— Я. Сказал. Повернись. — в голосе появляется металл. Его настроения скачут с ужасающей скоростью.

Уже давно жалею, что вообще согласилась на эту авантюру. У меня однозначно крыша поехала. Я просто не в себе.

Пытаюсь содрать с глаз повязку, но у меня ничего не выходит, он резко разворачивает меня и наваливается сзади, прогибая тело под себя.

— Ты сама пришла, помнишь? — хрипит мне на ухо, и я чувствую, как его напряженный член упирается мне в ягодицы, а руки сжимают мои запястья, не давая возможности вырваться. — И сейчас ты отработаешь все, что за тебя заплатили, — лихорадочно гладит мои бедра через шелковую ткань. — Ты дорогая маленькая шлюшка… Сейчас я проверю, стоишь ли ты своих денег…

Он сильнее вдавливает меня в столешницу животом, наваливаясь сверху. Щека ложится на холодное стекло стола, а на правой я чувствую его горячее дыхание, вызывающее смесь страха и адского жара. Такого порочного, что я сама себя не узнаю. Это шампанское ударило мне в голову! Точно оно!

— Боже, какая же ты, — шепчет он, задирая мое платье и проходя ладонью аккурат между бедер. Дергаюсь, но он крепко держит меня.

— Нет! Послушайте, это все… Недоразумение! — понимаю, как жалко и глупо это звучит в подобных обстоятельствах. — Я передумала!

— Правда? — тихонько смеется, вдыхая аромат моих волос. — Давай я проверю.

Грубо, одним движением, стягивает до бедер мои стринги, вызывая не то стон протеста, не то призыв, и проводит пальцами между нежных складочек. Я хриплю, упираясь лбом в стол понимая, что он чувствует мое желание. Смешанное со страхом и стыдом, но сильнейшее, что я испытывала в жизни. С того момента, как вдохнула запах его кожи и почувствовала жесткость несгибаемого тела под пальцами.

— Нет!

Я вырываюсь, и он внезапно мне это позволяет, продолжая смеяться где-то в темноте.

Если бы не проклятая повязка на глазах, я бы уже давно вцепилась ему в лицо. Это я и пытаюсь сделать, наугад выкидывая руки вперед, но только оказываю ему услугу. Он перехватывает мои запястья, вновь оказываясь сзади, и удерживает их на свое плече. Второй рукой он дергает вырез платья, тут же заключая левую грудь в свою руку. Соски предательски твердеют. Его губы жадно впиваются в мою шею, и тело начинает меня предавать.

— Сопротивляйся, — хрипит он, — это даже возбуждает, когда я знаю, как ты меня хочешь…

Запах его тела заставляет разум раствориться, откинуть голову на сильное плечо и подставить себя его бесстыдным рукам.

Почувствовав мою капитуляцию, он начинает дышать тяжелее, проводя горячими пальцами по моему животу, спускаясь все ниже. Один палец проникает внутрь, и выдыхаю, жадно хватая ртом воздух.

— Узкая… Какая же ты узкая…

Темнота перед глазами заставляет сконцентрироваться всеми чувствами на его руках, по-хозяйски уверенно бродящих по моему телу.

— Вот так, хорошая девочка, — хрипит он, и это приводит меня в чувство.

Это помешательство. Я точно свихнулась! Мне надо бежать отсюда!

Я вновь делаю рывок назад, ударяя его, и он рычит, матерясь.

— Не хочешь по-хорошему, да? — резко прогибает меня, укладывая лицом на стол. — Тогда, будь по-твоему. — Удерживает меня за шею, пока я в ужасе слушаю, как он дергает молнию на своих брюках. Стекло холодит нагую грудь, и я пытаюсь кричать, но он никак не реагирует. — Ты ведь этого хочешь, да? Любишь пожестче, детка?

— Так нельзя! Вы знаете, что нельзя! — задыхаюсь я, пока он продолжает возиться со своей одеждой, продолжая удерживать меня.

— Я здесь решаю, что можно, а что нельзя. Ты ради этого сюда пришла, не так ли? — хрипит он сзади. — Ты любопытная маленькая сучка, и я дам тебе то, что ты хочешь.

Чувствую, как он легко отодвигает кружево белья, и следом что-то огромное упирается в меня. Мне хочется оттолкнуть практически его так же сильно, как и почувствовать в себе.

— Нет! Отпустите! Уйдите от меня!

Я идиотка.

Невменяемая дура.

И все-таки я хочу его. Сильно, до дрожи в коленях и пальцах. Я хочу, чтобы он был внутри меня и выжег эту нестерпимую боль внизу живота. Почему-то мне кажется, что только он может это сделать.

— Моя девочка, — внезапно нежно хрипит он, проводя рукой вдоль по моему оголенному телу.

От низкого голоса мужчины становится еще хуже. Я запоздало понимаю, что он не удерживает меня больше, но не бегу, а выгибаюсь ему навстречу, вызывая легкий смешок.

Плевать.

Пусть всё горит.

— Скажи это, — хрипит он, наваливаясь сверху и продолжая дразнить меня своими ласками. Пальцы проводят по клитору круговыми движениями, а вторая рука сжимает грудь.

— Ч-что сказать? — бормочу я пересохшими губами.

— Скажи, как ты хочешь меня в себе?

Никак. Никак!

— Пошел прочь! — дёргаюсь бедрами, и чувствую, как его член приникает еще глубже, растягивая меня, упираясь во что-то внутри. Тут же затихаю, боясь новой боли.

А он словно обезумев, впивается пальцами в ягодицы, удерживая, чтобы не вырвалась, хрипя мне на ухо:

— Будет больно, ты никуда от этого не денешься.

И он входит до упора. Заполняя меня всю, и срывая крик с губ. Я широко распахиваю глаза, но продолжаю видеть лишь темноту. Его член натягивает меня изнутри, а мужчина замирает, подхватывая меня под живот и вжимая еще плотнее в себя. Издает животный рык, содрогаясь, и я с ужасом чувствую, как мои ягодицы впечаталась в его пах. Нежная кожа соприкоснулась с его жесткими волосками, а по внутренней стороне бедра потекло что-то горячее.

— Нет, пожалуйста! Отойдите от меня! — хриплю и пытаюсь вырваться. Его плоть жжет внутри раскаленным железом, и пульсация приносит невыносимую боль.

Пусть все это кончится!

— Какая же ты узкая… Очень…

Отстраняет бедра и делает мощный толчок во мне, наполняя собой. Я взвизгиваю, впиваясь пальцами в жесткую столешницу, и молясь, чтобы это скорее закончилось. Внутри все горит и в голове только одна мысль: избавить от его огромного тела на мне.

А зверь продолжает крепко держать меня под бедра, железными пальцами впиваясь в кожу, и вжимать меня всем жёстким телом в столешницу. Он вдалбливается в меня сзади, увеличиваясь внутри, раскаляя меня до нехватки кислорода. Вновь до боли сжимает мои запястья, соединяя на копчике, а второй рукой удерживает за талию, крепко держа под собой.

Мое влажное тело скрипит, елозя по холодной стеклянной поверхности. А он не останавливает, входя снова и снова, продолжая мою агонию.

Мы не занимаемся любовью. Он трахает меня. Жестко. Долбится внутри под разными углами, делая вращательные движения, истязая меня всю, пока я поскуливаю под ним и задыхаюсь.

Переворачивает на