участницы.

— Я… не знаю.

— Как же так? Я вчера видела, как ты разговаривала с Денисом.

— Это была обычная болтовня, — пытается защититься Аня.

— Нет, я слышал, о чем вы с ним говорили, — вмешивается другой участник, Сергей. — Ты сказала, что подумаешь насчет того, пойти ли с ним на романтическое свидание или на дружеское.

— Как же так? — возмущается Иван. — Она же мне обещала подумать. А теперь еще и Денису?

— Если мне мужчина нравится, то с первой секунды, — говорит Света, подозрительно уставившись на Аню. — Ты что-то темнишь. Почему не говоришь, кто тебе нравится больше?

— Но мне недостаточно одной секунды, мне надо, чтобы прошла хотя бы неделя, я знакома с ними всего два дня.

«Смех и слезы», — подумала Арина, прослушав эту перепалку неделю назад. Подозрительность казалась смешной, если бы не имела под собой оснований. Любого участника старались уличить в том, что ему нужна не столько пара, сколько возможность задержаться в проекте. Дело в том, что, если у него появлялась хотя бы возможность создать пару с кем-то, это увеличивало его шансы. Если он в течение первой недели пребывания на проекте был одиночкой и даже не пытался построить отношения, его убирали оттуда. Поэтому многие новички усиленно делали вид, что их привлекает кто-то из присутствующих, лишь бы не выгнали. Они ждали новых участников в надежде, что те понравятся им больше или кто-то увидит их по телевизору и придет на передачу специально к ним. Тогда появится шанс найти хоть сколько-нибудь подходящего человека, чтобы построить с ним отношения реально или хотя бы изобразить их на телеэкране, потому что этого требует проект. А резон оставаться в нем как можно дольше и извлечь из своей телевизионной славы как можно больше у каждого свой.

В некоторые пары Арина вполне верила. Сочетание приятного с полезным, конечно, это были дуэты людей, построивших пару с конкретной целью, — совместный пиар, выигранная квартира, но у них были и чувства. Нельзя прожить в отдельном домике год, общаться двадцать четыре часа в сутки в замкнутом пространстве, если уж совсем нет никаких чувств. Искусственно созданные пары разваливались, дольше двух недель они не могла продержаться. В любой паре кто-то один являлся лидером, владел ситуацией. И даже когда другой бунтовал, его возвращение на старые позиции было практически неизбежным. Только если не появлялся еще более сильный характер, который бы мог его себе подчинить. Пары, где двое сильных или двое слабых, были менее жизнеспособны. Хотя и такие встречались.