Он что-то прошипел в ответ на непонятном языке, скорее всего, пожелал мне куда-нибудь провалиться вместе с моим заступником на пару, но я всё равно ничего не поняла. Однако с облегчением выдохнула, когда он скрылся за углом каменной насыпи.

Из-за того, что в академию никак не могли найти преподавателя по огненной стихии, нам приходилось довольствоваться тем, что есть. Меня в который раз приглашали на занятия к боевикам, где каждый раз профессор Гетс отчитывал за мои ляпы, грозясь отчислить к какой-то там матери. Правда, никогда не уточнял какой. Главное, чтобы не к моей!

Мне, несмотря на мою тщательно взлелеянную невзрачную внешность, постоянно приходилось отбиваться от охочих до женского внимания боевиков. Было ощущение, что их мало волновал внешний облик, лишь бы одержать надо мной верх и затащить на свидание, от которых я отбивалась как могла. «Уж не поспорили ли они?» — задавалась я всё чаще вопросом.

Наконец, все разошлись, и я осталась стоять одна на каменном плато. Оно тянулось вдаль до самой кромки леса. Над частью, что была огорожена высоким металлическим забором, во время соревнований устанавливали энергетический купол. Сейчас же надо мной простиралось голубое до прозрачности небо, напоминая мужские глаза, которые я всеми силами пыталась забыть.

За три года, что я проучилась на Геликосе в Мириамской академии магических искусств, я всё-таки немного научилась управлять своим даром. Во всяком случае, ладони перестали нагреваться и полыхать, когда им вздумается. Но вот моя мечта, овладеть пламенем так, чтобы я могла полностью контролировать его, пока была далека.

— Брь, — неугомонный фамильяр снова вылез из кармана и забрался на мою голову.

— Скажи мне на милость, Бырь, ну зачем ты в него плюнул? — спросила я у него. — Он немного бы попаясничал и ушёл. А теперь он будет думать, чем бы нам насолить.

— Брь, брь, брь, — белый шар скатился на предплечье и скорчил умильную рожицу. Вообще-то, Бырь — это маленький пушистик на тонких чёрных ножках, когда ему надо, то из шерсти появляются ещё и ручки с пальчиками. У него есть три глаза, и все они разного цвета. Он открывает их в зависимости от чувств, что обуревают его. Первое время он меня жутко ими пугал, но потом я научилась через них распознавать его настроение. Если злится — глаз красный, хороший душевный настрой — голубой, а вот если вы достали окончательно — глаз будет чёрный. Правда, его он открывает очень редко. Мадам Шезар, что преподаёт искусство зельеварения, говорит, что возможно, он просто ещё не вошёл в полную силу, чтобы чаще им пользоваться.

Я дождалась, когда все адепты ушли подальше от полигона, и стала потихоньку призывать пламя, уговаривая вредную стихию хоть немного слушаться меня. Но сегодня происходило что-то странное, огонь не желал подчиняться. Он то полыхал, а то вообще не собирался показываться. Я только чувствовала, что он словно слышит кого-то другого и старается вырваться на свободу, чтобы куда-то устремиться.

Через час моих безуспешных попыток я села на камень. «Может пойти отдохнуть, а вечером, когда все улягутся, вернуться сюда?» — подумала я. Сегодня весь день меня преследовали неудачи, словно они решили свалиться все разом. Сначала на Теории заклятий я перепутала руны и вместо вызова домового, чуть не призвала нечисть первого порядка. Хорошо хоть профессор Гийом всегда следит за моими руками. Потом на зельеварении моя напарница перепутала ингредиенты, и вместо зелья от простуды у нас получилось средство для мытья посуды, как охарактеризовала его мадам Шезар, потому что наш котёл сверкал изнутри, как новенький, когда мы вылили в мойку то, что произвели на свет.

Я посидела ещё немного, с тоской смотря на обгоревшую металлическую стену, куда билось моё пламя, и встала. «Нечего терять время, — приказала сама себе, — пока светло, надо пробовать».

В итоге на землю плавно сползли сумерки, чуть позже вспыхнули первые звёзды, а я всё пыталась договориться со своим даром.

— Ну всё, в последний раз, — пропыхтела я, откинув назад чёрные, как смоль, волосы, — и на сегодня всё.

— Брь, — выскочил из кармана фамильяр, наверное, обрадовался моему решению, через секунду я почувствовала его ножки-веточки у себя на голове.

Подняла руки, сосредоточилась, как учил профессор Гетс, представила, что огненный поток формируется в районе груди, вот он начинает плавно передвигаться по рукам, миг и он перетекает в ладони. Всего мгновение спустя с кончиков пальцев сорвалась струя, словно во мне открыли вентиль. Я, как всегда, зажмурилась, представляя, как всё должно происходить. Мне казалось, что на этот раз всё под контролем, и пламя, как некогда плавно стекает с моих пальцев. Пока волна жара не обдала меня с головы до ног.

— Брь, брь, брь! — раздались панические вопли Быря, который тут же стал строить лапками гнездо на моей голове, словно собираясь там выдержать осаду противника. Я приказала себе не отвлекаться, хотя вопрос, как я потом расчешу волосы, вспыхивал в мозгу сам собой.

Я попробовала уменьшить силу потока, который только набирал обороты. Но пламя и не думало мне подчиняться. Я остолбенела, не зная, что предпринять. Огонь то бился в стену, растекаясь по ней словно живое существо, то внезапно отскакивал назад, обдавая нас с фамильяром волнами жара. Все советы профессора Гетса по достижению равновесия резерва, канули в небытие. Хотелось всё бросить и бежать. Я попробовала старый способ, который выручал меня сотни раз, направить пламя в землю, присесть и прижать ладони. Но не тут-то было. Словно издеваясь, огонь чуть не спалил мне ноги.

— А-а-а!!! — заорала я, понимая, что ещё немного, и я полностью выгорю.

В следующие мгновение ко мне кто-то метнулся, обхватив меня со спины, зажал мои руки своими ладонями.

— Дыши! — закричал странно знакомый голос, который я не раз слышала во сне. — Пятую руну Силы огня помнишь?

— Да, — прошептала я, набирая воздух полной грудью и боясь представить, кто сдерживает мой огонь. Неужели всё было так просто? Тот ещё вспыхивал, пытаясь вырваться наружу.

— Быстро рисуй в памяти, — скомандовал он. — Дальше руна — Сила Земли, и наконец, руна Подчинения Свету. Ты что, простого не знаешь?

— Нет, нам про это не говорили, — пробормотала я, не открывая глаза, мысленно рисовала одну руну за другой, молясь про себя, чтобы ничего не перепутать. Внутри всё дрожало от осознания, что когда-то я оттолкнула от себя того, кто мог бы мне помочь и раньше. Но сделанного не вернёшь.

— Вот и всё, — выдохнули сзади, потом хватка ослабла, освобождая меня. — Можешь открывать глаза, — хмыкнул мужской голос.

Но я всё равно стояла, крепко зажмурившись, потому что была уверенна, как только открою глаза, он сразу меня узнает. Мои зрачки выдадут меня с головой.

— Назовите свою фамилию, адептка. Почему вы занимаетесь одна? — мужчина не собирался просто так отступать, оставляя меня в покое.

«А он научился командовать», — усмехнулась я про себя, вспоминая наши первые встречи.