Глория Редстоун

Я влюбилась в него с первого взгляда! Весь его строгий, элегантный вид, сдержанность и красота сразу запали мне в душу. Вечерний сумрак и расстояние скрадывали детали. На фоне темной зелени хорошо выделялся лишь светлый силуэт, и он казался мне прекрасным!

Наверно, я была пристрастна, и кто-то другой вполне мог оспорить мою мгновенно возникшую убежденность, что он — лучший! Даже не стала бы спорить, признавая свою необъективность. Он сразу проник мне в сердце, потому что красив, а главное — мой! Мой Дом!

После смерти родителей, когда меня взяла на воспитание тетя Лилиан, больше не было места, которое бы я считала своим. Не назову свое детство несчастливым. Тетя искренне любила меня, хотела, чтобы я выросла сильной, уверенной в себе, способной осуществить свою мечту, и сделала для этого все.

Но я всегда знала, что живу в доме, принадлежавшим дяде, тете и их детям. С кузинами и кузеном мы не враждовали. Обычные детские ссоры и немного ревности с их стороны. Тетин дом стал на долгие годы единственным родным местом, где меня всегда ждали и были готовы помочь. Но все же…

Что касается мест, где я работала особой няней при магически одаренных детях, они оставались просто крышей над головой. Я даже не знала, что так устала от своей бездомности!

Отсюда, с вершины небольшого холма и парк, и подъездная дорожка, и само здание, манившее к себе золотым светом окон, были видны как на ладони. Но все же до его порога еще предстояло добраться.

— Элида, — обратилась я к сестре мужа, — а почему портал не открыли прямо возле крыльца?

— В целях безопасности, — вместо девушки ответил Александр. — Внутри поместья пространственная магия не работает. Незваные гости нам ни к чему.

Муж перестал всматриваться в открывающийся с возвышенности мирный вид, и обернулся к нам.

— Ну, что, дамы? Будем ждать карету? Или отправимся пешком?

— Пешком! Пешком! — засмеялась Элида и вприпрыжку помчалась с холма по хорошо знакомой дорожке.

Александр проводил сестру веселым взглядом и повернулся к нам.

— Мирри, тебе придется подождать карету. Она скоро будет. Тебе помогут погрузить туда вещи, — обратился он к служанке.

Мирри до этого в растерянности смотрела на кучу баулов, и сейчас с облегчением кивнула. Хоть мы и взяли из родового замка Эрриа лишь самое необходимое, этого ей одной было все равно не унести.

— Ну что, леди Элория, — обратился он ко мне именем, полученном при замужестве, — тебе нравится наш дом?

— Очень!

— Тогда идем? — и предложил руку.

И вот мы втроем уже стоим у ворот изящной невысокой металлической ограды, окружающей поместье. Она не выглядела серьезной преградой, если смотреть обычным взором. Мне же были прекрасно видны насыщенные энергией магические плетения, надежно преграждающие путь любому нежеланному гостю.

Александр приложил руку к замку калитки, и она на мгновение вспыхнула магическим светом. Волшба признала хозяина, и перед нами открылся проход в защитном плетении.

Не без трепета я ступила на территорию поместья. Что меня там ждет? Новая жизнь, какая она будет? Стараясь избавиться от бесполезных страхов, я с жадным любопытством разглядывала место, где теперь пройдет моя жизнь.

Элида крепко вцепилась в руку Александра, что-то щебетала, время от времени обращаясь ко мне через голову брата. И я, державшаяся за него с другой стороны, и он, отвечали ей лишь невнятными междометьями. Но Элиде и этого хватало, чтобы продолжить умиротворяющее журчание речи. Она тоже волновалась, возвращаясь домой после долгого отсутствия.

Совершая отсюда побег пару месяцев назад, Элида навсегда прощалась с местом, где прошло ее детство, и начиналась юность. И сейчас была счастлива, что обошлось, и для нее все осталось по-прежнему.

Не знаю, о чем думал Александр, но судя по тому, как, не замечая, ускорял шаг, родные стены и теплый свет окон притягивали его как магнит.

Я же робела перед великолепием моего обретенного дома. Ощущала себя самозванкой, незаслуженно ставшей хозяйкой сокровища.

Отгоняя глупые сомнения, постаралась в подступающих сумерках лучше рассмотреть красоту парка. Здесь, в отличие от предгорий, по которым мы ехали от границы, осень почти не чувствовалась. На клумбах еще радовали красотой и ароматами цветы, зелень была густа и вечером казалась почти черной. Лишь иногда, словно седые пряди, в кронах деревьев мелькали желтые листья.

В синеве сумерек тонули детали, но чередование форм и окраски крон подстриженных кустов и деревьев, звучали во мне странной завораживающей мелодией. Живописная красота клумб и альпийских горок отзывалась в сердце нежной болью, как особенно звонкие и чистые ноты. В совершенстве парка чувствовались волны времени, обкатавшие его, как морской камень, убирая лишнее, выявляя суть руками нескольких поколений садовников.

За разглядыванием парка я и не заметила, как подошла к мраморному крыльцу. Элида бросила нас и в нетерпении взлетела к дверям. Я же двумя руками вцепилась в мужа, опасаясь растянуться на гладких ступенях.

Вот уже и крепкая дубовая дверь, перед которой затормозила бег нетерпеливая Элида. Оглядываясь на нас, она подняла руку к зловещей морде, украшавшей темное дерево и заменяющей звонок. Но не успела ее коснуться, как дверь распахнулась, и смотрящая в этот момент на нас Элида довольно решительно стукнула по лбу пожилого мужчину, стоявшего на пороге.

Похоже, у незнакомца нервы были крепкие и, не подавая виду, что что-то пошло не так, он склонил голову и произнес:

— Милорд, леди, рады видеть вас дома!

Элида, смущенно хихикая, проскользнула мимо него, говоря:

— Прости меня, Томмисон!

На что тот только благодушно усмехнулся, бросив пристальный взгляд на ее руку, и отступил в сторону, освобождая дорогу нам. Я поняла, что его волнует: есть ли у Элиды на пальце злополучное кольцо. Что он подумал, не увидев артефакт, понять было невозможно. Этот дарг умел «держать лицо».

Я немного замешкалась, вопросительно взглянув на мужа. Но то ли в Закрытом Королевстве нет такого обычая, как вносить на руках в новый дом молодую жену, то ли Александр не считал меня настоящей новобрачной, и через порог пришлось переступать самой.

Войдя в просторный ярко освещенный холл, я попала под прицел любопытных взглядов. Чувствую себя ужасно неловко, шагая в коридоре встречающих нас людей. Впрочем, нет, не людей. Все слуги в доме вполне ожидаемо дарги. Как и все представители расы, они очень красивы. На их фоне мои комплексы начинают расцветать пышным цветом.

— Дама Ориса, к чему такой пафос? — с ноткой неудовольствия произнес муж. — Вполне можно было отложить официальное представление на завтра.

Стоящая во главе шеренги высокая статная женщина с гордо поднятой головой, слегка склонилась перед ним, ничего не отвечая. Чувствовалось, что у нее свое мнение по данному вопросу.