Мельник лишь отмахнулся от глупой бабы, когда во дворе послышались голоса сыновей вперемешку с шлепающими по раскисшей от воды грязи и помёту ногами. В тускло освещённое, пропахшее куриным пометом и соломой помещение вошел волхв, а уж немного опосля и Буян с Братиславом.

Волхв, седовласый тощий старец облаченный в серое одеяние с головы до пят, приблизился к найденышу. И без лишних слов и церемоний принялся осматривать покрытое кровью и струпьями тело.

— Почему голый? Поинтересовался хриплым басом волхв, ощупывая пальцами голову раненого.

— Таким нашли…

— Разбойники раздели?

— Да нет. — Ответил Буян. — Мы с братухой с таверны шли, бате вино несли.

— Да несли! — С готовностью кивая подтвердил Братислав.

— Когда вдруг ветер как поднялся! И прямо молния средь ясного неба!

— Средь ясного неба… — Кивал Братислав. Да так что слышались удары подбородка об грудь.

— И сразу же ливень как даванул! Да так что ни зги не видать. Мы с братухой оземь и шмякнулись.

— Пустой кувшин разбили. — С горечью произнес Братислав. Но после мощного тычка локтем под ребро поправил. — Точнее все вино расплескали.

Мельник посматривал из-под грозно сдвинутых бровей на сынов. Пока те ощущая скорую отцову немилость как-то разом осунулись. И, казалось бы, стали меньше ростом. Любава, успевшая к тому времени укрыть тело найдёныша попавшими под руку тряпками. Молча наблюдала за происходящим из угла сарая. Тем временем волхв достал из небольшого вязаного мешка пучок сильно пахнущих трав, пузырек с мутно красной жижей, ступу и пестик. И принялся за дело.

Помещение постепенно наполнилось запахами полевых трав. По мере того как волхв добавлял и перемалывал новый ингредиент, ароматы стремительно менялись с отвратительным смрадом и наоборот. В конце концов получившуюся у него маслянистую жидкость, волхв начал наносить на голову найдёныша. Протянув остаток в ступе мельнику молвил:

— Жить будет. Голова цела, кости тела тоже. Кожа на голове порвана, но это поправимо. Кровью не стечет. Я рану обработал. Как в себя придёт пущай каждый вечер мажет. Через пару недель рану затянет. А что за отметина на груди? Как клеймо… Уж не из беглых каторжных то?

— А мне почем знать? — Пожал плечами Захар. — Я думал хоть ты его узнаешь. Стало — бы не из местных. Ты мне вот что скажи, что мне теперь с ним делать? Может старосте доложить, да пускай он с ним и разбираться?

— Делай как знаешь… — Отвечал волхв, копаясь в своём мешке. Некоторое время он молчал.

Раздраженно перебирая содержимое. Пока наконец не извлек, с довольным видом небольшой грубо сшитый из кожи сверток. Насыпав из свертка на палец дурно пахнущего порошку (да таково что у всех присутствующих мигом накатились слезы) он поднес его к лицу парубка. Все присутствующие затаили дыхание. Как вдруг найденыш очнулся, и громогласно чихнул.

— Вот и славно. — Впервые за все время усмехнулся волхв. — Мил человек, как тебя звать?

Но найдёныш лишь озирался по сторонам с ошарашенным видом. Его взгляд испугано скользил по лицам семьи мельника. Ненадолго остановившись на склонившимся над ним волхвом, воскликнул:

— Где я?! Кто вы такие?! Где моя жена?!.. Где?!

— Успокойся мил человек. Всё хорошо. — Отвечал волхв, давая глазами знак двум братьям чтобы придержали не на шутку расходившегося. — Как твоё имя, от куда ты?

На мгновение парень застыл, лицо его скривилось в мучительной гримасе словно он пытался что — то вспомнить. — Я … я не помню.

— Да чтоб тебя. — Сквозь зубы выругался мельник. — А как жену звать?

— Жену?

— Да твою жену?!

— Какую жену? — Искренне недоумевая, отвечал найденыш. Всматриваясь в вытянутое от изумления лицо мельника.

Волхв тем временем принялся собирать свои вещи, травы и свитки назад в мешок. И уже уходя, обернувшись на пороге молвил:

— Захар не мучай его. Его вишь как по башке шарахнули, пущай отоспится. До корчмы вместе с ним прогуляетесь, а там всё и разузнаете. Может что корчмарь знает. Мало ли кого сейчас грабят да раздевают, сам знаешь время сейчас неспокойное. А старосту нашего, ты лучше оповести. Сам знаешь таков порядок. Да и мало ли….

С этими словами старый лекарь удалился. Побрел со двора опираясь на длинную, выше его роста сучковатую палку. Любава кинулась следом, сжимая в руках еще теплый сверток, и лежащий поверх ломоть сала.

На село тем временем опустилась ночь. Но не тишина. Повсюду пробудились букашки и прочая комариная орда. Наполняя двор жужжанием и свистом. Где — то вдалеке, наверное, около корчмы послышался стук подкованных копыт, и ржание лошадей.

— Что же нам с тобой делать? А мил человек? — Произнес Захар, оборачиваясь к раненому. Но не успел он договорить как незваный гость обессиленно опустил голову, и снова провалился в небытие.

— Что со мной? Где это я? Почему вокруг тьма?

Вдруг будто бы из неоткуда прорезался тихий старческий, мужской голос. На миг тьма, занимавшая всё вокруг, отступила.

— Мужчина! Если вы нас слышите, подайте знак. Пошевелите пальцами.

— Реакция ноль. — Послышался женский голос. — Доктор попробуйте реакцию на боль….

— Милочка, я бы попросил без комментариев. Ваше дело маленькое смотрите и запоминайте. Уж когда выучитесь, пойдете работать, зарекомендуете себя как специалист. Вот только тогда и будете давать мне советы.

— Извините…

— Так… а это уже не есть хорошо. Реакция на раздражители отсутствует. Хотя зрачки реагируют. Сестра! Будьте добры кусок ватки и спирта. Да нет же! На палец, где место укола… Милочка сходите посмотрите кто это на приемную, пытается дозвониться. Где дежурный?! Какой барак…

Звук удаляющихся шагов похожий на цокот каблуков по керамической плитке. Внезапно яркая вспышка.

— Ну хотя — бы на свет реагируете… — Устало произнес голос врача.

— Доктор к пациенту пришла родня. — Вновь послышался женский голосок.

— Конкретней?

— Жена и дочь.

— Зовите.

— Но как же устав….

— Я вам что сказал по поводу пререканий? Зовите. Только пускай халат и бахилы наденут.

В сознании вновь начался хаос и неразбериха. Вернулась ноющая жуткая боль, прерывающая