– Она отняла у меня Павла, – заявила она, и я отшатнулась от неё. Не ожидала таких откровений. – Это я должна была выйти за него. Я повстречала его первой. Твой отец предал меня тоже. А теперь его дочь будет трахать его … – женщина запнулась, сверкая глазами и задыхаясь от злобы.

– Его кто? Убийца? Отвечай! Ведь это он подстроил ту аварию, да? Митрофанов? – вцепилась я в женщину.

– Не трогай меня. Идём уже, – потянула она меня с силой бульдозера на выход.

Дверь распахнулась настежь. Мы обе застыли в нелепых позах. В комнату вошёл мой муж.

Он был хорошо навеселе. Но не пьян до такой степени, чтобы не держаться на ногах. Может, что и другое принял. Глаза странно блестели и губы были влажными и бордовыми, как будто он только что с кем-то лизался, кто нажрался острого перца. Или это помада?

– Пошла вон, – рыкнул он на мою тётю, набычившись.

Я не готова была остаться один на один с этой шпалой.

Тётя отцепила мою руку от себя и слилась.

– Только слово скажи, и я тебе откушу язык. А так, только вставлю по самые гланды. Твоя тётя клялась, что ты девственница, а я сомневаюсь. Слишком ты непокорная. Если это не так, то найду этого жеребца, отрежу ему причиндалы и заставлю сожрать при тебе.

В моей голове лопнуло что-то. Резкая секундная боль – и такая пустота образовалась, как вакуум. Я смотрела на это чудовище, называющего себя человеком, и не верила, что всё это происходит со мной на самом деле.  Что он коснётся меня своими мерзкими руками. Вспомнила Артёма, которого крупно подставила.

«Я не сдамся. Ни за что не сдамся», – решать надо было сейчас или мне никогда не вырваться.

Рывок ко мне, резкий взмах – и тяжёлая статуэтка, что я успела схватить со стола, когда тётя уходила, обрушилась на висок мужчины. Раздался чавкающий звук.  Митрофанов удивлённо посмотрел на меня и рухнул на колени, как подкошенный.

– Это тебе за родителей. А это за угрозы мне, – сказала я и ударила ещё раз, только в нос. Противный хруст прозвучал музыкой для ушей. На зло не всегда надо отвечать добром. Когда бьют по одной щеке, надо метить в нос.

«А теперь бежать», – окончательно созрело решение.

Александра

Перво-наперво я закрыла дверь на защёлку. Благо, она закрывалась изнутри. Перед этим я аккуратно выглянула в коридорчик. У выхода, спиной ко мне, стояли два амбала.

Подошла к мужчине. Он был жив. Это видно было по пузырькам крови, что раздувались при выдохе из носа и хриплому дыханию. Похоже, что кровь затекала в глотку. Так и задохнётся падаль. Я не хотела бегать всю жизнь от полиции за убийство.

Сняв дурацкую фату, что была похожа на паутинку, но которая отлично тянулась и не рвалась, связала ей руки мужчины за спиной. Затем оторвала кружева от платья и ноги связала. Разбитую морду положила на бок. Так хоть часть крови вытечет наружу. Митрофанов дернулся. Я от неожиданности стукнула его ещё раз. Голова у него крепкая, не сдохнет.

Время проходило, и нас могли искать, поэтому быстро огляделась. Нашла дверь в соседнюю комнату. Оказалось, в ванную. Окошко было достаточно широким, чтобы я могла пролезть. Да уж. Сбегать в порванном, заляпанном кровью свадебном белом платье – это экстремальное приключение. Статуэтку прихватила с собой. Нечего улики оставлять.

Я вылезла на плоскую крышу какой-то пристройки. Прыгать на землю невысоко, но и я не спортсменка по лёгкой атлетике и не фанат паркура. Метра два с половиной высоты смогу преодолеть, но не в длинном платье, правда уже немного укоротившемся из-за потери кружев.

«Я, как ленивец. Всё так медленно делаю. Уже должна была быть отсюда далеко», – злилась я на себя за медлительность и суету.

Вскоре заметила ещё одно окно. Боялась, что попаду в руки охраны, но влезла в него и оказалась в чьём-то кабинете. Пошарила по шкафам и нашла брючный костюм. Будет большеват, но мне и выбирать не приходится. Ткань дорогая и сшит прилично. Похоже, что к администратору в кабинет заявилась. Вспомнила высокую крепкую тётку с мужеподобными чертами лица.

Быстро стянула с себя платье, засунула его за диван. Там хоть не сразу заметят. Переоделась. Брюки пришлось перетянуть шнурком, стянутым с платья.

Дверь оказалась запертой. Пришлось срочно искать запасные ключи. К моему счастью, нашла пачку денег и связку ключей в нижнем ящике.

Вышла через парадную дверь. В этом хаосе никто не обратил внимания на женщину в широких брюках и нелепом пиджаке.

Описывать все мои мытарства не стоит. Поймала такси, съездила на квартиру. Я знала, что там никого нет. Быстро покидала вещи в спортивную сумку. Взяла все бумаги, что нашла в тайнике у тёти, документы на дом и квартиру. Тётя думала, что я не знаю, где она их прячет.

Поехала сразу к дяде Феде. Старый друг отца. Не знаю, из-за чего они повздорили и долго не общались, но папа всегда о нём отзывался, как о честном и преданном человеке.

Сказать, что он меня хорошо принял, не могу, но и выгонять не стал.

Я рассказала ему всё, даже то, что меня сейчас ищут бандюганы и полицейские.

– Не думал, что мне нужно будет возвращаться к своей профессии. Похоже, придётся. Я не в обиде на Павла. Это потом, после его смерти я получил его письмо и понял, что он меня защищал. Я собрал много документов на Митрофанова. Но не смог доказать его причастность к убийству. Думаю, что с этими бумагами всё решится. Что будешь делать с наследством?

– Полагаюсь на вас в этом вопросе. Мне много не надо. Я хочу продать недвижимость. Думаю, что тётя не заслужила жить в доме моих родителей. Деньги пусть отправятся детям-инвалидам и сиротам.

– Но этой суммы хватит, чтобы построить не один детский дом или интернат, – воскликнул мужчина.

– Поэтому я и прошу вас заняться этим. Пожалуйста. Будете спонсором.

– Хорошо. Подготовим бумаги. Нужно заехать к кое-кому и всё оформить, как положено. Пока никуда не выходи. Оставайся у меня.

– А что делать с паспортом? Не могу же я без документов?

– Не волнуйся об этом. Паспорт у тебя будет. И развод тоже.

В городе Н-ске я появилась через месяц. Я боялась, что меня будут таскать по судам, заставлять давать показания. Но ничего этого не произошло. Даже развод прошел спокойно. Митрофанов молча подписал бумаги. Зачем я ему нужна без денег? К тому же, он надолго поселился в следственном изоляторе.

Мои документы перевели в местный институт. Здесь я приобрела небольшую квартирку и устроилась на работу продавцом-консультантом в супермаркете.

Мне моя простая жизнь нравилась. Появились друзья. И на работе, и в институте. Жизнь налаживалась. Я не учла только одного – таких, как я, не отпускают просто так. Моё прошлое ворвалось внезапно в мою размеренную жизнь.